Нежная осада

Смолл Бертрис

– Вот так, миледи: раз-два, и все в порядке. Только сейчас он сообразил, что на Громе мужское седло, но девушка, очевидно, привыкшая ездить таким образом, преспокойно уселась верхом. Он отвязал поводья и подал Фортейн.

Гром нервничал и немного приплясывал под тяжестью седока, даже закинул голову и попытался встать на дыбы, но Фортейн надежно удерживала его, сжимая коленями бока.

– Легче, парень, – уговаривала она, и мерин тревожно прижал уши, прислушиваясь к мягкому спокойному голосу, еще минуту назад незнакомому, сейчас уже

почти привычному. Животное поняло, что появилась настоящая хозяйка.

Рори довольно улыбнулся и кивнул. Девочка – прирожденная наездница.

Повернувшись, он оглядел коробки и сундуки, громоздившиеся на пристани.

– Святая Мария, матерь Божья! Никогда не видел такой горы!

Герцог рассмеялся. Он точно так же ужаснулся, впервые увидев весь багаж Фортейн.

– Сейчас прикажу капитану послать в город за подводами. Нам ждать ни к чему. У вас найдутся лошади для меня и герцогини?

– Да, милорд. Миледи может ехать на вороной кобыле. Совсем как двадцать лет назад. А для вас, милорд, у меня приготовлен чудесный жеребец. Только что объезжен. Я не хотел холостить его, поэтому держу подальше от кобыл. Вероятно, его стоит продать тому, кто нуждается в новом производителе. За него можно получить хорошую цену, как за всех наших коней. Потомки Ночного Ветра и Ночной Песни – животные весьма ценные. Кто поедет в карете?

– Адали и Рохана, – ответила Жасмин.

– Они по-прежнему с вами? А что сталось с другой девушкой? Я слышал, она вышла замуж.

– Так и есть, – кивнула Жасмин. – Торамалли с мужем остались в Гленкирке, нашем шотландском поместье, присматривают за маленькими Лесли. Патрику уже четырнадцать, а его младшим братьям тринадцать и десять. Мы хотели взять с собой Адама и Дункана, но они предпочли резвиться на воле без родителей.

– Значит, не собираетесь долго здесь задерживаться? – осведомился Рори.

– Да, скоро вернемся, – отозвалась Жасмин. – Об Уильяме Деверсе хорошо отзывались и мой кузен-священник, и преподобный Стан. Если они с Фортейн понравятся друг другу, венчание состоится еще до конца лета, и Ирландия станет домом для моей дочери, рожденной в Магуайр-Форде. Надеюсь, что так и будет, ибо хочу видеть Фортейн счастливой и хорошо пристроенной.

– Каждая мать желает того же своей дочери, – кивнул Рори.

Ах, как она прелестна, несмотря на возраст! Он едва сдержал восхищенный вздох.

– Добрый день, мастер Магуайр, – произнес кто-то, выводя Рори из задумчивости. Испуганно встрепенувшись, он уставился на Адали, верного друга Жасмин, и с некоторым раздражением отметил, что этого человека никакие годы не берут. На бесстрастном коричневом лице ни единой морщины. Взгляд темных глаз словно пронизывает насквозь.

– Не думал, что еще свидимся, Адали! – воскликнул он вместо приветствия.

– Ну да, я, как фальшивая монета, всегда объявляюсь в самый неподходящий момент, – улыбнулся Адали, показывая ровные белые зубы. – Все ли готово для нашей поездки?

– Давно.

– Тогда

в путь! – объявил Адали. – Рохана, садись в дормез, я сейчас приду. – И, резко повернувшись, обратился к герцогу:

– Подводы для сундуков миледи скоро прибудут. Рохана собрала все, что может понадобиться на первое время, и отнесла в карету. Подводы будут тащиться куда медленнее нас. Вряд ли они прибудут в Эрн-Рок ранее чем через день после нашего приезда, но леди наверняка захотят отдохнуть с неделю и лишь потом принимать соседей, так что много платьев им не понадобится.

– Ты прав, – отозвался герцог, вскочив в седло. Ясное небо заволокло облаками, заморосил мелкий унылый дождик, и утро из солнечного превратилось в пасмурное.

– Опять Ирландия встречает меня непогодой, – с улыбкой сказала Жасмин Рори Магуайру. – Но расскажи, как поживает мой кузен.

– Здоров и счастлив, как мышь в головке сыра, – заверил Рори. – Хороший он человек, Каллен Батлер, хоть и священник. Не узколобый ханжа, как большинство служителей Божьих. И, как часто сам в этом признается, Рим не слишком им доволен, но поскольку мы находимся далеко от Рима, то для Магуайр-Форда Каллен Батлер – чистое благословение.

– А протестанты и их священник? Уже освоились?

– Добрые трудолюбивые люди. Сэмюел Стин замешен из того же теста, что и ваш кузен, миледи. Рассудительный, искренний, разумный, так что никаких затруднений у нас не возникает, не то что у остальных.

– Молю Бога, Рори, чтобы так было впредь, – вздохнула Жасмин.

Проведя в пути несколько часов, они остановились на маленьком постоялом дворе.

– Знакомое место, – протянула Жасмин, – хотя двадцать лет назад здесь была ферма. Покинутая мужем женщина с маленькими детьми. Что с ними сталось, Рори?

– А вы не знаете? – усмехнулся тот. – Ваш покойный муж, английский маркиз, послал меня сюда через месяц после того, как вы обосновались в Магуайр-Форде. Купил дом у мистрис Талли и нанял ее управлять гостиницей. На деньги, что он ей платил, она не только содержала семью, но и смогла обрабатывать землю. Взгляните на вывеску, миледи. “Золотой лев”. Мистрис Талли все твердила, что англичанин похож на льва. Это единственное приличное заведение между пристанью и Магуайр-Фордом. Англичанам не слишком оно по душе, но что они могут поделать, если владельцы – семья самого маркиза Уэстли?

– Мой сын никогда не говорил об этом, – удивилась Жасмин.

– Вероятно, сам не знает. Покойный маркиз поручил мне управлять делами гостиницы, поскольку я живу не так далеко и могу за всем присмотреть.

– Господи, столько лет, а я и не подозревала! У Рована было такое доброе сердце! Помню эту бедняжку с огромным животом.., как малыши цеплялись за ее юбку! А дом! Убогая хижина с земляными полами и двумя деревянными скамьями. Помню, как ты рассказывал, что муж покинул ее и ушел вслед за вождями восстания. А теперь взгляните только! – охнула Жасмин.