Нежные щечки
Шрифт:
— Что-то улучшений нет, вам не кажется? Доктор, вы мне, пожалуйста, только не врите. Я вам уже говорил — это мое тело.
— Мы удалили всю пораженную раком ткань. Так что, думаю, все нормально.
— Если нужна еще одна операция — я готов.
— Такой необходимости нет. Если вам очень плохо, можем положить вас на отделение, поставить капельницу, — делая вид, что не замечает раздражения Уцуми, твердил Катагири, отводя взгляд.
Так ничего и не добившись, Уцуми с этого вечера начал украдкой следить за Катагири.
По окончании рабочего
Уцуми ждал в коридоре, когда увидел спешащего вдоль красной полосы Катагири — подол его накрахмаленного белого халата развевался на ходу. Красная полоса вела в отделение гастроэнтерологии. Заметив стоящего в углу Уцуми, Катагири обомлел.
— О, Уцуми-сан!
— Здравствуйте, доктор!
— По какому поводу сегодня? Плохо себя чувствуете? Боли?
— Да нет. Так, переговорить надо.
Они вместе зашагали по коридору. Уцуми стал задыхаться — он уже не поспевал за здоровым человеком. Невольно он ухватился за плечо Катагири.
— Вы в порядке? — Катагири остановился, в глазах его читался испуг.
— Доктор, у меня рецидив?
— Ну что вы такое говорите! Это вы о язве? Мы все, что нужно, удалили. Так что этого не может быть.
— Почему же вы тогда не проводите обследование?
— Если настаиваете, мы можем сделать обследование.
— Думаете, меня такой ответ устроит? Это касается моей жизни. Не пытайтесь так просто от меня отвязаться, — пригрозил Уцуми.
Вздрогнув, Катагири посмотрел на осунувшееся лицо и впавшие глазницы Уцуми. Уцуми натянуто засмеялся.
— Сколько мне осталось, доктор?
— Этого я сказать не могу. Так как это не будет правдой.
Холодные, как у змеи, глаза злобно смотрели на Катагири.
— Ну, если так, то задам вам, доктор, один вопрос. В каких вы отношениях с сестричкой из регистратуры? Ну с той, пухленькой, с короткой стрижкой? Ваш тип?
— Это вы в каком смысле? Что за дерзость! Вы не имеете права так со мной разговаривать.
Уцуми с невинным видом извлек из кармана коробок спичек с эмблемой гостиницы, где у Катагири было свидание.
Катагири метнул взгляд на коробок и остолбенел. Уцуми не сводил с доктора глаз. Тот вынул руки из карманов халата, они безжизненно повисли. Уцуми продолжил:
— Если не хотите, чтобы я рассказал обо всем вашей супруге, постарайтесь быть со мной откровенным. Дело
Катагири попытался улыбнуться. Улыбка больше напоминала судорогу.
— Похоже на угрозу.
— Так по-хорошему же не получается. Разве скрывать правду не жестоко по отношению ко мне?
Катагири перекосило, на его лице отчетливо читалось: чертов ищейка!
— И все же…
— Что «и все же»? От этого зависит моя жизнь. Если я умру, вы ничего не теряете. Неужели непонятно, что это сводит меня с ума.
Катагири, похоже, принял решение. Он энергично кивнул и пригласил Уцуми сесть на диван в углу коридора.
— Хорошо. Давайте поговорим.
Они сели друг подле друга на коричневый диван из кожзаменителя, прохладного и сухого на ощупь, — по коридору гулял холодный сквозняк. От тяжести их тел диван скрипнул, будто готовый лопнуть.
— Ничего, если мы здесь поговорим? Извините, что без медицинской карты. — Катагири избегал взгляда Уцуми — видимо, никак не мог взять себя в руки.
Больница уже закрывалась, пациентов почти не было, только туда-сюда сновал обслуживающий персонал да медсестры. Уже по тому, как вел себя Катагири, Уцуми начал понимать, что происходит.
— Да ничего. Выкладывайте.
— То есть настаиваете. Ну что же, слушайте. Во время операции стало ясно, что, к сожалению, рак распространился слишком далеко, образуя так называемую скиррозную опухоль. Вероятность образования такой опухоли составляет лишь пять процентов. Мне очень жаль, что вы в них попали. Я вам для вашего же спокойствия сказал, что рак находится в ранней стадии, но это была неправда. Простите меня. В таких случаях врачи всегда сомневаются, как лучше поступить.
— Поподробнее, пожалуйста, — безжалостно перебил Уцуми тщетные попытки Катагири подобрать слова.
— Ладно. Скиррозная опухоль может быть незаметна при гастроскопии, так как не затрагивает слизистую оболочку желудка. Она пронизывает ткань, как бы пускает в ней корни. В вашем случае опухоль распространилась на серозную оболочку и дала метастазы, затронув большую область.
— Метастазы где?
— В лимфатических узлах и в печени. Я сделал максимум того, что было в моих силах. Но не все поддается оперативному удалению. Мне правда очень жаль, но сегодняшняя медицина пока бессильна. Я, конечно, понимал, что придет момент, когда надо будет вам об этом сказать. Мне тоже было непросто.
Уцуми не смог сдержать горькой усмешки. Интуиция его не подвела, вот только в конце он немного расслабился. Так или иначе, поезд ушел. Преступник уже сбежал.
— Изменилось бы что-нибудь, если бы я пришел пораньше?
Катагири мрачно покачал головой.
— Рак этого типа трудно распознать на ранних стадиях. Вот если бы рак у вас был на выходе из желудка, тогда бы сразу симптомы появились. А у вас — в кардии. Нехорошо так говорить, но вам, Уцуми-сан, не повезло. Мне очень жаль.