Никаких принцесс
Шрифт:
– Виола, - шепчет Вейл, пока учитель отчитывает готового расплакаться очкарика.
– Что ты вчера сделала с нашим бастардом? Ты его по голове била, да? Клянусь звёздами, так он снова огребёт после уроков!
А я смотрю на спокойного, как скала, Дамиана и познаю... Пожалуй, да, теперь я знаю значение выражения «у меня отпала челюсть». Раньше я думала, что уместных его употреблению случаев просто не существует. Но сейчас как раз такой случай. Я познала, ага. И челюсть у меня... отпала.
Что, чёрт возьми, происходит?
Наконец, малыша Кони отправляют в карцер.
– За что?
– патетично, с всхлипыванием восклицает юный принц, проходя мимо парты Дамиана.
– За те двадцать шесть раз, когда я сидел в карцере вместо тебя?
– улыбается Дамиан.
– Сейчас мне кажется, это было несправедливо.
Кони, вздрагивая от едва сдерживаемых слёз, отворачивается и исчезает за дверью.
– Вот крыса, - шепчет Вейл. И начинает ещё усерднее строчить записочки - кажется, всему классу.
А Дамиан вызывают отвечать вместо Кони, и справляется он на «отлично». Это как раз неудивительно: Дамиан всегда хорошо учился. Но он бы никогда не стал так себя вести... Его что, прокляли вчера, когда я ушла?
Когда только успели?
После урока, в коридоре, я расталкиваю мальчишек - пусть после занятий отношения выясняют, у меня срочное дело!
– и ловлю Дамиана за руку.
– Нам надо поговорить!
Парни тут же по знаку, кажется, Вейла, уходят, мы словно по волшебству остаёмся одни... Идеально.
– Ты что-то хотела?
– вежливо интересуется Дамиан, глядя на меня, как на чужую.
– Что происходит?
Он открывает рот... И замирает, глядя на мою правую руку.
– У тебя есть кое-что моё, - говорит Дамиан после паузы.
– Что?
– и машинально вспоминаю, что Дамиан мне дарил, и что я ещё не съела.
– Можно?
– Это явно был риторический вопрос, Дамиан берёт меня за руку, не успеваю я и рта раскрыть. И снимает кольцо. Совершенно без усилий.
Я молча смотрю, как он изучает украшение, особенное внимание уделяя камню... Потом поднимает взгляд на меня. Тоже изучает. Откровенно. Даже... Я бы сказала пошло, если бы это слово вязалось у меня с Дамианом.
– Что ж. Ты хотя бы красивая.
– Дамиан?
– ошеломлённо шепчу я.
– Понимаешь, Виола, - с «не своей», странной улыбкой продолжает Дамиан.
– Я проснулся сегодня впервые за несколько лет отдохнувшим и в хорошем настроении. Я помню, что ещё вчера переживал из-за тебя, а сегодня я смотрю на тебя и... Никак не пойму, почему. Что я нашёл в тебе такого, что заставляло меня унижаться и страдать? В тебе решительно ничего нет, кроме симпатичной мордашки. Таких, как ты, десятки, если не сотни. Ты глупа, себялюбива, горда... Но да, красива. Хотя бы. Возьми, - он протягивает мне кольцо, и оно словно случайно падает на пол. Мне под ноги.
– Не знаю, почему, но я хотел, чтобы это было у тебя. Пусть будет.
И, не глядя, не дожидаясь ответа, не... Да ничего! Он просто уходит. Спокойно и да, с улыбкой.
Я медленно поднимаю кольцо, машинально надеваю его обратно на палец. В голове только одна мысль: «Что это было?»
И я сейчас это выясню!
Туан беседует с мастером Хэвишемом. Они остановились у витражного окна в коридоре; на Туана падает, преломлённый алыми волосами русалки, луч света, и я замираю на мгновение: впечатление такое, будто юноша горит. Даже его кожа светится золотом, но не так, как у фей в садах, а огненным золотом. Опасным, слишком ярким, чтобы долго смотреть.
Я отворачиваюсь, а когда смотрю снова, наваждение проходит.
Мастер Хэвишем увлечённо рассказывает о каких-то векторах социального развития, витках истории и ещё о чём-то подобном, перемежая рассказ терминами, которые звучат как ругательства. Туан слушает, время от времени вставляет пару слов - кажется, тоже термины - кивает, а один раз, забывшись, перебивает.
Мне даже как-то неловко становится. Ни тот, ни другой меня не замечают - слишком увлечены беседой. Я мнусь у Хэвишема за спиной: ясно же, что если вежливо покашлять или вставить «прошу прощения», они даже внимания не обратят.
И очень хочется громко объявить увлечённому Туану: «А помнишь, ты хотел захватить этот мир и, кажется, мечтал сделать плохо всем, включая мастера Хэвишема, который тебе так сейчас нравится? Помнишь? И как, до сих пор хочешь?»
Или он такой лицемер, или просто не может разобраться в себе.
Но мы с Дамианом тут причём?
Поэтому, а ещё от злости, я подкрадываюсь поближе и с силой наступаю Туану на ногу. Ещё и жалею, что каблука нет - я их вообще-то не люблю, но сейчас бы пригодиись.
Туан вздрагивает, отшатывается и пару мгновений смотрит на меня так, словно собирается сжечь прямо здесь и сейчас. А мастер Хэвишем, наоборот, расплывается в радостной улыбке.
– Виола...
– Мастер Хэвишем, могу я забрать моего спутника?
– улыбаясь, перебиваю я.
– Буквально на пару слов.
Хэвишем переводит изумлённый взгляд на Туана, и тот мгновенно надевает маску.
– Ваше Высочество, простите...
– Прощаю, - надменно отвечаю я.
– Пойдём. Извините, мастер Хэвишем.
Наверное, я снова что-то напутала с флером, потому что учитель смотрит на меня, как на сошедшую с небес богиню, и забывает даже кивнуть.
Жаль, на Туана эта штука не действует.
– Виола, сделаешь так ещё раз!..
– недовольно шипит он, когда мы выходим на залитую солнцем открытую галерею.
Угу. Ой, как страшно!
Я разворачиваюсь и - наверное, неожиданно, потому что Туан поддаётся - толкаю его к стене.
– Ты что с Дамианом сделал?
Туан хмурится, и тут снизу раздаётся... Наверное, сначала крик, просто он слишком быстро перерастает в грохот. Долгий, оглушительный грохот, какой бывает, когда асфальт сверлят перфоратором.