Нежная буря
Шрифт:
— Возможно. Но и скроет подлинные мотивы.
— Ну разумеется. Не подумал об этом. Кендалл говорил мне, что вы молодец. А я-то, глупец, полагал, что эти похвалы — следствие esprit de corps. [26] — Ларош отошел от парадной двери и показал на лифт: — Вряд ли вы видели остальные помещения клуба. Хотите, устрою вам персональную экскурсию?
Кардинал пожал плечами:
— Конечно.
Они вошли в лифт, и он бесшумно вознес их на третий этаж.
— Я покажу вам наш северо-восточный угол. Оттуда открывается самый красивый вид — если только не выключат электричество.
26
Корпоративной
Ларош повел его по коридору. Стены из кедра и дорогие красные ковры создавали ощущение беспредельного комфорта, роскоши в сочетании с простотой.
— Мы уже принимаем заявки на две недели вперед. Поверьте, ничто на земле и в небесах не сможет помешать открытию этого клуба после того, как минует ледяная буря. Voila. [27] Наша главная лыжная трасса.
Сквозь стеклянную стену видна была широкая панорама холмов, освещенных фонарями, горевшими над лыжным треком. На юг открывался вид до самого озера Ниписсинг. Дальняя часть города лежала в непроглядной тьме.
27
Вот (фр.)
— Прекрасно, — признал Кардинал. — Думаю, у вас не будет отбоя от клиентов.
— Если бы я считал иначе, я бы не стал все это затевать.
— И вам удалось получить грант Фонда развития северных территорий. Я видел надпись перед въездом.
— Ну разумеется. Этот проект полностью подходит под их критерии. Увеличивает ли он количество рабочих мест? Да. Способствует ли развитию туризма? Безусловно.
— Думаю, вам не повредило и то, что премьер-министр провинции — на вашей стороне.
— Джефф Мэнтис — мой друг, и я готов сделать все, — разумеется, в рамках закона, — все, чтобы он был переизбран. Но он не так глуп, чтобы ради моих интересов пытаться оказывать давление на какие-то министерства провинции Онтарио.
— Конечно нет. А тем более — на Канадскую разведслужбу.
— Кажется, вы упустили нить.
— Вряд ли, — заметил Кардинал.
— Может быть, вернемся вниз? Я обещал жене приехать домой пораньше, чтобы уложить детей.
Лифт плавно опустил их на первый этаж. Из зала донесся взрыв смеха, перешедший в аплодисменты.
Когда они уже были у дверей, Кардинал сказал:
— Вы знаете, я удивился, что среди спонсоров проекта не был назван Ив Гренель.
— Кто? — На мясистом лице не было никаких признаков волнения или испуга. Мохнатые брови сурово сдвинулись, не более того.
— Ив Гренель. Он входил в ту самую группу ФОК, которая похитила Рауля Дюкетта. Ах, простите, в ту группу, которая убила Рауля Дюкетта. Гренелю удалось скрыться еще до того, как поймали остальных. Наверняка ему помог в этом его приятель из ЦРУ — Майлз Шекли.
— Детектив, в вас есть талант и настойчивость — два качества, которые я очень ценю. Но у вас чудовищно напряженная работа, и, по-видимому, это напряжение начинает на вас сказываться. Все эти не относящиеся к делу замечания… Я не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите.
— Вскоре после того, как он убил Рауля Дюкетта…
— Ха! Это мне нравится, детектив. У вас что, есть волшебный хрустальный шар, в котором вы все видите?
— Вскоре после того, как он убил Дюкетта, Ив Гренель сбежал в Париж, где и жил около двадцати лет под чужим именем. Он стал другим человеком, утратил ту резкость и порывистость, которые были свойственны юноше, воспитывавшемуся в Труа-Ривьер. Получил образование, приобрел внешний лоск и наконец — очевидно, в конце восьмидесятых —
— Удивительная история. Доскажете мне по пути к машине.
Ларош раскрыл зонтик, держа его так, чтобы укрыть их обоих. Его автомобиль, черный сверкающий «линкольн-навигатор», стоял всего в нескольких шагах, но косой дождь успел промочить Кардиналу брюки. Ларош достал из кармана ключи, и дверца «линкольна» с чирканьем открылась.
— Залезайте! Залезайте, а то простудитесь!
Они забрались в машину, салон которой не уступал по размеру небольшой квартире. Дождь громко барабанил по крыше. Ларош завел мотор и включил «дворники».
— У мсье Гренеля, ставшего респектабельным господином, поначалу все шло хорошо, — продолжил свой рассказ Кардинал. — Он устроился в компанию недвижимости «Мэйсон и Барнс», где работали люди с политическими связями, такие люди ему всегда нравились. Он был человеком энергичным, и казалось, ничто не может помешать ему достичь своих целей. Но однажды случилось ужасное. Объявилась девушка, которая его когда-то любила.
Она совсем не была похожа на террористку: маленькая, хорошенькая, типичная француженка. Да она, по сути, и не была террористкой: просто иногда готовила активистам еду, иногда передавала послания, в общем, была совершенно безобидна. Но она с ума сходила по Иву Гренелю. По крайней мере — за двадцать лет до событий, о которых я рассказываю. Наверняка к девяностому году она бы забыла этого парня, если бы по несчастливому стечению обстоятельств не поселилась в том же доходном доме «Уиллоубэнкс». Ну какова была вероятность, что такое произойдет, скажите?
— Совпадения случаются постоянно. Без них жизнь была бы совсем другой.
— Как это вышло? Может быть, она столкнулась с ним в лифте? Вы так и ответили полиции. Вы сказали: «Я не был с ней знаком. Раз или два ехал с ней в лифте. Я даже не знал, как ее зовут». Вот что вы сказали детективу Тарджену. «Мадлен Ферье? Ах вот как ее звали? Я не знал».
— Я сказал вашему детективу правду. Я не был с ней знаком.
— А Ив Гренель — был. Это была Мадлен Ферье, и он отлично ее знал. Она была по уши влюблена в него, и он наверняка получал большое удовольствие, изображая перед ней героя. Да, должно быть, это была незабываемая сцена — когда вы оказались с ней лицом к лицу впервые за двадцать лет. Что она сказала? «Господи, Ив! Где ты пропадал все эти годы?»
Но не важно, что именно она сказала. Важно то, что вы поняли: она вас узнала. Этого было достаточно. Вы были так аккуратны, так терпеливы. Вам казалось, что теперь вы в безопасности. Разве вы могли поставить под угрозу свою новую жизнь? Ни за что. Значит, Мадлен Ферье следовало убить. Что и произошло: ее задушили ее же шарфом, а потом с нее сорвали одежду, чтобы инсценировать изнасилование.
Ларош включил CD-плеер. Их окутали звуки классической музыки.
— Бедный детектив. Вам абсолютно не везет с этим расследованием, не так ли? Очевидно, у вас нет ни отпечатков пальцев, ни ДНК, никаких так называемых веских доказательств, которые обычно так облегчают вашу работу. Насколько я понимаю, вы пытаетесь обвинить меня в том, что я — бывший террорист. Как его там? Ив Гренель. Но если бы вы были в состоянии это доказать, мы бы с вами сейчас не беседовали — или, во всяком случае, беседовали бы в другом месте. Вы бы отвезли меня в управление полиции, размахивая у меня перед носом уликами. Но размахивать вам нечем, поэтому вы ударяетесь в какую-то истерику, а это, поверьте, вас не украшает.