Незапертые чувства

Muza_90

Мне не давало покоя лишь то, что ко мне ни разу не заходил Гейл. Я пыталась все списать на его занятость. Но сама же и не верила в это. Похоже, ему безразлично мое состояние. Он принес меня в больницу и больше ни разу не появился. Может, он решил держаться подальше, хотя и сделал вид, что понял мои чувства.

Сегодня я возвращаюсь к нормальной, если ее можно такой назвать, жизни. И, наконец, я все выясню.

***

Я захожу в наш отсек. Здесь никого нет, за исключением Лютика. Мама и Прим на дежурстве в больнице. Кот,

как всегда, радостно приветствует меня шипением и боевой стойкой.

– Я тоже по тебе скучала, оборванец.

Я достаю из шкафа чистую одежду и иду в ванную. Некоторое время трачу на то, чтобы смыть с себя больничную вонь, от которой уже тошнит.

Тренировки для меня под запретом еще на пару дней. Я не проверяю свое расписание на день. Хочется просто сидеть и ни о чем не думать. Не думать о том, что Пит все еще в больнице. Не думать о том, что скоро планируется вторжение повстанцев в Капитолий. Не думать о том, что Гейл меня игнорирует.

Я сижу на полу, прислонившись спиной к кровати и обхватив колени руками.

Почему именно я? Почему именно так судьба распорядилась моей жизнью, поместив в центр этого ада? Возможно, любой на моем месте задался бы этими вопросами. Только кому их задавать и кто на них ответит?

Если бы мне не пришлось отправиться вместо Прим на Игры, какое будущее нас ожидало? Игры свели меня с Питом. И если бы не они, я осталась бы с Гейлом. Жизнь в страхе и не с тем человеком. Тогда, возможно, все к лучшему.

Что если бы я оказалась смелее и подошла бы к Питу, чтобы поблагодарить его за хлеб, когда мы были детьми? Все было бы иначе. Но стали ли бы мы с Гейлом друзьями?

Бесконечные вопросы, на которые никогда не будет ответов.

Мои размышления прерывает стук в дверь. Я медленно подхожу и открываю ее. На пороге стоит Гейл. Я молча скрещиваю руки на груди. Войти внутрь не предлагаю.

– Привет, Кискисс!

Он улыбается. А мне хочется его ударить. И вдобавок накричать за то, что ни разу не пришел ко мне за все эти дни.

– Зачем пришел?

– Ты в порядке? – Гейл отвечает вопросом на вопрос.

– Как видишь.

– Знал, что ты будешь злиться, - хмыкает он.

– А не должна? – я удивленно приподнимаю бровь.

– Я хотел зайти, порывался несколько раз.

– И что мешало?

– У тебя были другие гости.

Слово «другие» он произносит с особым ударением.

– Ты сказал, что все понял.

– Сказал, - Гейл опускает голову. – Но я все равно не могу смотреть на вас вместе.

– Рано или поздно придется. Ради тебя по разным углам прятаться не будем.

Гейл хмурится.

Я снова это делаю. Причиняю боль своими колкостями. Иногда хочется отрезать себе язык.

– Может, когда-нибудь я привыкну, - он пожимает плечами.
– Но не заставляй меня делать это прямо сейчас.

– И это значит, что теперь ты не будешь со мной общаться? – сердце слегка замирает.

Нет, это слишком трудно для меня.

– Я этого не говорил.

– Но подумываешь об этом.

Молчание.

– Значит, так оно и есть. Когда это произошло, Гейл? – я смотрю ему в глаза. – Когда мы перестали быть друзьями?

– Наверное, мы никогда ими не были.

– И ты молчал о своих чувствах. Молчал до тех пор, пока не появился Пит.

В моих словах укор. И действительно, я не могу его понять. Гейл, похоже, никогда не задумывался о том, что я смогу принадлежать другому.

– Я думал, у нас еще есть время, - отвечает он.

Повинуясь порыву, подхожу к нему и целую в щеку. Гейл удивленно смотрит на меня, но я уже захожу обратно в отсек и закрываю дверь.

В людях природой заложено усложнять себе жизнь.

========== Глава 9 ==========

Я стою, прислонившись к дверному косяку. В этот момент мне нужно быть совсем в другом месте, а точнее - на учениях по правилам эвакуации в различных экстренных ситуациях, но я в очередной раз иду против правил Тринадцатого, снова оказываясь на пороге больничной палаты.

Пит сидит на постели, поджав под себя ноги, и с задумчивым выражением на лице водит карандашом по белым страницам небольшого блокнота. Подарок от Прим, который она стащила из школы.

– Привет, - Пит поднимает на меня глаза и улыбается.

– Привет, - я прохожу в палату и сажусь рядом с ним.

– Подожди немного, я почти закончил, - он снова возвращается к рисованию.

Я киваю и, скинув обувь, с ногами забираюсь на постель. Внимательно слежу за его движениями. Пит полностью погружается в себя, когда рисует. Я, наверное, так выгляжу, когда охочусь.

– Вот, - через некоторое время он протягивает мне блокнот.

Я беру его в руки и смотрю на рисунок. Чувствую, как слегка щемит сердце. Пит нарисовал меня в свадебном платье, в том самом, что сделал для меня Цинна. В том самом платье, которое сгорело на глазах зрителей всего Панема, превратившись в наряд Сойки-пересмешницы.

До Квартальной бойни я так сильно не хотела выходить замуж, не хотела быть женой Пита и играть с ним в счастливую семью всю оставшуюся жизнь. Я ненавидела эту идею со свадьбой, но такова была цена спасения наших близких.

Сейчас же мне хочется сгореть, как это платье, от ненависти к той себе, которой была так противна мысль о браке.

Я провожу кончиками пальцев по рисунку.

– Почему ты нарисовал это?

– Не знаю, - Пит пожимает плечами. – Хотя нет, знаю. Я был поражен твоею красотой в тот момент. И мне было невыносимо думать, что я так и не увижу тебя в этом платье рядом с собой в день свадьбы. Ей просто не суждено было состояться.

– Пит, - я придвигаюсь ближе к нему и кладу блокнот на плед. – Все меняется. Мы пережили вторую арену, и живы до сих пор, не смотря ни на что.