Неведомый город
Шрифт:
— Несмотря на его заступничество, — сказал инженер, желая загладить выходку доктора, — я бы все-таки погиб.
— Почему? Вы знаете, мистер Блом не остановился бы перед полным уничтожением города…
— В то время, когда вы расклеивали объявления, — меня бы уже не было в живых. Казнь была назначена ровно в полдень…
— Вот что! — сказали все, будучи подавлены этими простыми словами, от которых веяло дыханием смерти.
Страшный толчок вагона разбросал всех в стороны. Шум от хода поезда и лязганье железа слились в один общий звук. Получилось что-то хаотическое.
«Крушение», — мелькнуло в сознании каждого.
Первый опомнился инженер. Он вскочил па ноги, с быстротой мысли бросился в коридор к рукоятке тормоза. Но поезд уже остановился, толчки прекратились. Из вагонов высыпали полисмены и отряд сипаев — телохранителей лорда Кармикаэля.
— Что случилось? — строго спрашивал губернатор, выйдя из вагона.
Паровоз, покосившись набок, въелся в песок насыпи. Вагоны сгрудились, но были целы. Рельсы, на большом расстоянии вывороченные из своих гнезд, корчились в воздухе, как змеи.
— Подготовлялось крушение, — отвечал машинист. — Рельсы развинчены, а частью даже убраны. Я это заметил, хотя и поздно, дал контрпар и тормоз. Несмотря на все, паровоз успел врезаться в землю.
— Покушение на мою жизнь! — произнес лорд Кармикаэль.
— Не на нашу ли, сэр? — сказал доктор.
— Почему на вашу? Вы не местные жители, да и кто знает, что вы едете со мною?
— Вспомните, сэр, тутов.
— Похоже на правду. Эй, обыскать лес и всю ближайшую местность! — приказал он капитану сипаев.
Отряд сипаев немедленно двинулся в сторону и исчез за густой стеной леса.
— Что же нам теперь делать? — спросил студент, окинув взглядом группу собеседников.
— Воспользуемся случаем и ознакомимся ближе с тропической природой, — предложил Руберг.
— Пожалуй, — согласился Николай Андреевич.
— Только не ходите далеко и не наткнитесь на тигра, — предупредил русских лорд Кармикаэль.
— Не беспокойтесь, сэр, у нас есть оружие, — откликнулся за всех инженер, спускаясь с насыпи, чтобы следовать за своими товарищами.
Между тем, около паровоза кипела работа. Откуда-то появился телеграфный аппарат, который соединили с телеграфным проводом. Через четверть часа было получено известие, что из Дарджилинга вышел вспомогательный поезд.
Между тем, трое друзей углубились в огромный тенистый лес, где от чрезвычайно густо разросшихся крон тропических деревьев сразу стало темно. Путники шли с большой осторожностью. Смоковницы, бананы, пипаль, сотни лиственных и других деревьев преграждали им путь. В просветах они любовались роскошными белыми туберозами, золотистыми чампами, редчайшими по красоте бальзаминами. Аромат тропических цветов был столь силен, что у путников кружилась голова.
Впереди что-то забелелось. Не то человек, не то кусок камня. Мелькнуло и исчезло. Вековые деревья раздвинулись, русские очутились перед развалинами одного из старых храмов, которых столько разбросано по всему Индостану.
Виднелись разрушенные гранитные стены, валялись мраморные колонны. Разбитые ступени, поломанные арки величественных когда-то портиков, помосты, выложенные плитами мрамора, все заросло вьющимися растениями и кустарниками, скрывающими, может быть, логовища диких зверей.
Высоко над развалинами торчали еще не разрушившиеся главные постройки в виде обширной круглой беседки, заросшей кипарисами. Пустые окна храма, раскрыв свои впадины, как бы хмурились на назойливых пришельцев, нарушивших их покой.
Русские были в восторге от этой картины запустения и разрушения. Они ходили среди развалин, испытывая новые ощущения, навеваемые стариной, до тех пор, пока инженер не напомнил, что пора подумать и о возврате к поезду.
Все трое начали совещаться, в которую сторону им следует двинуться. Руберг, стоя против инженера, случайно взглянул вбок и увидел, как опять что-то мелькнуло: не то зверь, не то человек. Через минуту из-за обломка мрамора показалась голова с горящими глазами. Полуголый индус, как тигр, прыгнул вперед, взмахнув рукой с находившимся в ней румалем.
Инженера можно было бы считать погибшим. Но доктор быстро выхватил револьвер и, подавшись всем корпусом вперед, всадил пулю в дерзкого туга.
Это движение спасло не только инженера, а и самого доктора: за ним тоже стоял бесшумно подкравшийся поклонник богини Кали, но он промахнулся из-за быстрого, нежданного движения Руберга.
Березин в одну секунду оценил всю опасность положения, выхватил оружие и сделал несколько выстрелов по направлению к туту, бывшему за доктором. Тот уже исчезал из виду за каменными обломками, делая огромные прыжки.
Горнову, стоявшему у колонны, тоже грозила опасность. Над его головой свистнула петля, пущенная рукой полуголого туземца, лежавшего на верху гранитного обломка. Пуля инженера пронизала эту руку, и туг, издав крик боли, исчез, спрыгнув с своего постамента.
Все описанное произошло так быстро и непостижимо, что в первые минуты избавления от опасности русские думали: не являлась ли вся битва плодом их разгоряченного воображения? Нет. Тело упавшего за инженером тута убеждало их в противном. Они, не выпуская из рук револьверов, подошли к неподвижному туземцу. Он был уже мертв, а рука, державшая румаль, скорчилась, но не выпустила из своих цепких пальцев это простое и в то же время страшное оружие. Пуля доктора, всегда бившего без промаха, пронизав сердце, прекратила жизнь туга на пути к новому преступлению.
Послышался звон оружия. Русские нервно приподняли свои револьверы, готовясь стрелять в могущих явиться врагов. Но то были друзья: подходил отряд сипаев под командой капитана, ушедшего на поиски злоумышленников, устроивших крушение поезда.
— Господа, это вы стреляли? — спросил друзей подходивший капитан, — что случилось?
— Произошло нападение тутов, — ответил инженер.
— Тугов!!! Вы шутите, сэр, какие же здесь могут быть туги?
— Взгляните сами, — указал Березин офицеру на убитого поклонника кровожадной богини.