Незыблемые выси
Шрифт:
Потому он сам писал ответы, направив свой талант ко лжи на сочинение небылиц. Тит находил успокоение в выдумывании сказок о Фэрфакс, сначала как о владельце ранчо в Вайоминге, затем как об управляющем отелем в Сан-Франциско, а позднее — как о бизнесмене в Буэнос-Айресе. А еще он получил возможность читать пространные путанные послания Купера, полные новостей об их старых друзьях. Сазерленд все еще не женился на отвратительной наследнице. Сент-Джон вошел в команду Кембриджа по гребле. Бирмингем стал прекрасным египтологом. Спонсоры жаждали вложить деньги в его раскопки,
— Хвала небесам! — воскликнул Купер. — Меня вполне устраивает служба личным секретарем влиятельного человека. Я уже на полпути к тому, чтобы стать несносным старым пердуном.
Он повернулся к Титу, слегка порозовел и снял шляпу, явив миру буйную шевелюру.
Тит покачал головой:
— О, тщеславие! Имя тебе — Томас Купер.
Однажды, припомнив свой давний сон о встрече с Купером на празднике Четвертого июня, Тит поинтересовался в письме, не набрал ли тот вес. Купер ответил, что сохранил девичью фигуру, однако, к сожалению, потерял большую часть волос. Тит в порыве милосердия отослал ему ящик эликсира против облысения.
Фэрфакс хлопнула Купера по спине:
— Господи, это же превосходно, Купер. Превосходно.
Он покраснел, как свекла. Счастливейшая в мире свекла.
— Я так рад видеть вас двоих. Прошло столько времени. А… — Радость на его лице слегка поблекла. — А мы ведь не всегда можем быть уверены, что вновь встретимся со старыми приятелями через много лет, не так ли?
В своем последнем письме Тит наконец рассказал Куперу, что Уинтервейл и миссис Хэнкок очень давно погибли в той самой «дворцовой интриге», которая выдернула его из Итона.
Фэрфакс обняла Купера за плечи:
— Но сегодня-то мы вместе. Все старые друзья в сборе.
Они позвали Сазерленда, Роджерса, Сент-Джона и еще нескольких старших парней из дома миссис Долиш и устроили обильный пикник. Посреди трапезы появился Бирмингем, староста их пансиона, да не один, а с Уэстом. Вид Уэста, который не только был капитаном команды по крикету Итона, но и возглавлял команду Оксфордского университета, взбудоражил молодых людей. Теперь он посвятил себя физике и снимал дом вместе с Бирмингемом.
Уэст завел оживленный разговор с Фэрфакс. Потом к их беседе присоединился Тит. Когда Уэст отошел пообщаться с остальными, Фэрфакс прошептала Титу на ухо, что они с Бирмингемом теперь «вместе».
— Думаешь, я слепой? — прошептал он в ответ.
Она расхохоталась, однако ее смех потонул в восторженном вопле Купера:
— Джентльмены, прибыл наш друг с субконтинента!
Тит и Фэрфакс радостно закричали. Разумеется, за прошедшие годы они частенько виделись с Кашкари — и даже провели вместе несколько месяцев в военных походах. Однако встреча с ним здесь, где все началось, была особенной.
Они ели, смеялись и предавались воспоминаниям. После обеда Тит, Фэрфакс и Кашкари попрощались со всеми и, перескочив в Лондон, провели время за очень долгим чаепитием. Им многое предстояло обсудить, поскольку Кашкари также намеревался открыть истину о своем с Амарой участии в Последнем Великом
День уже близился к концу, когда Тит и Фэрфакс подошли к дому на Змеистых холмах, где встречались его родители. За последние шесть лет он стал убежищем для еще одной пары, надежной гаванью, где они могли позабыть о своих обязанностях и просто наслаждаться обществом друг друга.
— Помнишь летнюю виллу Королевы Времен Года? — спросил Тит, развалившись на длинном диване в солярии.
— Как я могу забыть самое прекрасное место в Горниле? — поддразнила Иоланта, усаживаясь рядом. — Но ты продолжай.
Он опустил их сцепленные ладони на свою копию Горнила.
— Что ж, недавно я побывал на весенней вилле Королевы Времен Года и увидел там кое-что неожиданное.
Весенняя вилла, расположенная на высокогорном альпийском лугу посреди буйства розовых и лиловых диких цветов, была не менее прекрасна, чем летняя. Тит указал на парочку путешественников, бредущих по лугу. Лица их сияли в свете великолепного заката.
— Взгляни.
Фэрфакс ахнула:
— Но это же твои родители.
— Да, — тихо ответил он. — Она все же сохранила образ отца, чтобы я когда-нибудь его обнаружил. И увидел, как они счастливы вместе.
Они наблюдали, как юная пара, обнявшись, проходит мимо виллы и исчезает за поворотом.
Потом Фэрфакс взяла Тита за руку:
— Я готова ко всему, что приберегло для нас будущее.
— Я тоже, — отозвался он. — Я тоже.
КОНЕЦ
Примечания
1. Редхалл, Бернард
967–1014 державные годы
Провидец. Известен скорее своей плодовитостью, чем значимостью предсказаний. Утверждают, будто он ни разу не получил ни единого видения о себе самом — лишь о совершенно незнакомых людях. Каждый месяц Редхалл отправлял пачки писем тем, кого касались его пророчества, если удавалось раскрыть их личности. Лучше всего запомнился как тот, чье предсказание беседы между леди Калистой Тиберий и ее другом побудило ее в точности повторить все, о чем говорилось в видении.
См. также: леди Калиста Тиберий, Горацио Хейвуд, Иоланта Сибурн, Арамия Тиберий, принц Тит Седьмой.
Из «Биографического словаря Державы»
2. Нижеследующее является отрывком из письменных пояснений Хэнкок:
Через два месяца я наткнулась на еще одно упоминание о Пирросе Плутоне в письме от одного дальнего знакомого, который был потрясен, что тот ни на день не постарел за прошедшие двадцать пять лет. Похоже, первый акт жертвенной магии, свершенный Плутоном, оказался столь мощным, что даровал ему не только противоестественное долголетие, но и неувядающую юность. Возможно, потому он и перебрался так далеко, чтобы стать Палемоном Зефирусом и избежать любых вопросов, касающихся очевидного отсутствия возрастных изменений.