Нейтрально-враждебный
Шрифт:
— Я вас искал, — ответил Стасик. — Звал, а вы не отзывались.
— Зачем я тебе понадобился? Захотелось послушать сказку перед сном?
Стасик поморщился.
— Не делайте вид, что вы ничего не знаете! — потребовал он возмущенным тоном.
— Это ты сейчас о чем?
— О том, что произошло этой ночью, — раздраженно бросил Стасик.
— Так, давай-ка не темни, — потребовал Гамал. — Лично я этой ночью спокойно спал и видел дивный сон. И ни о каких происшествиях знать не знаю.
— Не врите! — сердито потребовал Стасик.
— Слово алхимика!
— Как вы могли спокойно спать, когда тут творилось такое?
— Такое, это какое? И прекрати дергать руками, я же просил стоять смирно.
— Еще скажите, что вы не слышали этот жуткий рев? Да его бы и глухой услышал!
Возникла пауза. Стасик слышал, как Гамал бойко орудует ножницами, но старик ничего не отвечал.
— Значит, вы все слышали, — уличил его Стасик. — Зачем же делали вид, что ничего не было?
— Прости, — прозвучало в ответ. — Это моя вина. Забыл тебя предупредить.
— Предупредить? О чем?
— Да не дергайся ты!
— Я это не контролирую.
— А ты глазки открой и следи за руками.
— Не хочу я этого делать.
Старик мерзко захихикал.
— Что так? — спросил он. — Неужели не любопытно взглянуть на то, каким неописуемым красавцем ты стал? А тут, поверь мне, есть на что посмотреть. Теперь, братец, все девчонки твои. За ними даже бегать не придется — как тебя увидят, сразу в обморок попадают.
— Спасибо, обойдусь, — проворчал Стасик. — И вообще, не уходите от темы. Что это было прошлой ночью? Кто издавал этот рев? Мне показалось, что он исходил откуда-то из-под земли. Скажите, что я ошибся! Пожалуйста, скажите это!
— Ты не ошибся, — безжалостно ответил Гамал. — Так, старые бинты я снял. Теперь постой смирно, я хочу тебя осмотреть и взять немножко образцов.
— Эй, это что такое значит?
— Не скули. Ты все равно ничего не чувствуешь.
— Ну, давайте теперь от меня куски отрезать. И что значит — не ошибся. Вы знаете, что это было?
— Знаю, знаю, — ворчливо отозвался Гамал. — Можешь не тревожиться. Бояться нечего. Мы в безопасности.
Стасику так не казалось. Судя по силе рева, там, внизу, обитало что-то воистину грандиозное. Для такого исполинского чудовища разнести их крепость не проблема.
— А это точно? — с сомнением произнес Стасик. — То есть, откуда у вас такая уверенность? Если вам известно, что это, то расскажите. Я должен знать.
— Расскажу, как только закончим перевязку и позавтракаем. И не только расскажу, но и покажу.
— Покажете? — испугался Стасик. — Что покажете?
— Да не дергайся ты! Сколько можно повторять? Стой смирно. Ты все узнаешь в свое время.
Пришлось Стасику смириться, и покорно дожидаться того момента, когда Гамал завершит перевязку.
— Эти бинты лучше прежних, и пропитаны хорошим эликсиром, — сказал старик, завершая процедуру. — Так что постарайся их не рвать. В частности меньше бегай ночами по крепости.
Он щелкнул пальцами перед самым носом Стасика.
— Открывай глаза, не бойся. Уже все.
— Правда? — недоверчиво спросил Стасик.
— Да, да. Я закончил.
Стасик осторожно приоткрыл один глаз и опустил взгляд на свои руки. Гамал не обманул его. Верхние конечности оказались туго обмотаны новыми бинтами. Старик наложил их умело, так что нигде не проглядывало ни кусочка кожи.
— Спасибо, — сказал Стасик. — А это поможет? Я не буду распадаться?
— Пока не могу сказать ничего определенного, — ответил Гамал. — Я взял немного образцов твоих тканей. Попытаюсь разобраться. Но особых надеж не питай. Сам видишь, в каких нечеловеческих условиях мне приходится работать.
Завтракали они на кухне, которая мало чем отличалась от лаборатории — та же печка у окна, те же грубо слепленные глиняные горшки и крынки. Радушный хозяин потчевал себя и гостя какой-то кашей, но поскольку Стасик не чувствовал ни вкуса, ни запаха, ему трудно было оценить угощение. Он быстро опустошил тарелку, послушно выпил предложенный Гамалом напиток, который тот назвал каким-то зельем, и, сгорая от нетерпения, спросил:
— Ну, теперь вы расскажете мне все?
— Слишком ты любопытный, — неодобрительно покачал головой старик, неторопливо вычерпывая кашу из своей миски.
— Я не любопытный, я осторожный. Хочу знать заранее, чего мне следует опасаться.
— Сказал же — бояться нечего, — буркнул Гамал. — Но если уж ты настаиваешь, так и быть, покажу.
Он отхлебнул из своей кружки травяной чай, встал из-за стола и взял в руку светящийся шар.
— Ступай за мной, юноша. С моей стороны было ошибкой не предупредить тебя ни о чем. Но я надеялся, что этой ночью оно не потревожит наш покой. В любом случае, сейчас ты все узнаешь. И поймешь, что нам с тобой следует радоваться всякий раз, когда мы слышим эти жуткие звуки.
— Радоваться? — воскликнул Стасик. — Да вы о чем? Я чуть с ума не сошел от страха.
— Это все о неведения. Вскоре ты поймешь, что бояться нечего. Даже наоборот.
Заинтригованный и немного напуганный Стасик последовал за Гамалом. Тот повел его темными узкими коридорами, которые образовывали настоящий лабиринт. Они миновали большой зал с частично обвалившейся кровлей. Некогда здесь устраивались пиры, герои, сидя за длинными столами, кушали, выпивали и планировали грядущие подвиги. Теперь же банкетный зал превратился в огород. На тщательно разбитых грядках произрастали различные культуры. В отличие от лаборатории и кухни, где царил полный хаос, огород пребывал в идеальном порядке. Чувствовалось, что Гамал заботился о нем больше, чем о себе.