Никак иначе
Шрифт:
— Приехали, — Саша выходит из машины, и скидывает пальто, вытягивает меня через открывшуюся дверь, и заворачивает в него, также как и Кир, притягивает за талию, и ведёт к дому. Кирилл идет следом, закрыв машину.
В этот раз мы едем в прозрачной кабине лифта, в которой они попеременно меня целуют, и гладят, скинув пальто с моих плеч. Зажимают между телами, и трутся, своими выпирающими из под брюк стояками. Я еле успеваю перевести дыхание между поцелуями. От волнительных, острых ощущений захватывает дух, перехватывает дыхание, и по телу бежит дрожь. Кирилл только слегка проводит ребром ладони мне межу ног, а я уже готова кончить, так я перевозбудилась.
Мы вываливаемся
Кирилл копается с замком, материться, но как только дверь открывается, он подхватывает меня на руки, и несёт куда-то.
— Я первый, — кидает он Саше, и я падаю на кровать.
В темноте комнату не разглядеть, да и мне сейчас не до этого. Кирилл скидывает быстро одежду, шуршит фольга, и он наваливается сверху, разрывает мои трусы надвое, оставляя странный кружевной пояс на талии. Его горячая кожа обжигает, и тяжесть тела приятна. И аромат его вызывает во мне дрожь, приятную, горячую, что смешивается с возбуждением, и я стону, и притягиваю его ближе, и прогибаюсь удобнее, обхватываю его талию ногами, и возможно царапаю каблуками его спину. Его член упирается у самого входа.
— Хочешь меня? Хочешь, чтобы трахнул тебя? — Кирилл фиксирует мой подбородок и смотрит в глаза, совсем мало света, но всё равно хватает, чтобы уловить блеск его глаз. — Говори! — рыкает он.
— Я хочу тебя! — голос срывается с шепота на хрип. — Кир! Трахни меня!
И он толкается, старается не резко, но не выдерживает тягучий ритм, и вбивается до конца одним толчком. А я выгибаюсь и скребу его спину. Больно. Жуткое чувство распирания. Я задыхаюсь, и боюсь, что если он пошевелиться, то точно разорвёт меня надвое.
— Блядь, ты что целка? — сипит Кирилл, навалившись на меня. — Пиздец узкая, сейчас просто кончу!
— Больно, — стону я, и пытаюсь выползти из под него.
— Ну, тих, тих, — утешает он, поглаживая мой оголённый и напряженный живот, поднимается на колени, и тут же к моей груди приникают другие губы.
Саша сдвигает тонкие чашки бюстгальтера, и захватывает губами тугие соски, втягивает в горячий рот, и я отвлекаюсь от боли, на восхитительные ощущения, от его губ.
— Придержи её Саш, я осторожно, — говорит Кир и снова толкается.
А Саша закидывает мои руки мне за голову, и продолжает целовать шею, ключицы грудь, и постепенно боль сменяется просто чувством распирания, а когда Кир сменяет угол, снова склонившись ко мне, становится даже приятно. Саша освобождает мои руки, и я зарываюсь пальцами в его волосах, притягиваю ближе.
— Ещё, ещё! — прошу, кого конкретно из них сама не знаю.
Горю в их руках. Кирилл уже не сдерживается, вбивается резче, и сейчас это уже не больно, только самую малость. Я гнусь на каждый его выпад, и жмурюсь от кайфа. Потому что Саша нежно покусывает мои плечи, в то время как Кир безжалостно долбится между ног. Контраст неимоверный, смешивается всё в один умопомрачительный коктейль. В одно стремительное желание получить наслаждение.
— Давай, сучка, кончай! — грубо командует Кирилл, и протискивает между нашими телами руку, и трёт клитор. И мне этого достаточно, я не выдерживаю больше, взрываюсь, и, кажется, даже кричу.
Саша заглушает мой крик поцелуем, и я впиваюсь в его мощные плечи ногтями, когда он впивается в мой рот. Кир тоже с рычание кончает, и я чувствую через тонкий латекс презерватива горячее семя, что заливает меня изнутри. Он приваливается ко мне, на мгновение, переместив вес тела на меня полностью, и дыхание перехватывает.
— Хорошо, зеленоглазая, заебись, — урчит удовлетворённо мне в истерзанные губы, прижимается взмокшей кожей, и тут же скатывается, и я свободно вздыхаю, но меня тут же переворачивают на живот, вжимают жестко лицом в матрас, и второй мой любовник, входит в меня сзади. Снова чувство распирания, и сладкая боль от натяжения.
— Охуеть, конфетка! Какая тесная! — Саша тоже считает своим долгом донести до меня свои наблюдения.
Я пытаюсь выпутаться из под его рук, что вжимают меня в матрас, но меня вжимают ещё сильнее, не давая даже голову повернуть, и лупят по ягодицам. И это конечно больно, но ещё и обжигающе горячо, и его ритмичные движения во мне от этого воспринимаются ещё острее. И затихающие отголоски прошлого взрыва, снова взмывают во мне и закручиваются в тугую спираль. Во мне вновь нарастает напряжение, натягивается с каждым ударом члена. Я не знала, что так могу. Что моё тело способно отзываться так легко и свободно. Может это долгое воздержание сказывается. Но я уже через мгновение, снова горю, в руках уже другого мужчины. Жмурюсь от удовольствия и его властной манеры брать меня.
— Лежать, конфетка! — командует он, на мои потуги подняться, и вбивается сильнее. Резко и мощно, и у меня не остаётся шансов, противостоять ему, да я и не хочу. Подчиняюсь. Покоряюсь. Поза для этого самая, что не наесть подходящая. Я даже на мгновение представляю себя стоящей на коленях перед мощным телом, с задранным задом, в разорванных трусах, чулках, и в неснятых туфлях, И так эта картинка заводит, что дальше некуда, особенно если учесть, что я в ней в главной роли.
— Ещё! Ещё! Да! Да! — шепчу сорванным голосом.
— Ты хочешь ещё? — спрашивает Саша, и замедляется, потом снова резко толкается. — Вот так хочешь?
— Да, — шепчу в ответ, беспорядочно сжимаю в кулачках покрывало на кровати.
Он снова замедляется.
— Не слышу, конфетка, ты хочешь или нет? — вообще прекращает движение.
— Хочу! Хочу! — бесстыже выпрашиваю ласку, и сама двигаю задом, потому что остановка сейчас смерти подобна.
— Пожалуйста, Саш!
— Чего ты хочешь, а? — упивается своей властью Саша, продолжая жестко держать меня за шею, а другой рукой поглаживать напряженный ягодицы, и совершенно не двигаясь.
— Тебя хочу! В себе! — падать ниже некуда. — Трахни меня! Пожалуйста!
И он без лишних слов, снова ускоряется, и я благодарно кричу, а потом он поднимает меня, и притягивает к себе, к влажной груди прижимает спиной, замедляет темп, и исследует руками моё тело, целует взмокшую кожу, и тихо урчит от удовольствия мне прямо в ухо, покусывая мочку.
— Красивая, сучка, горячая! Тебя же только трахать и трахать, со всех сторон!
Сжимает мои груди, перебирая острые соски, и я льну к нему, сама покачиваюсь в его руках, и ловлю блеск глаз Кира, расслабленно лежащего на кровати, и наблюдающего за нами. Он уже стянул презерватив, и теперь наглаживал снова восставший член. И я смотрю на него, пока Саша, толкается во мне, и гладит меня, потом ловит мою ладошку, и пристраивает пальчики, на моём клиторе, водит по влажной плоти, и я закатываю глаза, от подступающего восторга. Он снова толкает меня, и я падаю на живот, он накрывает меня своим телом, подтянув выше ягодицы, потом сжимает руками мои руки, и вкладывает их в горячие ладони Кира, и начинает вбиваться в меня, жестко, быстро, прикусывая за основания шеи. Я уже бесконтрольно кричу, выгибаясь, но мужчины крепко держат меня, и я впивалась ногтями в чьи-то ладони.