Ничего, кроме любви
Шрифт:
Что бы сотворил чёртов психопат Горских с Кристиной, если бы она отказалась работать на него?
Убил бы…
— Чего ершом надулся? — Старший хлопнул его по руке. — Поехали прокатимся.
Он кивнул в сторону. Серый проследил за его взглядом и похолодел: у двери стояла инвалидная коляска.
— Не сяду я в неё! — рыкнул Серёга. В госпитале он насмотрелся на ребят, обречённых всю жизнь перемещаться на таких вот агрегатах, и суеверный страх сковал душу. — Я не калека!
Для пущей уверенности в громких
Тогда зачем коляска?
— О, ты не калека! — разъярился майор и стал красным, как борщ. — Ты контуженный дебил! Меня Геннадьевич к тебе еле пустил, а ты кочевряжишься. Тебе на ноги встать до пятницы не дадут, а протянет твоя зазноба ещё двое суток, или нет — большой вопрос.
Серёгу словно ледяной водой окатили. он шумно втянул в себя воздух и скрипнул зубами.
Так вот зачем Дыбенко примчался к нему и коляску эту дурацкую приволок! Всеми правдами, похоже, старался, чтобы он, Серый, успел увидеть Кристину живой. В беспамятстве, но всё-таки живой…
Возможно, в последний раз…
— Поехали, — буркнул он и откинул одеяло.
В палату их не пустили. Пётр Петрович ругался, рычал, угрожал, размахивал удостоверением, кому-то звонил и сулил магарыч, но… всё оказалось бесполезно: дородная медсестра держала оборону не хуже защитников Бреста [21] .
21
Брестская крепость — крепость-герой, которую советские солдаты отчаянно обороняли в самом начале Великой отечественной войны.
— Вы ей кто? — строго спросила она, и Серёга растерялся, не зная, что ответить.
Искреннее «я люблю её» казалось слишком интимным и не шло с языка, а представиться соседом Сергей не решился, ибо глупость несусветная.
— Д-друг, — запнувшись, выдавил он и почувствовал, что краснеет.
Сестра глянула так, будто поняла всё и сразу.
— Знаю я таких друзей, — фыркнула она. — Свидетельство о браке есть?
— Нет. — Серый понурил голову.
— На нет и суда нет, — отозвалась суровая хранительница врат и добавила с нажимом: — Только родственников можно. остальных не положено!
Майор тихо выматерился и заявил, что будет говорить с завотделением лично. Медсестра развела руками: мол, говорите, сколько душе угодно. Ради Бога.
А Серый…
Там в двери окошко было. Специальное.
Сергей встал с коляски и, на силу справляясь с головокружением, заглянул в палату через стекло.
Кристина спала. Как спала бы, наверное, та самая принцесса Аврора, о которой Крис ему говорила. Только вот… вряд ли у сказочной принцессы был подбит глаз, разбиты губы, прострелено плечо и перебинтована
Серёга сглотнул и с трудом удержался, чтобы не жахнуть со всей дури в стену.
Его Крис…Его клуша…Его женщина…
Любимая…
Лежит, подключенная к аппарату жизнеобеспечения, и уже вряд ли когда-то проснётся, потому что он, контуженный дебил, не сумел её спасти…
Я погубил тебя, Крис…
— Серый… — Рука майора легла на плечо. — Ты это… не волнуйся. Я сейчас к Геннадьевичу спущусь. Разрешение получу. официальное. Тебя пропустят.
Сергей молча кивнул.
Когда Старший ушёл, он уселся на колченогий стул рядом с дверью палаты и уронил голову на руки.
Чёрт. Вот ведь чёрт! Проклятье!
Он потерял Крис. Потерял, с какой стороны не посмотри. И нету выхода. Совсем.
Серёга сидел, почти час пялясь в пол, а Дыбенко всё не возвращался. Как бы не загрыз его этот Геннадьевич: уж больно суров. Хотя… Пётр Петрович тоже шит не лыком…
Наконец, со стороны лифта послышались шаги. Серый навострил уши. Напрягся. Приосанился. однако из-за угла появился не тучный лысеющий майор, а худощавый молодой парень.
— Здравствуйте, — робко сказал юноша и протянул узкую ладонь.
Сергей пожал её, хмуро глядя на незнакомца.
«Кто ты ещё такой?» — думал он. — «откуда взялся?».
— Вы меня не помните?
— А должен? — Серый нахмурился. Действительно, сквозило в чертах отрока нечто смутно знакомое. Эти серо-стальные глаза и тёмно-русые волосы над высоким лбом…
— Мы с вами в особняке встречались. — Мальчонка залился краской. — Кристину вместе искали.
Серёга похолодел.
— Вы меня почему-то Лёхой называли, а себе всё время идти приказывали. Наверное, это из-за наркотиков, да?
— Ты кто такой?
— Меня Стас зовут. — Парень нервно облизнул губы. — Я… брат Кристины.
Мгновенно вспомнилась лунная ночь на утёсе. Плеск волн, сияние звёзд и… откровенное признание Крис…
«Макс насиловал и избивал меня много лет. Сделал шлюхой, а потом убийцей. Я ненавижу его… Но у него мой брат…».
— Ещё один заложник Чёрного? — спросил Серый.
— Что-то вроде, — кивнул Стас. — Макс говорил, что Крис будет жить, только пока я его слушаюсь…
Он вдруг осёкся и отвёл взгляд.
— Мне приходилось делать плохие вещи.
— Ей тоже, — вздохнул Сергей и снова уставился на свои тапки.
Парень ничего больше говорить не стал. Молча опустился на пол и привалился спиной к стене. Теперь они сидели вдвоём, хотя Серому упорно казалось, будто в пустом коридоре есть кто-то ещё. Кто-то третий. Невидимый, но вполне реальный. Быть может, на одной из обитых дерматином скамеек сейчас сидела…сама Смерть? Сжимала костлявыми руками острую косу и… ждала…
Ждала…