Ни о чем не жалея
Шрифт:
Рэнд нахмурился.
– Думаю, это не слишком хорошая идея. На улице холодно. Дороги все размыты. Я бы предпочел, чтобы ты осталась здесь.
Улыбка Кейт стала напряженной.
– До Харриман-Парка всего несколько миль. Мы с леди Харриман ровесницы. На прошлой неделе она приезжала ко мне с визитом и очень мне понравилась. Я бы хотела продолжить знакомство.
Наклонившись к огню, Рэнд раскурил сигару, несколько раз медленно пыхнул ею и проговорил:
– Может быть, после того как наши гости уедут, я выберу время, чтобы тебя туда свозить. А до этого...
– Я поеду, Рэнд. Я понимаю, ты герцог, но поскольку ты женился на мне, я теперь тоже герцогиня и могу поступать так, как пожелаю. Если ты думаешь, что твоей беременной жене неприлично появляться на людях, то тем хуже для тебя. Увидимся вечером. – И Кейт устремилась к двери.
Рэнд порывисто вскочил.
– Черт подери, Кейтлин! Ты уже на седьмом месяце! Все что угодно может случиться. Дорога вся в рытвинах и ухабах. У кареты может отлететь колесо. На улице холодно. Ты можешь простудиться. Я не позволю тебе подвергать тебя и моего сына опасности!
Прежде чем Кейт успела что-то сказать, подала голос Мэгги.
– Может, Рэнд прав, – осторожно сказала она. – Съездим в другой раз, когда погода улучшится.
Лицо Кейт порозовело.
– Может быть... Ваша светлость, не могли бы мы поговорить наедине?
Рэнд сдержанно кивнул, и они направились по холлу в Восточную гостиную.
Как только они вошли в комнату и дверь за ними захлопнулась, Кейт повернулась к мужу.
– Не знаю, что ты вбил себе в голову, Рэнд, но я нормальная, здоровая женщина, хотя и ношу сейчас ребенка. Я хочу тебя спросить: как долго ты еще собираешься отдавать мне приказания, словно какая-то царственная особа служанке? Потому что если ты и дальше намерен так себя вести, то я просто соберу вещи и вернусь в Лондон.
Рэнд похолодел.
– Ты этого не сделаешь!
– Сделаю, Рэнд, клянусь. Ты мой муж, однако это не дает тебе права следить за каждым моим движением, читать все мои мысли. Если ты именно так представлял нашу совместную жизнь, то ты глубоко заблуждался.
Несколько секунд Рэнд стоял, кипя от злости. Она, конечно, права. Он запер ее в доме, пытаясь защитить. Он боялся, как бы чего не случилось с ней самой или с ребенком. А следовало бы знать, что с такой женщиной, как Кейт, этот номер не пройдет.
Тяжело вздохнув, Рэнд сказал:
– Ладно, черт подери! Можешь отправляться к леди Харриман. Но я на всякий случай пошлю с тобой пару лакеев. И прикажу кучеру вести карету как можно осторожнее, чтобы избежать тряски.
Легкая улыбка тронула губы Кейт. Подойдя к Рэнду, она легонько поцеловала его в губы, и он мгновенно почувствовал желание.
– Со мной все будет в порядке, Рэнд, не волнуйся. Я не сделаю ничего такого, что могло бы пойти во вред нашему ребенку, обещаю.
Рэнд лишь кивнул. Он снова ей уступает, подумал он, но Кейт практически невозможно сказать «нет». Но может быть, и не нужно этого говорить, поскольку она никогда не требует невозможного.
И все-таки Рэнда беспокоило то, что Кейт приобрела над ним такую власть. Что же ему теперь делать?
Глава 19
Вещи Мэгги и Эндрю были уже собраны и стояли в холле. Оставалось только занести их в карету. Чета Трентов готовилась уезжать и прощалась с Рэндом в Красной гостиной, когда на пороге появилась Кейт, белая как мел.
– Что случилось? – обеспокоено спросил Рэнд, направляясь к жене. – Я думал, ты просто проспала, а на тебе лица нет.
– Со мной что-то не так. Может быть... может быть... послать за доктором Дэнисом? Когда я проснулась, то увидела... – Кейт смущенно вспыхнула, – увидела... на простыне кровь.
Выругавшись, Рэнд схватил Кейт за руку, подтащил к софе, бережно усадил ее, потом снова подошел к двери, подозвал дворецкого и приказал ему мигом мчаться к врачу и просить его приехать.
– Это не из-за того, что я ездила в Харриман-Парк, – сказала Кейт, умоляюще глядя ему в глаза, когда он вновь подошел к ней. – Нас совсем не трясло... клянусь тебе.
Склонившись над ней, Рэнд поцеловал ее в лоб.
– Не волнуйся, любовь моя. Я уверен, все обойдется. Давай я отведу тебя наверх. Доктор тебя осмотрит, и все будет хорошо.
Через несколько часов прибыл доктор Дэнис и тотчас же отправился в спальню герцогини, приказав всем посторонним удалиться. К этому времени Кейт уже чувствовала себя лучше, однако доктор приписал ей строгий постельный режим на ближайшие несколько дней, и Кейт, ворча, повиновалась.
Эндрю вернулся в Лондон, но Мэгги Рэнд попросил остаться до тех пор, пока Кейт не станет лучше, и та, естественно, согласилась. Спустя несколько дней состояние здоровья Кейт и в самом деле заметно улучшилось, во всяком случае, настолько, что она стала жаловаться на то, что ее круглые сутки держат в постели, и Рэнд нехотя согласился разрешить ей проводить каждый день по нескольку часов в саду.
– Он так о тебе заботится, – с улыбкой проговорила Мэгги, когда они с Кейт уселись на удобные мягкие стулья, которые для них вынес в сад лакей. – Никогда не видела, чтобы он так себя вел.
Кейт погладила свой большой живот, в котором рос ребенок Рэнда.
– Он хочет этого малыша. Мне кажется, он его уже любит. Из него выйдет прекрасный отец.
– Он хорошо помнит собственное детство. Его отец, старый герцог, ужасно к нему относился, и ему наверняка хочется, чтобы жизнь его собственного ребенка была другой.
Кейт улыбнулась:
– Она и будет другой. Мы с Рэндом приложим для этого все силы.
В этот момент ребенок шевельнулся в животе, и Кейт улыбнулась. Она повернулась к Мэгги, намереваясь ей что-то сказать, как вдруг живот пронзила такая острая боль, что Кейт ахнула.
– Что такое? Что случилось? – взволнованно спросила Мэгги.
И вновь приступ боли. Глубоко вздохнув, чтобы успокоить ее, Кейт с трудом выговорила:
– Что-то не так, Мэгги. Ребенок как-то не так шевелится. – На лбу у нее выступили капельки пота. – О Господи, что происходит?