Неудачник

Ищенко Геннадий Владимирович

– С сестрой не разговаривали? – спросила Хельга Клода.

– Не получится с ней разговаривать, – ответил юноша. – Я с ней говорил, пока она не села в карету императора. А после этого связь между нами исчезла. И с Дербом тоже не получается связаться. Наверное, резиденция императора как-то защищена от магии. Теперь можно будет поговорить только в столице. Когда мы в нее приедем?

– Только завтра к вечеру, – сказала Мануэла. – Скоро доберемся до переправы через Салею, потом будем ехать дотемна и заночуем. Завтра проедем небольшой

городок Старум и закончим путь в столице.

– Может быть, избавимся от меньшей кареты? – предложил Баум. – Нас осталось всего семеро, если не считать слуг, так что должны поместиться в большей карете.

– Я поговорю с кучером, – сказала Мануэла. – Если согласится поработать у меня в столице, поедет с нами, а если нет, тогда я его рассчитаю.

К окончанию трапезы подъехали кареты, и наемники быстро перенесли в них уменьшившейся багаж. Через полчаса проехали лагеря и свернули на тракт. Два часа ехали, почти не встречая карет и экипажей. Мимо проехал лишь купеческий обоз из Ларсера, да пронеслись несколько верховых курьеров.

– Обычно в это время здесь гораздо больше путешествующих, – сказала Мануэла. – Не иначе как из-за заговора ограничили выезд из столицы, а в нее тоже никто без нужды не рвется. Так, кажется, это Салея? Кто-то у нас рвался купаться. Я думаю, это можно сделать, только не на этой стороне, а когда переправимся.

Минут через десять тракт уперся в паромную переправу.

– Повезло вам, госпожа! – говорил Мануэле паромщик. – Не так давно переправляли обоз на Хорт, а кроме купцов за весь день было только две переправы. Обычно в это время здесь не протолкнуться от желающих переплыть реку и приходится подолгу ждать. А у вас, стало быть, никакого ожидания не будет.

Переправляли их опять в два приема, но на этот раз первыми уплыли господа с большой каретой, а вторым рейсом на паром загнали малую карету и всех лошадей. Пока их переправляли, все желающие искупались.

– Зря вы не захотели купаться, графиня, – сказала вышедшая из воды Хельга. – Вода очень теплая!

– Искупаюсь в ванне, – ответила Мануэла. – Одевайтесь быстрее, а то вы смущаете Кирилла. У них не принято женщинам ходить нагишом.

– Это же купание, что здесь такого? – не поняла Хельга. – Дикари эти пришельцы!

После переправы и купания ехали совсем недолго и, как только стало смеркаться, остановились на ночлег в первом же трактире. Поужинав, немного пообщались и разошлись по своим комнатам. Клод уже собрался спать, когда в его дверь тихо постучали. Когда он ее открыл, в комнату проскользнула Хельга.

– Мне одной так тоскливо, – сказала она, прижавшись к юноше. – Не прогонишь?

Он молча запер дверь, поцеловал ее в губы и помог раздеться.

– Мануэла в другом конце коридора и ничего не услышит, – шепнула она Клоду, – но я все равно постараюсь не кричать.

Клод закрыл ей рот поцелуем и притянул к себе. Луиза не была забыта, просто он решил пока ничего не решать и плыть

по течению. Любимая далеко, а год для него – это слишком долго. Неизвестно, удастся ли выжить, добиться успеха и встретиться, за это время можно запросто потерять голову. И что, теперь жить только ожиданием встречи, которой может не случиться? Все равно кто-нибудь будет греть его кровать, так почему не Хельга? Разве лучше платить трактирным девушкам, для которых он ничем не отличается от тысяч других, чем дарить радость этой одинокой и любящей его женщине?

Она не ушла до утра, а утром он уже сам разбудил ее ласками. Когда они закончили, Хельга оделась и убежала в свою комнату, а он лежал на кровати и думал, любовь у него к ней или еще не любовь. Так ни до чего не додумавшись, юноша оделся и стал собирать вещи в дорогу. Вскоре все позавтракали, сели в карету и продолжили путь. Когда отъехали от трактира, выяснилось, что Хельга забыла покормить попугая. Она полезла в мешочек и обнаружила, что корм закончился.

– Меньше нужно бегать по ночам, а больше заботиться о тех, кто от тебя без ума! – рассердился Сай. – Вчера ничем не кормили и сегодня ничего не дали! Если меня не кормить, любовь может закончиться!

– Не ори! – сердито сказала Хельга. – Тебя кормила Алина, а я этим раньше не занималась. В первом же трактире чего-нибудь для тебя купим. И поменьше болтай, пока не скрутила шею.

Трактир попался уже через час, но у его хозяина не нашлось ничего подходящего, кроме дробленой пшеницы, от которой Сай с негодованием отказался. Вспомнив, что алмазеец говорил о фруктах, купили яблоко, вызвав у попугая истерику.

– Вы мне этой кислятиной клюв не закроете! – орал он, разбрасывая блюдца по клетке.

– Все, с меня хватит! – заявила Хельга, открыла клетку и вытряхнула птицу в окно.

– Клетку не выбрасывай, – посоветовала Мануэла. – Все равно прилетит. Вас с попугаем связывает заклинание, поэтому если не хочешь о нем заботиться, лучше прибей.

Сай вернулся незадолго до того как они подъехали к Старуму. Он влетел в окно, вцепился когтями в спинку сидения и начал чистить перья, демонстративно ни на кого не обращая внимания. Старум, который был совсем маленьким городком, проехали без остановок. После обеда у них в первый раз проверили документы. Грамоту Мануэлы с почтением вернули графине, а вот грамоту Хельги прочитали несколько раз.

– Придется вам, господа задержаться, – сказал им сержант. – Я, конечно, понимаю, что здесь подпись и печать императора, но все это нужно проверить магом, а он у нас отлучился.

– Достань знак! – шепнула Мануэла Клоду. – И прикрикни на них.

– Что вам непонятно? – сердито спросил юноша, показывая свой знак в окно. – Неграмотные? Или мы должны были взять с собой не подпись императора, а его самого? Если вам нужен маг, он должен быть здесь, а не бегать по бабам! Мы спешим, поэтому я здесь ни минуты ждать не буду!