Нейтрально-враждебный
Шрифт:
— Скоро свидимся, Стасик! — процедил он сквозь зубы и вновь пришпорил лошадь. — Скоро. Очень скоро. Жди. Жди и бойся!
Глава 46
Несмотря на то, что все шторы были распахнуты, а окна отворены настежь, в личных покоях лорда Мортуса все равно царил полумрак. Снаружи тянуло вечерней прохладой, в воздухе пахло скорым дождем. Со двора доносились голоса людей, скрип тележных колес, приведенная на заклание коза непрерывно блеяла, будто предчувствуя ожидающую ее скорбную участь.
Лорд Мортус сидел в своем любимом кресле и, мрачно нахмурившись, рассматривал лежащий у него на коленях лист бумаги. Послание доставили час назад, и за это время владетель черного замка успел перечитать его уже раз двадцать. Дело оказалось нетрудным — письмо от императора было как всегда лаконичным и сугубо деловым. Дакрос Безжалостный не относился к числу людей, имевших привычку поздравлять знакомых с днями рождения или иными праздниками. Он был не из тех, кто напишет просто так, чтобы доставить удовольствие и себе и другому. Единственные письма, которые рассылал правитель черной империи, это письма с приказами. И несладко приходилось тем, кто игнорировал поступившее повеление, либо же исполнял его ненадлежащим образом. Дакрос любил повторять, что незаменимых подданных не бывает. И постоянно подтверждал этот тезис экспериментальным путем. Притом, как правило, процедура замены включала в себя публичную и запредельно жестокую казнь замененного, дабы его приемник точно знал, что ждет его в случае ненадлежащего исполнения императорских повелений.
Письмо из столицы доставил отряд жутких типов в черных одеяниях, чьи лица скрывались под железными масками. Это были гвардейцы императора, лучшие из лучших, отборные воины. Отбирали их по тому принципу, что чем большая сволочь и изверг, тем оно предпочтительнее. Самые конченые мерзавцы, душегубы и садисты состояли в гвардии, и засиживаться без дела им не приходилось. Они постоянно разъезжали по империи, тут и там чиня расправы над неугодными, изменниками, просто вольнодумцами, в общем, над всеми, кто так или иначе не нравился их повелителю.
Все боялись этих черных душегубов. Даже такой бывалый и жестокий вояка, как лорд Мортус, не мог не испытывать трепета при виде отряда черных всадников, въезжающих в ворота его замка. И думал он, глядя на них из окна: с чем они пожаловали в этот раз? принесли ли послание от императора, или приехали по его, Мортуса, душу?
Лорду Мортусу не в чем было себя упрекнуть. Верой и правдой служил он империи и делу зла. Но даже самая искренняя и безупречная преданность не гарантировала защиты от черного навета. Могли ведь и оболгать. Такое случалось постоянно. Донос в империи являлся исконной традицией. Им пользовались, чтобы разобраться с соперниками, устранить препятствие на карьерной лестнице, или просто поквитаться с тем, на кого накопился зуб. Нередко доносы строчились просто так, по зову гнилой души, а уж в гнилых душах в темной империи недостатка не было.
Так что сегодня, когда черные гвардейцы въехали в его замок, Мортус слегка оробел. Уж не сочинил ли кто-нибудь грязную клевету и о нем?
Но страх его оказался напрасен. Командир отряда вручил ему конверт из плотной бумаги, скрепленный печатью, и бросил одну лишь короткую фразу:
— От императора!
Этого было более чем достаточно. Дополнительных пояснений не требовалось. Раз от императора, то в конверте содержится приказ, который следует исполнить максимально быстро и точно.
Когда мрачные посланники удалились, лорд Мортус заперся в своих покоях и осторожно вскрыл конверт. Внутри оказался всего один лист бумаги, исписанный меньше, чем наполовину. Мортус узнал подчерк императорского секретаря.
Как и ожидалось, письмо содержало в себе приказ. То, чего последнее время ожидал и опасался лорд Мортус, началось. Намечалась грандиозная военная операция, подготовка к которой шла уже давно. В черный замок ежедневно приходили обозы с провиантом, амуницией, стрелами. Мортус все ждал — когда же? Его и возбуждало и пугало предстоящее дело. И злило собственное неведение. Подготовка проводилась в условиях строжайшей секретности, и даже он, правитель приграничных земель империи, не имел никакой конкретной информации.
Но вот, кажется, его неведению пришел конец. Скоро он все узнает. Более того, ему-то и предстояло начать все дело. Честь, конечно, высокая, но Мортус не спешил радоваться. Он по-прежнему не знал всей картины и это его беспокоило.
Но в том, что грядет полномасштабное наступление на Ангдэзию, сомневаться не приходилось. Император приказывал ему выдвинуться вглубь нейтральной полосы и занять старую крепость, в незапамятные времена принадлежащую силам добра. Эти руины Мортусу надлежало превратить в опорный пункт, укрепить их по мере возможности и начать концентрировать там свезенные в черный замок припасы.
Перечитав полученное из столицы послание в двадцать первый раз, Мортус поднял взгляд и поглядел в окно. Близилась ночь. И едва ли в эту ночь кому-то в черном замке удастся выспаться. Потому что сейчас он встанет, выйдет из своих покоев и начнет отдавать распоряжения. Следовало готовиться к походу, чтобы выступить завтра, чем раньше, тем лучше. Но прежде всего Мортус обратился к картам и изучил предполагаемый маршрут. Ему было известно, о какой крепости шла речь в послании. Он даже видел ее издали еще по юности, когда отправился вместе с отцом в свой первый набег на земли добряков. Давно это было. Давно. И Мортус никак не мог вспомнить, что именно отец сказал ему о той крепости. Кажется, что-то важное. Запомнилось лишь одно — родитель строго-настрого запретил отпрыску приближаться к тем развалинам. А потом еще что-то добавил. Но прошедшие годы стерли его слова из сыновьей памяти.
— Да какая разница, — проворчал Мортус, ведя пальцем по шершавой поверхности старой карты. — Что бы он там ни говорил, но приказ есть приказ.
Да, приказ был, и его следовало выполнить любой ценой. Потому что не было на свете ничего страшнее императорского гнева. Так, во всяком случае, полагал Мортус, а он уже немало прожил на свете и многое повидал.
Он вышел из своих покоев и покликал стражника, а когда тот явился, отдал ему ряд распоряжений. Подле себя лорд Мортус держал людей понятливых, смышленых, вот и этот боец был таковым. Он все уяснил с первого раза и, выслушав господина, тут же испарился. Мортус вернулся к себе, рухнул в любимое кресло, вновь взял в руки письмо и стал ждать.
Первой явилась Риана — старшая ведьма черного замка. Мортус не стал ей ничего объяснять, лишь предложил налить вина и расположиться на кушетке. Вскоре к ним присоединился еще один человек. Трокуса явно оторвали от занятий на арене — он был потный, пыльный, и выглядел недовольным.
— Теперь, когда все в сборе, поговорим, — сказал Мортус, дождавшись, пока Риана и Трокус устроятся подле него.
Вкратце хозяин черного замка изложил своим подчиненным императорский приказ.
— Что ж, этого следовало ожидать, — сказал ничуть не удивленный Трокус. — Ежу понятно, что готовится большое наступление. Все склады уже забиты провиантом и боеприпасами.