Невинность на спор
Шрифт:
Ахаю от возмущения и даю пощечину. Не сильно, но он убирает пальцы. Глупо надеятся, что он хоть на миг может думать о чем-то кроме секса! Отталкиваю его и спрыгиваю с подоконника, чувствую, как тело звенит от возбуждения. И гнева!
— Не хочешь, не надо!
— Хочу, хочу, — останавливает он меня за ладонь, поворачивает к себе. – Просто я никогда не дружил с девушками.
Кто бы сомневался.
— Пойдем лучше заниматься. А то, таким темпом, все двери в универе сломаешь.
— Так, может лучше ко мне домой? — предлагает
– Лучше в библиотеку. Там обстановка подходящая.
— Какая? – не понимает он и играет бровями.
— Не навевает на пошлые мысли! – говорю жестко, стягиваю тяжелую сумку с подоконника, но он ее забирает.
— Ты там кирпичи таскаешь?
— Учебники! Слышал когда-нибудь? Библиотека - туда, — показываю направление и чувствую щемящее сердце счастье, что мы вот так вот идем рядом. Пусть даже просто заниматься.
Если ради того, чтобы быть с ним, надо стать ему другом. Я готова. Узнаю его получше, пойму, что он далеко не идеал, и меня отпустит.
Должно отпустить…
— Кто вообще ходит в библиотеку в шесть вечера? Они разве не закрыты в этом время? – бурчит позади Марк и я не могу сдержать смеха и говорю голосом нашего профессора по высшей математике.
— Для тех, кто жаждет знаний, двери библиотеки всегда открыты.
— Поехали бы ко мне домой. Позанимались бы. И я бы показал, чего жажду, — тянет он руку к моей подрагивающий в так ходьбы груди, но тут же убирает, заметив мой взгляд. – Ну и зря. Сожгли бы тебе пару сотен калорий.
— Мне все меньше и меньше хочется тебе помогать, — останавливаюсь я, смеряю его презрительным взглядом. – Если ты собираешься говорить, что у меня толстая задница, то можешь проваливать на все четыре стороны. И готовиться к зачету сам.
— Не злись, Булочка, — вдруг улыбается он так залихватски, что у меня подгибаются колени. – А то станешь еще румянее, и я точно тебя съем. Помнишь, чем окончилась песня колобка?
— Ты невыносим, — отворачиваюсь я, захожу в библиотеку и нахожу нужное место. И вздрагиваю, когда слышу на ухо.
— А ты очень аппетитная.
Как я и предполагала, если дать Марку верное направление, он очень быстро сообразил, как и что нужно учить. А что нужно просто понимать. И самое приятное, что за эти полтора часа, он не разу не намекнул на секс, а когда ему позвонила какая-то блондинка, просто не стал брать трубку.
Но и расслабляться с Марком нельзя. Стоило ему закончить с чтением материала, как я ощутила тяжелую руку на своем бедре.
— Мы договорись по-дружески, — убираю его пальцы, пусть и очень неохотно. По ноге сразу, как будто ток пустили, который мигом добрался до сердца.
— Ой, — притворно пугается он и ругает собственную руку. Шут! — Я просто не вошел во вкус. Не знаю, как дружить с девушками.
– Ну да, они же для тебя все ходящие вагины.
Он откидывается на стуле и начинает ржать. За что нам прилетает предупреждение
— Ну… У тебя еще пара отменных сисек. Мы же можем разговаривать откровенно, подруга? – говорит и протягивает руку, а я боюсь ее пожимать, потому что знаю, ничего хорошего, эта, так называемая дружба, не принесет.
Но с другой стороны, есть же у меня друг Пашка? Почему бы не дружить и с Марком, раз трахаться с ним я не могу. Могу, но не буду.
Он просто будет рядом, радовать меня шутками, рассказывать о своей жизни, уделять мне внимание. Верно?
Решаюсь.
Смело жму руку, и мы возвращаемся к тетрадям, но через десять минут Марк неожиданно уходит. Я даже испытываю острое чувство обиды, которое рассеивается, когда он спустя пятнадцать минут возвращается с пакетом из Макдональдса. И как раз в этом время гаснет часть света.
Мы остаемся одни. В полумраке.
Глава 38.
— Раз мы теперь просто друзья, то я могу при тебе нормально пожрать, — говорит он, достает бургер и начинает жрать. — Тебе тоже не обязательно следить за фигурой. Налетай.
Долго смотрю на пакет для меня и думаю, что Марк не чавкает, что приятно.
– Угощайся давай. Соблазнять тебе меня больше не надо. Так что наращивай свой жир дальше.
– Как ты любезен, — иронизирую я и все-таки достаю цезарь ролл. И, что еще удивительнее бутылку пива. Укоризненно смотрю на Марка, который смотрит по сторонам и делает глоток. И только пробую и с удивлением отмечаю вишневый вкус, пусть и с горчинкой.
Точно так же как Марк. Сладкий на вид и запах, но на вкус, сплошная горечь. И как он может сочетать в себе умение вывести меня из себя оскорблением и тут же сделать насколько приятно.
— Меня всегда ценили за воспитанность и большой член, — ржет он и я кривлю губы в злой усмешке.
— Ну да. Ну, да. Я слышала, что после секса, ты как воспитанный, благородный джентльмен обещаешь позвонить и всегда забираешь с собой использованные презервативы.
Марк хохочет, кивает:
— Мама учила меня не разбрасывать мусор. Видишь! Все знают какой я воспитанный.
— Все знают, что ты кобелина. Скоро в вузе не останется ни одной не использованной тобой девушки.
— Кроме тебя?
— Разумеется, кроме меня! — Даже горжусь этим. Задираю подбородок и тут же начинаю злится, когда слышу:
— Не понимаю, — помешивает он пиво в бутылке и делает глоток, я чувствую, как от пары глотков моего, уже ведет. — Если ты меня любишь, как сама говоришь, почему не хочешь трахнуться?
— Потому что любовь не определяется лишь физическим желанием, Марк. И потому что я постоянно думаю, что ты будешь сравнивать меня с другими, — черт! Это я сказала?