Неудачная реинкарнация
Шрифт:
— Сопля ты ещё зелёная по сравнению со мной! — с дружелюбным презрением сказал целый эпсаар. — Ну как ты держишь деревню?! Да мои диверсанты уже час, как здесь орудуют, обеспечивают прохождение части, а ты ни ухом, ни рылом!
— Уже час? — озадаченно переспросил подэпсара, и некая догадка молнией озарила мозг и осветила гадкой улыбкой лицо. — А что я их не видел? Они вообще где?
Свитские опять обидно заржали, но он только предвкушающе улыбнулся.
— А они — тута! — радостно проорал эпсаар. — Я их тебе в момент вызову!
Шикарная командирская раковина задёргалась и зазвенела на всю округу.
— Какой ишак опять мешает нам ходить по девкам? — раздражённо поинтересовались из раковины.
Свитские в испуге закаменели, а эпсаар побурел и заорал без всякой раковины на всю деревню:
— Вы… мне… мозги пропили уже?! С вами целый эпсаар говорит!!!
— О! А почему до сих пор целый?
— А что, это так важно в военной карьере?
— А вот говорят, в армии как раз таки наоборот…
Комментарии все сыпались из раковины на всеобщее прослушивание, и подэпсара обречённо понял, что рано он зазлорадствовал. За такой позор кто-то должен будет ответить, но подэпсара что-то не смог представить эльфов отвечающими хоть за что-нибудь. А вот себя — запросто…
— Слушай, ты! — придушенно просипел эпсаар полицейскому. — Ты, того… заткни своих спецназовцев! А то я сейчас подгоню парочку стеноломов… вас из-под обломков не выкопают!
К счастью, раковина замолчала сама по себе.
— Чтоб ребят моих вернул! — яростно бросил эпсаар. — И гони сюда десятников своих, пусть помогают размещать личный состав по домам! И бегом мне!
— Не пойдёт, — сказал подэпсара, сам удивляясь своей смелости. — В деревне присутствуют представители Бессмертного народа. У них тут дела, вы сами слышали. Им не понравится, если им станут мешать какие-то армейцы. Собственно, ваших диверсантов они повязали. Может, повязали. А может, и вязать поленились…
— Эльфы — в столице! — резко бросил свитский, кажется, начальник штаба.
— А кто тогда повязал ваших?
— А вот за это ты мне ответишь лично! — мстительно пообещал целый эпсаар. — Я сказал!.. Да, кстати, вон в том фургоне тебя дожидается полицейский дознаватель из службы собственной безопасности. Бегом к нему, сопля училищная! И запасные штаны захвати! Будешь объясняться, куда дел эпсара Борза! Сопля…
Подэпсара на подгибающихся от страха ногах побрёл к зловещему фургону. Вдалеке громыхал и ревел голос армейского командира:
— Нет, молодца, молодца! Вот это, я понимаю, мощь! Мы же кто?! Мы же тяжёлая конница! Не победим, так дерьмом завалим! Нет, вы гляньте на наших битюгов! Моща? Моща! Как жрут, заразы! А валят так же! Деревню за сутки утопят в дерьме! Что?… Я сказал, в деревню не входить! Солдату нужен настоящий военный лагерь, а не вот это вот… Разворачивайтесь за поскотиной!
Может, эльфы и были в столице, но ушлый эпсаар решил не рисковать — и в деревню часть не пустил.
— Я ещё патрули по околице организую! — злобно пообещал теперь уже подэпсара Хист. — Круглосуточные! Чтоб даже за молоком не совались!
Он глубоко вздохнул — не к месту вспомнилось, как маменька не советовала ему идти в это проклятое офицерское училище — и обречённо шагнул в фургон дознавателя.
Глава одиннадцатая
Он проснулся разом, как обычно. Яхи под боком не оказалось: работящая девойка подскочила до рассвета и уже возилась с сумкой, озабоченно морщась. Да, сообразить завтрак мужчине из сухаря и глотка воды непросто. Но она, похоже, не отчаивалась. Ага, сейчас ещё костёр разведёт, чтоб готовкой заняться!
— Поехали домой, — поспешно сказал он.
— Конь… — пробормотала Яха, отводя взгляд, — убежал, поди…
— С чего бы? — удивился он. — Это же степняк! Его теперь силой не прогонишь!
Ушлый конь поднял голову из оврага и коротко ржанул — не забыли, мол, про меня?
При виде седла Яха страдальчески скривилась. Он искренне ей посочувствовал. После вчерашнего она могла безболезненно только на животе лежать.
Яха все мялась. Поглядывала на степь, на предгорья… а во взгляде такая безнадёжность!
— Эре, я, наверно, здесь останусь, — сказала она просто. — Кому я нужна в деревне? А для города у меня теперь и одежды нет. Видишь, что с юбкой…
Он вздохнул и подошёл к ней. Она покорно глядела на него, как маленькая девочка. Ага. На голову выше.
— А в степи ты кому нужна? — поинтересовался он, не особенно рассчитывая на вразумительный ответ.
Однако Яха смогла удивить его.
— Меня же степняки искали, — напомнила она. — Вот и найдут.
— Да? А зачем было от них убегать?
— Да там такого гадёныша предлагали! — призналась она откровенно. — Я подумала: убегу! А кто догонит и поймает, тот, значит, не совсем пропащий. Того бы женой и стала. А тут ты навстречу, едешь и орёшь. Как раскомандовался! Ну я и поехала с тобой. А сейчас думаю, после всего меня только за дурачка и отдадут. Уж лучше за степняка. Или в омут — да где его в степи найдёшь…
— Да я тебя ещё и не взял бы в жены! — уязвлённо сказал он.
У Яхи задрожали губы, а глаза стали такими…
— Возьму-возьму! — поспешно исправился он.
Вот и поговорили. Он взгромоздил её в седло, привычно запрыгнул сзади, и конь бодро зашлёпал к предгорьям, полегоньку заворачивая в сторону Ирчи на запах воды. Он не поправлял его, потому что и самому хотелось пить, и Яхе стоило хотя бы отмыться. А то ведь кожа слезет от конского пота в самых неудобных местах.
— Как это тебя в город наладили? — поинтересовался он. — Ты ведь хорошая девка. Вон какая здоровая.
— Да так же, как и тебя! — отозвалась она.
— Ну, мне отец сказал убираться. А мать подтвердила.