Невидимки
Шрифт:
Каждое воспоминание, которое она обыскивала, было безумием и хаосом, кровью и горем, смертью и разрушением. Не имело значения, какие это были виды... хотя умы огров были на удивление самыми терпимыми, их скрытые мысли чувствовались липкими паутинами.
– Ты в порядке, Софи?
– спросил Фитц.
– Они так ужасны, - прошептала она, - Я не могу...
– Нет, можешь, - сказал он ей.
– Ты сильнее их.
Возможно, так и было, но ей было нужно зацепиться за что-то хорошее.
– Мне нужна счастливая история, - сказала
– То, что всегда заставляет тебя чувствовать себя уверенно.
– Ладно. Хм... Ха... на ум ничего не приходит.
– Я могу, - предложил Декс.
– Ни за что... вот! Когда мне было пять лет, папа взял меня с собой, когда шел с Альваром проверять его потенциал. Я так ревновал, что Член Совета Терик сделал огромное исключение в своей политике не оценивать ничей потенциал для моего брата. Но когда мы добрались до замка Члена Совета Терика, он предложил проверить и меня тоже. Это был лучший сюрприз за всю мою жизнь. А потом он сказал мне, что я вырасту, чтобы стать еще более влиятельным Телепатом, чем мой папа, и... это был первый раз, когда я подумал, что могу быть особенным. Это заставило меня почувствовать себя неуязвимым. А ты в тысячу раз талантливее меня Софи. Я знаю, что ты можешь сделать это.
Софи уцепилась за его слова, и сильный шум, казалось, потускнел, достаточно прочищая ее голову, чтобы она могла думать.
В прошлый раз, когда она была в разуме Прентиса, он ответил, когда она передала свое имя. Она попробовала это снова, вкладывая в слова все свои умственные силы.
Прошли мучительные секунды, но в конечном итоге она уловила слабый шепот в темноте.
Лебединая песня.
– Я нашла его!
– Она направилась по тому пути, по которому ушли Делла, Биана и Призрак.
– Ты уверена?
– сказал мистер Форкл.
– Странно, что они разместили его около выхода.
Софи снова проверила, и звук определенно шел из того направления. Но голос Прентиса убегал.
Она бросилась бежать.
Декс первым догнал ее:
– Ты в порядке?
– Даже лучше, - сказала она, когда добралась до разветвляющегося пути и выбрала более узкий коридор. Никто не сомневался в ней, даже когда коридор сжался до кривой спирали.
Третий поворот привел их к другой развилке.
– Ответвление в ответвлении?
– спросил Гранит?
– Как такое возможно?
– Один путь идет вверх.
– Мистер Форкл повернулся к Софи.
– Куда?
Софи прислушалась к Прентису, но его призрачный голос становился все тише. Она снова передала свое имя, и когда он не ответил, она попробовала: «Черный Лебедь! Следуй за красивой птицей по небу! Уайли!»
Последнее слово вернуло его обратно.
– Налево, - сказала Софи, выбирая путь, идущий вверх.
– Почему они хотели, что он был ближе к поверхности?
– спросил мистер Форкл Гранита, когда они следовали за Софи.
– Это кажется нелогичным.
– Возможно, в ответвлениях больше нет комнат. Или...
Рык
Сирены грохотали и квакали, напоминая Софи диджериду[Диджериду - didgeridoo - музыкальный духовой инструмент, представляющий собой длинную, около 2 метров, деревянную или бамбуковую трубу.].
– Кажется, они знают, что мы здесь!
– прокричал мистер Форкл.
Их бег превратился в спринт, они задержали дыхание, когда коридор снова расширился. Софи могла чувствовать Прентиса впереди, каждый шаг приносил тепло.
Все теплее.
И ТЕПЛЕЕ.
– Там, - сказала она, лихо влетая вверх по лестнице.
Они уткнулись в тупик, в безымянную серебряную дверь, и Декс принялся за огромный замок.
– Этот замок отличается от того, который вы мне дали для практики, - проворчал он.
– Но ты можешь открыть его?
– спросил Гранит.
– Надеюсь.
– Как ты себя чувствуешь?
– спросил Фитц Софи, когда она дрожала, прислонившись к обледеневшей стене.
– Ты заблокировала голоса?
Она потерла пульсирующую голову.
– Некоторые голоса прямо сейчас немного сильны.
– Тогда позволь мне простимулировать твой разум.
– Фитц потянулся к ее вискам, и как только его пальцы коснулись ее кожи, взрыв энергии помчался в ее сознание. Было такое чувство, что ее мозг жадно выпил приблизительно пятьдесят целебных эликсиров Элвина, затем был накачан кофеином.
– Так лучше?
– спросил он, у него дрожали руки, когда он опускал их.
Софи кивнула.
– Что ты только что сделал?
– Он поделился своей умственной энергией, - сказал мистер Форкл.
– Впечатляюще, мистер Васкер.
Фитц покраснел.
– Я практиковался.
– Понял!
– прокричал Декс, и они все повернулись к двери.
Что-то промелькнуло между Гранитом и мистером Форклом, в равных частях страх и надежда, когда они открывали дверь камеры Прентиса.
Комната была огромной... столь же большой как спальня Софи в Хевенфилде, которая занимала весь третий этаж дома. И там было пусто, за исключением большого пузыря стекла в центре, освещенном серебристыми прожекторами. На полу, на тонком одеяле, сжавшись, лежал Прентис. Его темная кожа блестела от пота, волосы были спутаны и в полном беспорядке. Слюни текли по губам, когда он шептал слова, которые они не слышали.
– Есть ли там вход?
– спросила Софи, когда Декс приложил ладони к пузырю.
– Я не знаю. Это стекло чувствуется твердым. Но должна быть дверь.
– Возможно, внизу?
– предложил мистер Форкл.
Декс опустился на колени и приложил ухо к полу.
От комнаты у Софи крутило нервы. Почему при таком огромном пустом пространстве, они держали Прентиса запертым в пузыре? И почему потолок был паутиной корней, проводов и металлических прутов? Все остальное в Изгнании было твердым металлом, чтобы предотвратить любое создание туннелей.