Невеста восточного ветра
Шрифт:
Вмиг позабыв радость, тот помрачнел, оглянулся в пустой зал и поманил меня за собой. Но войти успел только я – сам Марши был схвачен за руку подлетевшей к нему «дочерью», мокрой до самой последней нитки.
– Ты ведь видел коня? – закричала она сквозь шум ливня и смех людей.
– Видел…
– Я ведь теперь могу ехать!!
– Да куда ты, глупая, поедешь!..
– Я не могу остаться! Так надо!
– Кому надо?.. Этому твоему?..
– Прости, пожалуйста! Но… ты же всё знаешь.
И, поцеловав его в небритую щёку, она опять убежала под дождь.
Видя, как изменилось от горечи лицо моего давнего друга, я тронул его за плечо. А тот вздрогнул, будто уже забыл о моём существовании.
– Что у вас тут происходит? – спросил я тихо.
Марши словно не хотел отвечать. Но уже в следующее мгновение он вдруг просиял от озарившей его догадки.
– Послушай! – теперь он сам вцепился в мою руку. – Ты ведь едешь через пустыню! Ради всего живого! Прошу тебя! Помоги!
– О, небо, да что случилось, в уме ли ты…
– Возьми эту девчонку с собой!
– Ч-что?..
– Одной ей никогда не проехать пустыню, а ты, я знаю, никому ничего не разболтаешь!
Глава 2
Вскоре вода залила улицы, небо потемнело, будто наступила ночь – и всем горожанам пришлось вернуться в свои дома. Постояльцы набились за столы духана и в блаженных разговорах распивали теперь чаи и мёд. Над слуховым окном растянули навес, и теперь можно было наслаждаться шумом воды и раскатами грома в сухости и тепле.
Хозяин со своей помощницей не могли оставить посетителей без внимания. Но его требовал и я! Что у меня только что попросили, какую услугу я вдруг должен оказать?! Не желая, чтобы кто-то нас слышал, духанщик затащил меня за прилавок и попытался всё объяснить, поминутно отвлекаясь на подбегающих за стаканами подавальщиков.
Тут же находилась и его бледная, желтоволосая дочь…
Когда меня втолкнули за прилавок, вспыхнувшую неприязнь мигом остудила её смущённая улыбка и блестящий взгляд. Моё минутное раздражение растаяло – и её бледность снова превратилась в достоинство, а волосы заискрились от влаги при свете десятка узорчатых ламп. Даже не сменив одежду на сухую, она ловко протирала медные стаканы и один за одним выставляла их на подносы подавальщиков.
На месте её приёмного отца я запретил бы ей носить местное платье без рукавов… Женщины Ивирхии покрывают руки татуировкой, древним защитным узором, и они не выглядят полуголыми, как она…
– …я попрошу тебя об одном только, – оказывается, Марши уже давно пыхтел рядом, крутясь между мной, дочерью и бутылками, – иди спокойно своим путём, а она просто будет за тобой следовать и во всём слушаться!
Улыбнувшись, девушка покивала и продолжила работу.
– Где-то посреди пустыни она пойдёт своей дорогой.
– Как это? – очнулся я. – Оставить её в пустыне? Одну?
Марши обречённо развёл руками.
– Дальше я пойду по своим делам! – бодро заявила девушка, как будто в пустыне для каждого найдётся важное и достойное дело.
Но мне не улыбалось брать с собой это странное создание, проделать с ней большую часть пути, и закончить путешествие столь тёмным образом.
– Я не соглашусь, если не буду знать всех обстоятельств, – сказал я, намеренно понизив голос (это всегда работало, когда надо было достучаться до особо упрямых учеников).
– И правильно сделаешь! – с досадой махнул на дочь Марши. – Я бы отказался точно! Вот сейчас всё тебе расскажу, а ты, человек мудрый, может и отговоришь эту девицу от её сумасшествия! Она хочет искать в пустыне тигра!
Девушка метнула на него взгляд, вспыхнувший как искра среди бликов сотни бутылок и ламп. А он посмотрел на неё насмешливо – что, скажешь, нет?
– Но… ведь… проклятье!.. – я так изумился сказанному, что позволил неосторожному слову выдать свою растерянность.
– Да-да! Она ищет тигра-оборотня.
Торжество Марши достигло вершины. А девушка покраснела и отвернулась. Он хотел её пристыдить, и у него это получилось. И я вроде понимаю за что…
Если люди и двуликие оборотни стараются держаться подальше друг от друга, то клан тигров и вовсе не пересекает свои пути с тропами большинства живых существ. Они относятся к касте тех, кто мало что делает в этом мире, а больше наблюдает. Если другие оборотни зачастую притворяются людьми, обманывают нас или с нами враждуют (все, кроме купцов-сайгаков), то тигры живут где-то в глубине пустыни, никогда из неё не выходят и не оставляют свидетелей, если кто-то их видел.
– Обдурил один ей голову, она его и ищет! – сообщил Марши, не видя продолжения затеянного им скандала.
– Да, ищу! – девушка вскинула голову, но преодолела гнев и произнесла спокойно и тихо: – Точнее… Пока не ищу, но должна найти…
– Но зачем же, позвольте узнать? – как можно мягче вопросил я, впервые к ней обращаясь. – Это опасно, вам не следует.
– Это не опасно, – она улыбнулась. – Я его знаю.
– Он забрёл к ней в дом, наговорил всякого своего двуличного, и она теперь думает, что ему нужна!
– Я и сама могу рассказать, если захочу!
– Да ты так расскажешь, что все прослезятся, и никто тебе правду не скажет, кроме меня! Вот этот господин, он учитель, и, слава небесам, не такой простофиля, как покажется на первый взгляд!..
Я кашлянул, но духанщик был слишком увлечён своей речью.
– …он-то не купится на то, что ты ему понаплетёшь, хлопая своими большими глазами! Он повидал не меньше, чем я! И, даст небо, он поможет мне повлиять на эту… на эту… девчонку без никакого опыта. И ума.