Невеста
Шрифт:
Я не смешная. Но и он тоже.
— Если ты пойдёшь со мной, Мизери, тебя придётся пометить.
Глава 14
Её вкус отражает её аромат.
Я ожидала двадцатичасового путешествия по шоссе на гибриде, припаркованном в гараже Лоу, или, может быть, короткого перелёта на самолёте эконом-класса, заткнув нос ватой, чтобы избежать бомбардировки запахом человеческой крови.
Я не
— Милый, — спрашиваю я, опуская солнцезащитные очки на кончик носа, — мы богаты?
Его взгляд лишь слегка обжигает. — Нас просто не пускают на борт большинства авиакомпаний, принадлежавшим людям, дорогая.
— Ах, точно. Вот почему я раньше никогда не летала. Всё стало на свои места.
Трудно переоценить, насколько сильно Мик, Кэл и Кен-Людвиг недовольны решением Лоу взять свою невесту-вампира к Эмери. В сгущающемся свете сумерек они буквально пульсируют напряженной заботой и невысказанными возражениями.
А, может быть, и высказанными. Я проспала большую часть дня, и вполне возможно, что пока я отсыпалась в гардеробной, они устроили несколько раундов криков. Рада, что я их пропустила, и так же рада, что моё бодрствование прошло за организацией техники с Алексом.
— Если кто-то попытается убить Лоу, — сказал он мне, показывая флешку «Rubber Ducky»9, — твоя обязанность — отдать жизнь за своего Альфу.
— Я не собираюсь бросаться под серебряную пулю ради него, — я поднесла к свету перехватчик GSM, чтобы его рассмотреть. Классная штука. — Или чем бы там вас не убивали.
— Обычной пулей. И если ты выходишь замуж за кого-то из стаи, то Альфа стаи становится твоим Альфой. А если за Альфу, то он безусловно становится твоим Альфой.
— Да-да, конечно. Можно мне взглянуть вон на тот микроконтроллер?
Я не расстроена, что Алекс не приехал проводить нас в этот маленький частный аэропорт, потому что остальные и так излучают достаточно экзистенциальной тоски. Сжатые губы, позы вышибалы, хмурые лица. Мик постоянно качает головой, держа Искорку на руках, как срыгивающего ребёнка — потому что, да: Искорка, по словам той, кого за последние два часа несколько раз ругали за засовывание пластилина в розетки, является «ценным членом семьи», который «правда любит смотреть, как самолёты делают “вжух”». Джуно меньше всех возражает против операции, что мило с её стороны. Однако по-настоящему счастлива Ана, и только благодаря обещаниям, которые она вытащила из Лоу: подарки, конфеты и, с учётом требуемых логистических усилий, которые сильно переоценивают его возможности, — кража буквы «Л» со знака Голливуда.
— «Л» для Лилианы, — заговорщицки шепчет она мне, потому что её вера в мои познания алфавита, мягко говоря, шаткая. Затем она убегает, чтобы затискать Искорку до блаженного мурчания, когда мне бы за подобное светило остаться с увечьями.
— Пошли, — говорит мне Лоу, наклонившись, чтобы поцеловать её в лоб. Я поднимаюсь за ним по трапу, помахав Ане на прощание, прежде чем исчезнуть внутри.
— За штурвалом оборотень? — спрашиваю я, следуя за Лоу в переднюю часть самолёта. Места здесь не так уж мало, но мы оба высокие, так что приходится немного потесниться.
— Ага, — он открывает дверь в кабину пилотов.
— Кто…
Я замолкаю, когда он опускается в кресло пилота. Быстрыми, отточенными движениями он нажимает кнопки, надевает большие наушники и тихим голосом общается с диспетчером.
— О, да ладно! — я закатываю глаза. Меня так и подмывает спросить, когда, между тем как возглавить стаю и стать архитектором, он успел получить лицензию пилота малого самолёта. Но подозреваю, он этого и добивается, а я слишком мелочна, чтобы его поощрять. — Выпендрежник, — бормочу я, натыкаясь бедром на полдюжины выступов по пути к креслу второго пилота.
Он улыбается однобокой улыбкой. — Пристегнись.
В умелых руках Лоу даже управление самолётом выглядит пустяком. Находиться в огромной металлической птице в небе должно быть ужасно, но я прижимаюсь носом к холодному окну и смотрю на ночное небо, где бескрайние огни города прерываются длинными участками пустыни. Я вылезаю из своего транса только после того, как нам дают добро на посадку.
— Мизери, — мягко говорит он.
— Ммм? — С высоты океан кажется неподвижным.
— Когда мы приземлимся, — начинает он, затем делает долгую паузу.
Пауза настолько долгая, что я отталкиваюсь от холодного стекла. — Ой, — всё тело затекло от того, что не двигалась часами, поэтому я пытаюсь размять шею в тесной кабине, стараясь нечаянно не нажать кнопку катапультирования. — Всё болит.
Когда я выпрямилась, выгнув перед этим спину, его взгляд на меня оказался настолько пристальным, что нельзя было не принять его за осуждающий.
— Что? — спросила я, обороняясь.
— Ничего, — он слишком быстро повернулся обратно к панели управления.
— Ты сказал «когда мы приземлимся»?
— Ага.
— Ты же понимаешь, что это не предложение, верно? Просто временное придаточное предложение.
Его бровь приподнимается. — Теперь ты ещё и лингвист?
— Просто полезный критик. Что произойдёт, когда мы приземлимся?
Он проводит языком по внутренней стороне щеки.
— Ты собираешься мне сказать?
Он кивнул. — Мне нужно передать Эмери и её людям послание о том, что ты — часть моей стаи, и любая агрессия в твою сторону не допустима. И не только словесное послание.
— Ты сказал, что сделаешь это, пометив меня, верно? — Что бы это ни значило. Мигающие огни взлётно-посадочной полосы приближаются, и от турбулентности меня тошнит. Я перевожу взгляд на Лоу. — Мне не нужно наскоро читать «Архитектура для чайников» и делать вид, что я могу отличить готику от ар-деко?
Он поворачивается ко мне с каменным лицом. — Ты шутишь?
— Пожалуйста, смотри вперёд.
— Ты же можешь, да? Ты способна отличить…
— Муж, дорогой, глубоко внутри ты знаешь ответ на этот вопрос, и, пожалуйста, смотри на дорогу, когда сажаешь самолёт.