Невеста для двоих. Замуж за порочность
Шрифт:
– Вот та-ак, - довольно протянул Джеффри, плотно, но не очень туго затянув ленты спереди. – Отлично, мне нравится, - мурлыкнул он, окинув меня взглядом, и наклонился, игриво лизнув вызывающе торчавшую вершинку. – Тебе тоже, любовь моя, да? – Джефф довольно прищурился и снова присел, ухватив одну из ленточек.
Показалось даже, грудь стала больше и пышнее, стянутая нежными оковами корсета. Щёки потеплели от тени смущения, коснувшейся их своим крылом на несколько мгновений. Да, непристойно, откровенно и… притягательно. Волнующе. Возбуждающе. Именно эти слова приходили на ум, когда я опускала взгляд на себя и тут же отводила. Розовые бутоны сосков в окружении тонкого чёрного кружева
Между тем, Джеф пристегнул ленточку к чулку, потом вторую – сзади. Положил ладони на мои бёдра, коснулся губами самого низа живота, почти у мягких складок, где пряталось средоточие моих желаний. Я беззвучно охнула, стиснув кулаки – опять, опять тело предавало, охотно отзываясь и требуя продолжения! Как это может быть, если совсем недавно у меня уже было бурное утро? Принять собственную развращённость и порочность до конца всё-таки не получалось, особенно сейчас, при свете дня. Ведь мне ничего не давали пить вроде вчерашнего вина, голова оставалась ясной… Но знакомая жаркая истома потихоньку заливала тело, делая его податливым и готовым для откровенных ласк.
– Вторую ножку, - повелительно бросил йебдиа Джеффри, и пришлось поставить ступню ему на колено.
Закончив со вторым чулком, жених выпрямился, его пальцы подхватили нить с бусинами.
– А теперь поговорим о твоём наказании, - мягко произнёс он, и сердце зашлось в нервном перестуке, а в кровь как будто щедро добавили щепоть огненного перца.
Краем глаза я заметила Джонаса, он стоял около шкафа и тоже одевался, не сводя с нас с Джеффом взгляда. На его лице играла такая же порочная улыбка, как у моего жениха, ему явно нравилось происходящее. В горле сразу стало сухо, в памяти пронеслись картинки вчерашнего наказания… Может, меня просто отшлёпают? Я согласна, согласна, только… Не надо большего… Я вдруг с ужасом поняла, что от воспоминаний об унижении пополам с удовольствием, приправленным болью, внизу становится лишь жарче, а между ног всё начинает пульсировать от желания.
– Повернись, наклонись и расставь ноги, - приказал Джеффри, выпустив нить с бусинами.
Ох. Внутри всё задрожало от предвкушения и немножечко страха – мне не хватало фантазии представить, что будет дальше, кроме двух вариантов. Снова отшлёпает и отымеет… Но чутьё подсказывало, что Джеффри повторяться не станет. Прикусив губу, я послушно выполнила приказ, опёршись ладонями на кровать и низко опустив голову, остро ощущая собственную открытость и беспомощность. Ладонь Джеффа надавила на поясницу, вынуждая выгнуться и поднять попку ещё выше. А потом… К нежной плоти прижалось что-то прохладное и гладкое, погрузилось в шелковистую плоть, уже давно влажную. Я не сразу поняла, что это, захваченная знакомыми сладкими переживаниями. Бусины свободно перемещались по нити, скользили по лону, дразня и то и дело задевая жарко вспыхивавшую точку. Теперь я поняла, для чего было это украшение… Джеффри слегка потянул за нить, так, чтобы бусины плотнее прилегали, и я не сдержала судорожного вздоха, бёдра инстинктивно сделали непристойное движение, стремясь усилить желанное наслаждение.
– Стой смирно, - тут же последовал шлепок по попке, не болезненный, но чувствительный.
Я замерла, тяжело дыша, тело начало мелко дрожать. Джефф закрепил нить на корсете, его палец медленно провёл
– Выпрямись, - ласково произнёс жених, убрав руку к моему разочарованию.
Подчинилась, развернувшись к нему. Украшение между ног дразнило, зажигая пожар в крови, каждое моё движение заставляло бусины передвигаться, ласкать нежное местечко не хуже пальцев. Тело плавилось, так и хотелось постанывать и сильнее сжать бёдра, а ещё…
– Не смей прикасаться к себе, Мари, - ухватив меня за подбородок, негромко, внушительно произнёс Джеффри, глядя в глаза. – Если захочешь кончить, попроси брата, - с коварной улыбочкой добавил он. – А потом расскажешь мне, как он это сделал с тобой. Я на несколько часов уеду по делам, - буднично продолжил Джефф, пока я медленно осознавала смысл его слов. – После завтрака. Сильно не шалите, - от его понимающей усмешки у меня подвело низ живота, а внутри всё заныло от… предвкушения?!
Боже, помоги. Я останусь с Джонасом наедине. И уж точно он не будет, как раньше, вести со мной невинные разговоры о мелочах.
ГЛАВА 13.
Джонас молча подошёл к кровати, взял пеньюар и встал за моей спиной, держа одеяние. Пряча взгляд, я так же без слов надела кружевную вещицу, подождала, пока Джон, почти обняв, застегнёт короткий ряд пуговичек спереди. Глубокий вырез открывал грудь до сосков – они проступали через кружево, ясно указывая на моё возбуждение. Заканчивалась застёжка на уровне кружева чулок, чуть ниже самого сокровенного, создавая иллюзию защищённости. Но только иллюзию.
– Завтракать? – непринуждённо произнёс Джеффри и протянул ладонь.
Брат, обвив рукой мою талию, привлёк ближе, и мы втроём вышли из спальни. Меня привели к гостиной, находившейся в конце коридора, почти у лестницы. Даже думать не хочу, когда слуги накрыли, и… слышали ли они, как началось моё утро. Джефф сказал, никто из них сюда не поднимется без приглашения, а сама я в том виде, как сейчас, ни за что не спущусь на первый этаж. Этот недолгий путь вылился для меня в мучительно-сладкие переживания, и я снова погрузилась в марево наслаждения. Бусины мягко скользили при каждом шаге, и я неосознанно плотнее сжимала бёдра, стремясь хоть капельку продлить, усилить его, несмотря на приказ Джеффри. Стены вокруг плыли, дыхание не желало успокаиваться, и кружево пеньюара, об которое тёрлись возбуждённые, нывшие соски, придавало пряной нотки. Я чувствовала себя сгустком эмоций, обнажённым нервом, тело горело и плавилось в охватившем его огне вожделения.
Когда мы вошли в гостиную, и я села на стул, то чуть не охнула от пронзившей вспышки и заёрзала, с восторгом ощущая, как бусины сильнее вжались в нежные складочки. Повеление Джеффри вылетело из головы, и в себя привёл его строгий окрик:
– Мари! Сиди спокойно, любовь моя. Или можешь попросить Джона, - с двусмысленной усмешкой добавил он, накладывая себе джема и оладий с большого блюда, и одарил меня горячим взглядом. – А я посмотрю, - вкрадчиво сказал Джеффри, и мои щёки вспыхнули.
Я замерла на стуле с колотящимся сердцем, чувствуя, как между ног уже всё мокрое. Стоило только представить развратное зрелище, как… как Джонас ласкает меня на глазах у Джеффа, как низ живота охватила тягучая, медовая боль. Боже, эта мысль несказанно возбуждала, пожалуй, не меньше, чем прикосновения. Дрожащими руками я приступила к еде, почти не чувствуя вкуса, но понимая, что нужно подкрепить потраченные силы. Они мне ещё понадобятся, ведь Джеффри уйдёт, а Джонас ждал два долгих года, пока… Пока я созрею?