Ничего не исправить
Шрифт:
И Алекса принялась рассказывать. Про то, как к ней в Тирвиль приехала Кейси. Как она умерла. И про то, что дала обещание подруге не бросать её ребёнка. Как на этом её и зацепили в Управлении. Ещё бы, такой нужный дар, к тому же, малышка наполовину даон, то есть ещё одна зацепка в этом деле. По-быстрому сотворили легенду, что ребёнок Алексы, и забеременела она якобы по дороге на практику от Петера Крофа и, родив и не получив понимания от родителей, была вынуждена уехать к нему. Люди поверят. Заинтересуются же и не поверят те, кто сами интересуют Управление. Не стала скрывать и письмо Г рига, в котором тот сообщил, что расторгает помолвку.
Рассказывать про мужа было тяжело, даже сложнее, чем про бывшего жениха, но Алекса постаралась поведать всё, что знала сама. И про защитный артефакт, что покойный передал им с Илингой, отчего сам остался без должной защиты, тоже рассказала. И всё, что знала про смерть Петера Крофа.
Леди Элсинора тут же взялась проверять запястья внучки и правнучки. Посетовала, что ничего не может рассмотреть, пожурила за неосторожность и тут же сообщила, что вживлённый артефакт наивысшей степени защиты — это не просто хорошо, это прекрасно.
Проговорили они ещё долго, пока бабушка не вытянула всё, что было известно внучке. И только про тот единственный танец на балу с отцом Илинги Алекса рассказывать не стала. Зачем? И здесь уже ничего не изменить. Хотя, как будто бы, если бы он был жив, что-то было по-другому. Даон Легран — высший, а Алекса — обычная человечка. Будущего у таких пар не было. Участь Кейси? Хотела бы Алекса такого? На это у неё честного ответа до сих пор не было…
ГЛАВА 5
Утром «Лавочка артефактов господина Крофа» возобновила свою работу. Потянулись первые покупатели. Были ли среди них необычные? Если и были, то Алексе они об этом ничего не говорили.
— Милочка, как же вы будете справляться с таким специфическим предприятием?
— интересовался почти каждый второй. — Не женское это дело! Надо продать или нанять знающего управляющего, — тут же следовал совет знающего человека.
Несколько таких «знающих» даже предложили помощь в поиске покупателя или того, кто знал толк в управлении такими сложными предприятиями. Им, как и прочим, Алекса с показными апломбом и самоуверенностью отвечала, что и сама в силах разобраться с магазином. Артефакты? А что в них особо разбираться-то? Все ими пользуемся. Тут и разбираться-то нечего. Говорить, что она является членом семьи сильнейших в стране артефакторов, естественно не собиралась. А ещё старалась узнать и запомнить имена тех, кто слишком уж навязчиво советовал продать лавочку и предлагал помощь в её продаже.
К вечеру появился Кольдер. В жёлто-зелёном клетчатом пиджаке с белой хризантемой в петлице, ярко-синей рубашке, жемчужных узких брюках и начищенных до блеска узконосых туфлях. В столице такая мода уже лет пятнадцать как благополучно скончалась, но здесь, похоже, был её самый разгул.
— Госпожа Алексинта! — самым проникновенным голосом начал он. — Позвольте выразить своё сочувствие по поводу преждевременной кончины вашего супруга. Это же надо такому случиться! Остаться вдовой в таком юном возрасте. Я, как самый близкий друг усопшего, как мужчина, буду всегда рад помочь вам разобраться с возникшими проблемами, — и так игриво повёл бровями, что сразу стало понятно, какого рода помощь предлагается. Именно, что как мужчины. Уловив тень неудовольствия на лице собеседницы, немного снизил натиск. — Может, у вас будут какие просьбы или возникли вопросы, я с удовольствием помогу и отвечу! — широкая искренняя улыбка озарила его, к слову сказать, очень даже симпатичное лицо.
Есть всё-таки какое-то особое обаяние у таких вот кобелей, вышедших на тропу охоты. Гнать бы его взашей, но нельзя, ещё может быть полезен. Что ж, Алекса тоже не новичок в этой извечной игре. Она застенчиво опустила реснички, глубоко вздохнула, словно не решаясь заговорить, молниеносно стрельнула глазками и вновь скромно потупилась. Даже прилавок взялась протирать, чтобы показать, насколько велико её смущение. И провинциальный ловелас поплыл.
— Госпожа Алексинта, только скажите, я на всё для вас готов!
— На всё? И на все-все вопросы ответите? — и ещё один простодушный взмах ресничками.
— Да! — кавалер бросил беглый взгляд на пол, оценивая, можно ли тут бухнуться на колени или всё же не стоит.
Проверять степень его решимости Алекса не стала. Приложила ладошки к груди, ещё раз вздохнула и, широко раскрыв глаза, заговорила:
— Господин Кольдер, просьб у меня пока нет, но меня с самого детства интересовало. Вы вот такой весь… оборотень. Причёска, опять же модная, — модный оборотень взмахнул головой, отточенным красивым движением отбрасывая густую волнистую чёлку назад, и в предвкушении даже как будто выше ростом стал. — Можете мне сказать, вот, если скажем оборотня, когда он человек, побрить налысо, то волк тоже лысым будет?
— Я не волк, я пёс, — справившись с первым шоком, смог выдавить горе-ухажёр.
— Пёс он! — из внутренних дверей в лавку величественно вплыла леди Элсинора.
— Видно, что кобель. Только попробуй к моей внучке приставать, побрею тебя самолично, а потом ещё и клюки моей отведаешь! — неведомо откуда в руках у бабули оказалась увесистая резная клюка.
— Я? Приставать?! — быстро сориентировался Кольдер, безоговорочно поверив столь вескому аргументу. — Да как вы могли такое подумать? Да я же помочь, как друг. Я и Крофу помогал. Товар ему поставлял. Я и вам хочу предложить.
— С этого бы и начинал, — успокаиваясь, проворчала разгневанная леди. — Товар-то хоть стоящий? Ты мне смотри, — и она опять потрясла клюкой, которая в особом артефакторском зрении смотрелась обычным карандашом, — какую ерунду, что тут же в портовых закоулках делают, не вздумай подсовывать, у нас заведение приличное!
— Ну что вы, как можно! Только самое лучшее, — самые честные в мире глаза смотрели на леди Элсинору с образцовой собачьей преданностью.
— Ещё скажи, что от высших, — решила вступить в разговор Алекса.
— А надо? — по изменению голоса оборотня стало понятно, что начался серьёзный разговор. Безалаберный пройдоха исчез. На миг на них глянул совсем другой человек, то есть оборотень: собранный, серьёзный и куда более умный и опасный, нежели старался казаться.
— А можешь? — пожалуй, здесь будет уместно перейти на ты и широко-широко раскрыть глаза, чтобы сам Кольдер не догадался, что имеет дело с ещё теми волчицами, а никак не овечками.
— Для прекрасных дам, — последовал излишне преувеличенный поклон в сторону пожилой леди, — всё что угодно.