Несвершенное
Шрифт:
Кэми вырвалась из ментальных стен, в которых она провела столько времени, выстраивая их с Джаредом, и которые она так часто использовала с Эшем, пытаясь защитить себя. Она сосредоточилась на экранировании небольшого, светлого места в своем сознании, которое она пускала в дело, когда писала, и пыталась создать свое собственное волшебство.
Она все еще чувствовала обоих братьев, но несколько отстраненно, словно сделала поспешный шаг назад.
Лучи лунного света, обтекающие Джареда и Эша, стали темнее, сменяясь с завитков тумана на дорожки чернил, которые окружали
Пока вовсе не исчезли, оставив только слабую серую дымку в воздухе, как следы от пепла.
Джаред все еще смотрел на Кэми, но выражение его лица было настороженным.
— Это работает? — спросил осипшим голосом Эш.
Джаред размотал веревку на руках.
— Понятия не имею.
Лиллиан покинула занятую у двери позицию и подошла к ним, перешагивая через упавший нож и пролитую кровь, пока не встала рядом с Эшем, ее пальцы начали парить над его раненой рукой.
Это было то, что Кэми, по крайней мере, могла сделать. Она вскочила и подбежала к Джареду, опустившись на колени рядом с ним, и взяла его за запястье так осторожно и деликатно, как только могла. Он был ранен слишком сильно, слишком многими людьми: она не хотела быть одной из тех людей.
Она закрыла глаза и сосредоточилась. Потребовалось больше усилий, чем она предполагала, но она исцеляла только однажды.
Когда она открыла глаза, то увидела, что Джаред дышит уже спокойнее, и, когда она дотронулась до крови на его руке, та прошла сквозь ее пальцы, обнажая целую кожу под ней.
— Если вы хотите узнать, получилось ли у вас заклинание или нет, — предложила Лиллиан. — Просто проверьте свои силы.
Эш перевел взгляд с Лиллиан на Джареда и встал, спотыкаясь, будто забыл, как ходить, стоя на ногах неуверенно, как новорожденный жеребенок. Он поднял руку и указал на балконную дверь.
Кэми чувствовала это даже за ее стенами, странную пустоту там, где раньше было нечто живое.
Она не знала, что Эш хочет предпринять. Ничего не происходило.
— Я не понимаю, — сказал Эш с нотками паники. — Что происходит?
— Ты не можешь произнести заклинание? — резко спросила Лиллиан. — У тебя нет сил?
Эш покачал головой. Свет через стеклянную дверь балкона озарял его лицо: он выглядел потерянным.
— Я ничего не могу сделать. У меня нет никакой силы.
— Это невозможно! — сорвалась Лиллиан.
— Как так? — спросила Кэми.
Никто ей не ответил. Кэми посмотрела на Джареда. Она не хотела этого говорить, не хотела показывать, будто обвиняет его тогда, когда в том не было его вины, но она должна была сказать.
— Накануне вечером, перед тем, как мы спасли тебя, — сказала Кэми. Она крепко держала его запястье, пытаясь удержать взгляд. — Когда Роб мучил тебя, когда он и Эмбер ранили тебя, он использовал ножи Линбернов. Не так ли?
Джаред кивнул. Лиллиан уставилась на него.
— Ты творил какую-либо магию с тех пор, как тебя держали в Ауримере?
— Нет, — сказал Джаред. — Роб накачивал меня наркотиками, и я не мог использовать ее. Также, вы, возможно, заметили, я был в бреду большую часть времени.
Его голос был полон сарказма, но было ясно, что он понял весь ужас случившегося, так же, как и любой из них.
Все они могли видеть края шрамов, которые Роб оставил на коже Джареда, не совсем скрытые под тканью рубашки.
— Я вижу, что чародеи обучили его новым трюкам, — сказала, наконец, Лиллиан. Ее голос был жестким. — Роб использовал ножи Линбернов и кровь Линберна, чтобы заразить твою силу, чтобы скрутить ее, чтобы ты больше не мог воспользоваться ею. Роб отравил твою магию, и теперь ты отравил моего сына.
— Ну да, Лиллиан, это же была идея Джареда, — резко сказала Кэми.
Лиллиан посмотрела на Кэми, словно та была сумасшедшей.
— Я не виню Джареда. Я просто констатирую факты. Попробуй использовать магию, Джаред, если сможешь.
Джаред посмотрел на зеркало, висящее над комодом Лиллиан. Ничего не произошло: его отражение зловеще уставилось на него.
Кэми посмотрела на него, и оно разлетелось, разделяясь пополам, чтобы Джареду не пришлось больше смотреть в него.
— Я все еще могу творить магию, — сказала она. — Я выставила блок, между нами, между мной и Эшем… и Джаредом, как мне кажется. Пока заклинание творилось, он защитил меня.
Лицо Лиллиан не выражало огромного облегчения при известии, что Кэми осталась при своем.
Кэми не могла винить ее за отчаяние. Кэми даже не могла винить Лиллиан за то, что предложенное ею заклинание не очень-то хорошо сработало. Они все согласились пойти на это: никто из них не думал, что все так обернется.
Все они знали, что и прежде были в меньшинстве, а сейчас два мальчишки Линберна и вовсе были бессильны и беспомощны.
Они были в отчаянии, а теперь положение только усугубилось.
Кэми так устала, до отчаяния. А взгляд Джареда был еще более уставшим: весь пол был в крови, что не сулило ему ничего хорошего.
— Тебе нужно в кровать, — решила Кэми, потянула его в сторону и вывела из комнаты Лиллиан. — Давай. Утром все по-прежнему будет в руинах.
Это была короткая прогулка по узкому холлу в маленькую комнату Джареда. Они не разговаривали, пока не оказались у его двери.
— Можешь себе представь, всего за пару часов мы все сделали в два раза хуже, чем было? — спросила Кэми.
— Могу, — сказал Джаред. — Но только потому, что я искренне верю в нас и в полнейшую глубину нашей некомпетентности, которая неизбежно должна была привести к нашему конечному эпическому провалу.
— Ой, соль на рану, — сказала ему Кэми. — Ты всегда знаешь, что сказать.
— И еще, как отравить собственного брата, — сказал Джаред.
Она взглянула на него, прислонившись к проему, на его белую рубашку в пятнах крови и пота, на его слишком худое, больное лицо, уставшее от мира. Она знала, что он принимает это близко к сердцу. Кэми схватила Джареда за рубашку и встала на цыпочки, чтобы прислониться своим лбом к его. Она закрыла глаза и не пыталась поцеловать его, потому что настаивать на выяснении отношений в одиночку, было тяжкой долей, и она не собиралась и не желала выяснять, хотел ли он быть с ней.