Невеста проклятого волка
Шрифт:
— Ты хочешь танцевать?.. Ах, да, — он быстро оглянулся на экономку.
Он понял, и замер, недовольно хмурясь. Вопросительно взглянул на Катю.
— Я не играю в ваши игры, — ответила она Даниру на ухо. — Я не умею в них играть. Реши сам, как мне поступить.
За его плечом показался кастелян и кашлянул в кулак:
— Женщины ждут танец, айт. А потом ты ненадолго выведешь айю в круг. Твои ближние тоже выйдут, я предупредил.
— Да, так и сделаем, — Данир благодарно взглянул на него, протянул руку, пожал. — Тебе танцевать вообще не придётся, не беспокойся, — шепнул он Кате.
— Потерпи ещё немного, дорогой, — кастелян положил руку ему на плечо, — тебе не терпится сбежать, но не каждый день твои люди приветствуют тебя. Айя тоже поймёт и не обидится.
Кажется, стараниями кастеляна им сейчас организовали некий компромисс. И потом придётся устраивать допрос Даниру, что всё это значит. Она не станцует — и женщины Манша не поступят под её начало? Так это к лучшему. На самом деле кухарка не может управлять государством, а переводчица-иномирянка — замком, по крайней мере, сходу, без подготовки.
Наградив Катю ещё одним долгим горящим взором — правда, теперь и Данир демонстративно встретил этот взгляд и чуть улыбнулся, — экономка прошла мимо них, на ходу уронив плащ, который тут же кто-то заботливо подобрал. Данир проводил женщину чуть насмешливым взглядом и развернул Катю к себе, опять намереваясь целовать, но она вывернулась, толкнула его в грудь.
— Не мешай, прошу тебя. Я должна смотреть танец.
— Ты ничего ей не должна, — отчего-то возразил он. — Ты только моя.
Ну разве не детский сад?!
— Данир. Я хочу видеть, как танцуют женщины. Пожалуйста.
Кастелян поглядывал на них и улыбался в усы.
— Айя, наверное, знает, что делает, парень…
Для экономки музыка заиграла сразу. Айя Орна сначала быстро подобрала длинную юбку и закрепила чем-то на поясе — как именно?! Потом она некоторое время стояла, запрокинув голову и отдаваясь звукам таната — так это выглядело. Если Катя сначала не понимала, как танцевать в такой длинной юбке, ведь современную джигу традиционно танцуют в короткой, то теперь она лихорадочно соображала — как правильно подобрать юбку? Длина получается ниже колена, но это сойдёт. Ей было не видно, что именно сделала с юбкой экономка. Турей же ни словом об этом не обмолвилась! Как и с тем злополучным хлебом, надо соображать самостоятельно?!
Как же важны бывают мелочи. Хотя да, её ведь как раз и не заставляют танцевать. Но почему-то хочется!
— Ты что?.. — Данир сжал её руку.
Она не сводила глаз с экономки. Ну, пусть та повернётся!
— Данир, как подбирать юбку для танца?!
Он, о счастье, сразу понял:
— Вот, смотри…
Так вот зачем к юбке пришиты на уровне колен эти ленты с серебряными побрякушками на концах! Конечно, она решила поначалу, что это украшения. Данир вставил побрякушку в петлю на поясе, и юбка поднялась с одного бока, нескромно открыв чёрные чулки. Но для джиги нормально! И ничего подобного не было ни у кого в доме на Десной! Там носили обычные платья, не традиционно-ритуальные.
— Успокойся, — Данир обнял её за талию, прижимая к своему боку.
— Не мешай, — прошипела Катя.
Всё потом. Теперь ей хотелось станцевать! Зря, что ли, она потратила на это четыре года?! Она не сомневалась. Танцевальное безумие Данира подействовало?
— Кто принёс сюда эти кости?! — возмутился её айт, обратив внимание на блюдо с ребрышками. — Тебе?!
— Я не ела. Можно, я потом поем эту прелесть? Ну не мешай.
Кайнир принялся что-то объяснять Даниру — она не слушала.
Айя Орна начала танец…
Айя Орна по возрасту по крайней мере вдвое превосходила Катю, но оказалась гибкой и сильной. Начала с прыжков и переступов, поначалу медленно, и ритм выбивала не такой частый, как Данир — её танец казался проще. Она не делала таких размашистых движений, как Данир, её подскоки, легкие, как у юной девушки, не перемежались длинными прыжками. То есть такие движения не положены женщинам? Вот и хорошо, это и хотелось выяснить. Но двигалась она уверенно и красиво, рисунок её танца, дополненный пением двух скрипок, совпадал с музыкой и смотрелся отлично. И другие женщины стали выходить сразу, их набралось несколько десятков, хотя заметно меньше, чем мужчин — женщин здесь вообще было меньше. Казалось, в женском танце никто не искал слаженности, не ставил цели добиться идеала — так, как у мужчин. Это был не танец согласия, а некая гражданская акция — выйти, чтобы подтвердить свою лояльность «любимой руководительнице», но стены не дрожали и душа не пела — зачем? И вон новая хозяйка сидит — ну поглядим, что будет дальше. Катя кожей ощутила именно такое настроение «танцпола». В то же время это вселяло уверенность — она сможет не хуже. И не нужно копировать айю Орну, она станцует в своей манере — скорее всего будет что надо.
Скрипки взвизгнули последний раз, долгий звук растаял где-то под потолком. Айя Орна застыла, обхватив себя руками. Кричать она не стала, она повернулась к Даниру, в упор на него посмотрела. Тот отпустил Катю, подошёл к экономке, подал ей руку, что-то сказал… Провел её к столу, сверкающую глазами, торжествующую, налил чего-то из кувшина и подал ей, отпив сначала глоток.
— Он подтвердил этим её статус перед Маншем, — прокомментировал Кайнир, опять возникший рядом, за плечом Кати.
Данир сразу вернулся.
— Ты точно хочешь потанцевать?
— Только с тобой, да? Я хочу так, как получилось у тебя. Ритм…
— Любовь моя, это непросто. Никто не может с первого раза.
— Пошли, — она сама подала ему руку, и первая шагнула к «танцполу».
В последний момент сбросила плащ, его подхватил Кайнир. Наверное, это всё было не по этикету и вообще неправильно.
— А какой мой статус мы сейчас подтвердим?
— Твой статус — моя женщина. Моя.
— Хорошо. Я довольна, — она пошутила.
Покрутилась на носке, перехватив руки Данира. Отступила на несколько шагов:
— Начинай!
Звуки скрипок-танатов взвились под потолок, и — всё вдруг отступило куда-то далеко. Она — девчонка в короткой тренировочной юбке, в спортивном зале универа, который арендовала студия, они готовят танец для выступления, Сергей Саныч придумал нечто затейливое и даже местами не традиционное, не ирландское… А, плевать. Она солирует. Это её зал, её пол, её музыка…
Она волчица, надо сплести нить меж камней. Нет, не то — им с Даниром надо сплести нить. Общую нить. Он уже начал, так же, как когда танцевал мужской танец, уже рассыпал по полу чёткую дробь, он старается, оттягивает внимание на себя. Он ещё не понял, что нить будет их общей. Она слушала ритм, заданный Даниром — ничего больше не было в её мыслях. Выбила свою дробь, иногда совпадая с ритмом Данира, иногда пропуская, но всё равно дополняя его идеально — ничего удивительного, Катя теперь сама была этот танец. Никаких «политических» целей, как у айи Орны, просто танец. И — не только камни, ещё река. Бурлящая горная речка между камней, а её волк — там, на другом берегу, надо перейти…