Невеста Коупленда
Шрифт:
Ноэль засмеялась.
– Боюсь, я неисправимая неряха. Вряд ли я когда-нибудь научусь выглядеть аккуратной, как ты, Констанс. Извините меня, – она помедлила в дверях, чтобы улыбнуться им, и скрылась.
Едва Саймон обернулся к Констанс, болезненные воспоминания набросились на него. Он с трудом встретился с ней взглядом. К его удивлению, он не нашел осуждения в холодных зеленых глазах. Значит, решил он, после всего случившегося она не держит на меня зла. Прекрасно. Если у нее достаточно великодушия, чтобы простить, она никогда не пожалеет об этом. С этого момента он будет вести себя с
– Констанс, я не знаю, как тебя отблагодарить. Она идеальна. Абсолютное совершенство.
– Я счастлива, что ты доволен, Саймон, – ответила она любезно. – А теперь прошу меня простить, я должна повидать миссис Финч по поводу обеда.
Глава 13
Ноэль ехала рядом с Саймоном в открытом экипаже. Ветер гнул широкие поля ее шляпы и трепал выбившиеся локоны. Несмотря на то, что Констанс отказалась сопровождать их сегодня в Брайтон, Ноэль была просто в восторге от этого путешествия. Ее хорошее настроение было в значительной степени обусловлено вчерашним триумфом.
Она взглянула на Саймона, замечательно смотревшегося в темно-коричневом пальто и лимонного цвета жилете, дополненном шейным платком в коричневую полоску. Она и припомнить не могла, когда испытывала большее удовольствие, чем вчера за ужином. Саймон Коупленд разительно отличался от тех молодых людей, чье присутствие ей приходилось терпеть. Он был внимателен без раболепия, уверен в себе и обаятелен. Он осыпал затейливыми комплементами обеих сотрапезниц и развлекал их смешными случаями времен своей молодости, проведенной в Кейп Кросс. Потом он и Констанс рассказывали Ноэль истории о самых известных судах, сошедших со стапелей верфи «Коупленд и Пэйл», таких, как «Эпизод», «Звезда Уилмингтона» и «Дрим Дансер».
Ноэль вдруг почувствовала в утреннем воздухе солоноватый привкус. Она вздрогнула от предвкушения.
– Тебе холодно? – спросил Саймон.
– Вовсе нет, мистер Коупленд.
– Пожалуйста, Ноэль, почему бы тебе не называть меня Саймоном? Теперь, когда я вернулся, надеюсь, мы сблизимся. В конце концов, мы ведь оба Коупленды, и я должен сказать, что Ноэль Коупленд делает честь нашему имени.
Радость Ноэль сразу потускнела. Интонация самодовольного собственника в его речи пришлась ей не по вкусу.
– Ноэль Коупленд? – Она насмешливо приподняла бровь. – Ноэль Коупленд не существует, разве что на клочке бумаги, но только не во плоти.
– Конечно, милая, – Саймон похлопал ее по руке и переключил внимание на лошадей.
Его пренебрежительный жест вызвал у Ноэль раздражение, и она настояла:
– Саймон, я никогда не забываю, кто я на самом деле, думаю, и вам не следует. Я Ноэль Дориан, лондонская щипачка, которой двое очень великодушных и благородных людей дали невероятный шанс стать чем-то большим, чем-то лучшим. Но помните, что под этим красивым платьем, за этим чистым лицом скрывается все та же карманница.
– Ты городишь чепуху, Ноэль, и понимаешь это, – голос Саймона звучал напряженно, – Той воровки-карманницы больше не существует. Ее на самом деле и не было никогда. У тебя ведь хорошие задатки, несмотря на убожество твоего воспитания.
Саймон не дождался ответа, потому что в этот момент экипаж завернул за поворот, и перед ними открылся вид на Брайтон. Он направился к морю по Корабельной улице, остановил коляску под тенистыми деревьями и позволил Ноэль впервые взглянуть на серые волны и песчаный берег. Она глаз не могла оторвать от этого зрелища. Море околдовало ее, она увидела в нем свободу в ее высшем проявлении. Когда пришла пора отправляться назад, Ноэль попросила разрешения бросить на море последний взгляд прежде, чем они тронутся в обратный путь. Саймон помог ей выбраться из экипажа, и они стали прогуливаться вдоль берега. Розовый зонтик с оборочками защищал лицо Ноэль от солнца. Ее безупречная красота напомнила Саймону красавиц с портретов Гейнсборо.
– Ты стала очень красивой женщиной, Ноэль.
Она слегка нахмурилась.
– Да, мне так говорили.
– Похоже, тебя это не радует. Неужели красота такое страшное бремя?
Ноэль задумалась.
– Привыкнуть к перемене было трудно. Особенно к тому впечатлению, которое я произвожу на… других.
От Саймона не ускользнула эта небольшая запинка.
– Особенно то впечатление, которое ты производишь на мужчин? – И затем он как бы невзначай поинтересовался: – Кто-нибудь из этих молодых людей пленил твое воображение?
Голос Ноэль был спокоен, почти презрителен.
– Все они глупые мальчишки, которые ни дня в своей жизни не работали по-настоящему. Все, что они умеют, это кататься верхом, охотиться и в карты играть. Им больше ничего и не нужно.
В устремленных на нее глазах Саймона читалось странное беспокойство.
– Ты, должно быть, сочувствуешь их ущербности?
Ноэль остановилась и наклонила назад свой зонтик, образовавший восхитительный розовый ореол вокруг ее головы.
– Я не похожа на других женщин. Интриги и романы меня не привлекают.
– Ты пока не встретила подходящего мужчину.
– Нет, Саймон. Я думаю, все те ночи, когда мне приходилось слушать, что происходит между Дейзи и теми уродами, которых она приводила, сделали для меня невозможным чувствовать, как другие женщины. А потом… после того, что сделал ваш сын…
– Ноэль, пожалуйста… – Саймон положил руку ей на плечо.
– Я не могу притвориться, будто этого не произошло, – настаивала она, внушая ему, насколько это серьезно. – С этим нужно что-то делать. Этому браку следует положить конец. Я ни за что не успокоюсь, пока не освобожусь от него. Вы человек влиятельный, Саймон. Вы можете получить лучшую юридическую помощь. Пожалуйста, помогите мне.
Саймон отвел глаза и уставился на линию прибоя с непроницаемым лицом.
– Это дело непростое. Женщины почти бесправны, и тебе известно, как тщательно Куин обеспечил законность этого брака.
– Должен быть какой-то выход, – упорствовала Ноэль. – Как насчет того, что он меня бросил? Наверняка у меня есть какие-то права. Закон не может быть так несправедлив.
– Закон был придуман учеными мужами, стремившимися защитить интересы семьи.
Ноэль в раздражении топнула ногой.