Никогда не бывшая твоей
Шрифт:
Сказать, что мне было в этой комнате плохо, значит ничего не сказать. Меня кормили, за мной ухаживали, мне давали свежие газеты и самые модные женские журналы, но… в этой комнате не было окон.
Временам на меня нападала хандра, я плакала, опускались руки. Вера Анисимовна уговаривала меня не расстраиваться, дождаться суда, уверяла, что после суда меня сразу отпустят на волю.
Время шло медленно. Каждый день тянулся долго, долго. Меня по-прежнему держали в комнате без окон в ожидании какого-то
Порой мне казалось, что я нахожусь в этой комнате уже год, что никакого суда и вовсе не будет, что впереди нет никакого просвета. В один из таких унылых, ничем непримечательных дней в комнату вошла домработница с какой-то одеждой в руках и с тревогой посмотрела на меня.
– Анжелочка, ну как ваше самочувствие? Вы что-нибудь хотите?
– Хочу.
– Что?
– Я хочу умереть…
– Не говорите глупостей, – испуганно произнесла женщина. – Вы такая молодая, такая красивая. У вас вся жизнь впереди. Я серьезно спрашиваю. Вы что-нибудь хотите?
– А я серьезно вам отвечаю. Я хочу уснуть и никогда не проснуться… Я хочу, чтобы Яков меня убил, но только не держал в этой комнате без окон. Я хочу, чтобы эта страшная полоса жизни закончилась, а еще… еще я хочу домой. Я хочу к маме. Вера Анисимовна, а Яков часто закрывал здесь свою жену?
– Иногда. – Видимо, эта тема была женщине неприятна, и она опустила глаза.
– Зачем?
– Она очень сильно пила…
– И что, разве за это можно такое творить с женщиной?!
– Она, когда пила, могла наделать глупостей.
– А Яков женился до того, как у него появился этот дом?
– Он женился намного раньше.
– А строил этот дом сам?
– Что вы… Яков Владимирович никогда сам ничего не строит. Он принадлежит к тем людям, которые финансируют. Он не умеет класть кирпичи, но умеет делать деньги. Мне кажется, это намного ценнее, чём уметь класть кирпичи.
– Я просто неправильно выразилась. Я спрашивала о том, покупал ли Яков готовый дом или оплачивал стройку.
– Он оплачивал стройку.
– Понятно. Тогда получается, что эту комнату строили для его жены. Господи, кто б только знал, как я хочу умереть… Вера Анисимовна, я больше так не могу!
– Анжела, возьмите себя в руки. Яков Владимирович хочет вас видеть.
Я подняла голову и пристально посмотрела на женщину.
– Что вы сказали?
– Вас ждет Яков Владимирович.
– Он сейчас сюда придет?
– Нет, он ждет вас в гостиной.
– Вы хотите сказать, что я смогу выйти из этой комнаты?
– Конечно. Вы должны подняться наверх. На стуле белье и одежда.
Не веря своим ушам, я встала с кровати и принялась одеваться. Дорогое женское белье, как ни странно, было мне впору и говорило о том, что у того, кто его выбирал, был изысканный вкус.
– А где вы взяли белье?
– Яков
– Сам?
– Своей покойной жене он всегда покупал белье сам.
Услышав «покойная жена», я съежилась.
Поверх восхитительного нижнего белья я надела не менее восхитительное платье и посмотрела на себя в зеркало. Что ж, неплохо. Даже очень неплохо. Только эта непонятная бледность… и черные широкие круги под глазами… Раньше у меня их не было.
– Вера Анисимовна, как я выгляжу?
– Как настоящая леди.
– Так уж и леди?
– На деревенскую девушку вы совсем не похожи. Такую красоту невозможно представить в кирзовых сапогах на картофельном поле. Вы королева.
– Я тоже об этом всегда думала. Несправедливо родиться королевой в провинции. Господи, как же это несправедливо!
– Я думаю, совсем не страшно родиться королевой в провинции. Страшно в ней остаться на всю жизнь.
Я безнадежно развела руками.
– Оттого, что я чувствую себя королевой, мне ничуть не легче. Кому я нужна в этой столице? Ну кому?! Тут своих королев полно.
– Вы не правы Анжелочка. Вы в корне не правы. – Домработница прищурила глаза, я впервые заметила в них хитрость.
– В чем я не права?
– На самом деле королев очень мало. В наше время развелось слишком много ушлого бабья… По-другому таких женщин просто не назовешь. Вы другая. Я, как вас увидела, сразу поняла, что вы особенная. Вы не баба и никогда ею не будете. Вы королева и вам нужен трон.
– Трон?!
– Трон.
– Вы шутите? – нервно улыбнулась я. – И где же мне его взять?
– Подумайте хорошенько…
Я поправила упавшую на глаза челку.
– Вы что-то не договариваете. Я не понимаю, к чему вы клоните…
Вера Анисимовна смотрела на меня в упор. На ее лице не дрогнул ни один мускул, она была совершенно спокойна.
– Яков Владимирович вдовец, – ровным голосом заговорила она. – Он похоронил жену. Теперь он свободный мужчина. Вернее, пока свободный. Такие бывают свободными недолго. Они очень быстро женятся.
– Почему?
– Потому что у них много денег.
– Потому что у них много денег?! – Я замерла и смотрела на Веру Анисимовну ничего не понимающим взглядом.
– У вас есть шанс сесть на его трон. У вас есть хороший шанс…
– Вы так считаете?
– Я это знаю. Сейчас он в таком состоянии, когда его нужно утешить. У него умерла жена, он очень скорбит по этому поводу. Мужчина не часто нуждается в утешении. Вы попали в нужное время в нужное место. Мне кажется, что сейчас обстоятельства сложились как нельзя лучше.
– Но эта комната… – Я почувствовала, что мне не хватает воздуха. – Эта комната без окон…