Невеста со скальпелем. Книга 2
Шрифт:
У меня вдруг возникла совершенно глупая мысль, что это и есть проверка: сумеешь не упасть — значит, богиня тебе благоволит, а не сумеешь — значит, виновен. Глупость же! Третий острожный шаг. Наклон стал на несколько градусов круче, и я, вскрикнув, заскользила вниз. Как удержала равновесие — загадка.
Вздохнув, я выпрямилась и медленно повернулась.
Верховный жрец поднял руки:
— Батита, благослови!
Я не знаю, что как должна была пройти проверка, а жрецы эмоций не показали. Возможно, ничего особенного и не произошло.
Свет хлынул не с ладоней Верховного жреца, как я ожидала,
Чувство полёта — самое захватывающее, что я когда либо испытывала. Я танцевала с ветром, став бабочкой, я упивалась воздушными потоками и отказалась возможности летать ради второго шанса.
И вдруг снова чувство парения. Я глубоко вздохнула, наслаждаясь мгновениями свободы от силы притяжения и рвано выдохнула, испугавшись. А если я снова стану бабочкой?! А если меня убьют?! Жизнь Милимаи я привыкла считать своей жизнью.
Я дёрнулась.
Кажется, напрасно. Я на пробу взмахнула руками. Тело прекрасно ощущается, никто не пытается меня насильно вырвать. Я заставила себя расслабиться. Свет Истины? Вот и хорошо, пусть жрецы смотрят внимательно, пусть убедятся, что я не враг.
Я не знаю, сколько длилась невесомость, я потеряла чувство времени.
Свет снова изменил свои свойства, и перестал меня удерживать. Я очень плавно опустилась на пол. В ногах была лёгкая слабость, но встала я твёрдо. Я ожидала, что свет померкнет. Я ошиблась. Свет по-прежнему лился через купол.
Верховный жрец кашлянул:
— Свидетельствую, в теле леди Милимаи, дочери барона Фамиана Дарса, человеческая душа, безопасная для нашего мира, принятая Батитой.
— Свидетельствую, — нестройным хором подхватили старшие жрицы и жрецы.
Заключение Верховного подтвердил каждый из пятёрки.
Можно считать, что я прошла испытание успешно?
Однако никто не спешил выпускать меня из Света Истины.
— Графиня, — обратился ко мне Верховный жрец, — я должен задать вам несколько вопросов. Как вы попали в наш мир?
Трудный вопрос. Одной фразой не отделаться, а чем больше я говорю, тем больше моих слов можно повернуть против меня же. Но отвечать придётся.
— Наверное, случайно. Когда моя душа покинула родное тело, я плохо понимала, что происходит. Меня подхватил ветер, закружил и унёс. Он пронёс меня через несколько миров, прежде, чем я начала осваиваться и смогла немного контролировать полёт. Я увидела плачущую девушку, она была совсем одна, и мне захотелось её утешить. Так я встретила Милимаю. Я села на протянутую мне ладонь.
— Вы хотели занять место её души? — перебил меня старший жрец.
Конечно, хотела! Иначе бы обмен был просто невозможен. То есть «нет» чистая ложь, а «да» звучит как признание в убийстве.
Чёрт!
— Нет, я не хотела занять чужое место, но я остро сожалела, что лишена возможности продолжать полноценно
— Что вы имеет ввиду, говоря, что леди отдала вам свою жизнь?
— Леди Милимая отдала мне не только своё тело, но и своё имя, свою память.
— Грфиня, вы утверждаете, что леди Милимая была инициатором?
Чёрт!
— Всё произошло слишком быстро. Я уверена только в одном, я была той, кто согласился.
— Графиня, вы изгнали душу леди Милимаи?
— Нет. Леди Милимая ушла добровольно по собственному желанию.
Дальше стало легче. Настолько острых вопросов мне больше не задавали. Точнее, старший жрец пытался, но остальные поддержали Верховного, да и вины за мной не было. Я действительно не убивала Милимаю, не уговаривал поменяться местами, напротив, я убеждала её, что жизнь — это то, за что стоит бороться вопреки любым трудностям. Пока ты жив, всё можно преодолеть.
Допрос длился ещё около четверти часа.
Наконец, Верховный жрец кивнул:
— От имени храма Батиты я готов вынести вердикт. Леди Милимая, встретившая своё совершеннолетие, ясно осознавая последствия своих действия, будучи перед лицом надвигающейся смерти, приняла решение, позволившее ей спасти жизнь человека, за которого она несла ответственность как госпожа. Я признаю волю леди Милимаи. Также я свидетельствую, что Батита благословила обмен душ, поскольку документы подтверждают личность леди Милимаи. Таким образом, графиня Льёр сохраняет имя Милимая и статус дочери барона Дарса. Однако глава рода Дарс, сейчас это барон Фамиан Дарс, получает право отказаться признавать графиню Льёр частью семьи Дарс.
— Свидетельствую.
— Свидетельствую…
Свет стал тускнеть. Подняв голову, я поняла, что идущий сквозь купол поток уже не такой широкий, а вскоре свет окончательно исчез, пройдясь по коже прощальной щекоткой.
— Я не могу признать волю леди Милимаи, — вскинулся старший жрец.
Верховный спокойно уточнил:
— Волю, одобренную Батитой?
Старший жрец увял.
— К тому же мы не можем назвать случай леди Милимаи уникальным, достаточно поднять архивные документы. Например, около ста пятидесяти лет назад в семье конезаводчика Вранса старшая сестра поменялась телами с умирающей от неизлечимой болезни младшей сестрой. Батита благословила сестёр. Пятьсот пятьдесят лет назад в один из приютов пришла нищенка, утверждавшая, что она иномирянка, проснувшаяся в чужом теле. Батита также приняла её.
Я не без труда выбралась из «скорлупы».
— Благодарю, Верховный ключник Батиты, старшие ключницы и ключники Батиты. Я приложу все усилия, чтобы оправдать доверие леди Милимаи.
— Я направлю сообщение о нашем решении царосу, Совету и барону Дарсу, также документ будет передан вам, графиня, и с вашего разрешение герцогу Варильскому.
— Благодарю, — повторила я и поклонилась.
Мы вернулись в помещение с алтарём.
Навстречу тотчас шагнула провожавшая меня жрица: