Несколько минут счастья в обнимку с Ю А Гагариным
Шрифт:
– Ещё давно, около пятисот лет назад все реки, а затем моря высохли. Остался небольшой запас на шапках полюсов. Но они частная собственность, и владеют ими серьёзные люди. Им то и противостоит наша корпорация.
Ты бы был богатым человеком на нашей планете, даже если бы ты имел хотя бы, эти две ванные Аквы.
Аквы?- переспросил я, удивляясь.
– Да, именно, так мы называем, это вещество на нашей планете, и в которой мы сейчас бултыхаемся. На вашей планете она называется водой и её, похоже, здесь очень много.
А
– спросил я.
– Мы привозим её, беря из других мест, так называемые нашими колониями. Сжимаем её молекулярную структуру. Прессуем в небольшие шарики, - и она показала на кулачёк.
В одном таком шарике, помещается тысяча таких ванн,
– улыбнулась она, рассказав мне всё это.
– А у нас всё бесплатно, бери, сколько, хочешь. И добывать её легко, - открыл я кран.
– Значит мы богачи,- смеялся я, обдавая её брызгами.
Няня, которая, как я был уверен, что она спит пьяной, появилась, словно гром среди ясного неба, встав с тряпкой посреди ванного проёма.
– Вы что, это здесь удумали среди ночи?- грозно спрашивала она, тараща, на нас свои опухшие глаза.
– Да ещё голые, и вместе, - возмущалась она.
– А, что нам, в одежде купаться?
– пробовала возразить Кейтлин.
– Да я вас, - орала она, замахиваясь тряпкой, хотя злости в ней не было ни какой.
Мы юркнули по палатам, захватив с собой одежду, по пути одеваясь на скорую руку.
Придя в палату, я, не раздеваясь лёг, в свою кровать в одежде забираясь под одеяло. Перевернувшись на бок, ощутил, что лежу в луже. Сразу понял, что это сюрприз, подстроенный мне в моё отсутствие. Несколько человек хохотнули в темноте ворочаясь под своим одеялами.
– Вот твари, - выругался я про себя, стал снимать простынь, чтобы высушить, на батарее подоконника.
Проходя мимо, напольной розетки не заметил, что в её отверстиях давно уже торчали два свернутые трубочки из золотца от шоколадки. Задев их ногой, услышал хлопок.
Сноп искр, словно от бенгальского огня, вырвался снизу.
Вздрогнув от внезапности, шарахнулся в сторону, к подоконнику, понял, что задел горшок с цветком, тот с грохотом упав на пол, он разлетелся, рассыпав прессованный чернозём. Потом опрокинул графин, что стоял на тумбочке. Не заметил, что на голову мне уже летело одеяло.
Попробовав присесть, чтобы увернутся, ощутил несколько тумаков сыпавшихся на меня сверху одеяла. Вырвался, пообещав им, что всех завтра урою, как ссаных котят.
Убежал к ней в изолятор, пробираясь мимо поста, беззаботно храпящих пьяных мед сеттер.
Забравшись к ней под одеяло, успокоился от прикосновения её нежной руки, гладившей меня по голове, словно это была мать, засыпая.
Минуты счастья с Гагариным.
На следующий день в воскресенье, проснулся. И понял,
Придя к себе в палату, увидел всё ту же подвыпившую вчерашнюю нянечку.
– Ты что обмочился?- спросила она, не узнав меня, во вчерашнем заплыве.
– Я же русским языком спрашивала вас. Вы по ночам мочитесь? А теперь что?
– показала она постель.
– Матрас хоть выкидывай. Где его теперь просушишь, сопреет, до лета.
А мы клёнки стелем, если что, - зло говорила она.
– Да нет, я не мочусь, - уверял я.
– А что же это тебе сосед нассал ночью под одеяло,
– спросила она.
Да нет, это случайно,- сказал я, поняв, что выдать всех их это ещё хуже.
– Просто приснилось что- то, - добавил я.
– Ага, море, а в море ссы, сколько хочешь, - рассмеялась она, и изо рта её, потянуло свежаком, видно похмелилась.
Делая свой очередной укол у медсестёр процедурной.
Заметил букетик незабудок, стоявших в стакане, на стеклянном столике для шприцов. Подумал, значит, сабантуй, отмечали вечером, и им было не до нас.
Перед тем как идти в столовую, зашёл в туалет.
Потом заглянул в ванную, застав там полуголую медсестру.
Она стояла вполоборота ко мне и смывала из кувшина, мыльную голову.
– Ну что еще?
– спросила она, видя меня поворачиваясь,
ко мне ни сколько не стесняясь меня.
Полные груди её, торчавшие в разные стороны, лоснились от воды, отражая свет.
– Ослепнешь, - улыбнулась она, смотря, как я уставился, на них. Её розовые едва припухшие соски торчали в разные страны, взывая восхищение.
– На ка полей лучше, чем пялиться, сказала она, займись делом,- подавая мне полный кувшин с водой.
– Что тебе?
– спросила она, вытираясь полотенцем.
– Ничего, - пожал я плечами, - просто так.
И взгляд мой упал, на ванную, в которой производила эксперимент Кейтлин.
– Если хочешь купаться,- сказала она, застёгивая лифчик, тряся волосами, - то это брат вечером, после прогулки.
Из отверстия перелива воды, я увидел торчащий прозрачный катетер, в идее трубки, часть его уходила под воду и становилась не видимой. Догадка сама мелькнула в голове, и я убежал в столовую.
Кейтлин сидела за угловым столиком, в компании темноволосого юноши, чуть постарше её.
Кокетливо улыбалась, что - то рассказывая ему, жестикулируя свободной рукой, другой держа вилку.
Тот внимательно слушал её, кивая головой, словно соглашаясь.
Взяв сою запеканку, я, направился к их столику.
– У вас свободно?
– спросил я.
Но они казалось, не видели и не слышали меня, продолжая спокойно беседовать. Не обращая на меня, ни какого внимания, словно меня не существовало.