Никогда не взрослей!
Шрифт:
Стукнувшись плечом о какого-то господина, я снова обернулся назад, но все было спокойно.
— Простите, сэр!
— Осторожней, мальчик.
Вдруг проходя мимо старых полузаброшенных домов, я повернул голову направо, и заметил кое-что:
«Четыре негритенка пошли купаться в море, Один попался на приманку, их осталось трое.»Было написано там. Выцарапано гвоздем.
«Зачем мне помогать, если ты меня преследуешь?», подумал я, и у меня забилось сердце так сильно, что я стал ощущать его удары о грудную клетку.
Я понял, что мне лучше отправляться домой, так как дома я буду в большей безопасности. Я ускорил шаг, и, не смотря по сторонам, торопился домой.
ГЛАВА 7
В стенах родного дома я почувствовал облегчение, но страх все еще не отпускал меня. К сожалению, я не мог ничего рассказать родителям. Ну, вы понимаете, они бы мне не поверили. Когда я вернулся, дома никого не было, но недавно пришла с работы мама. Она зашла ко мне в комнату спросить, как у меня дела.
— Все хорошо, — ответил я ей, но хотелось рассказать большее.
Я достал свою старую тетрадку и стал рисовать всякую чушь, просто чтобы отвлечься. Заполнив два листа своими каракулями, я почувствовал, что устал, и ощутил, как ноет моя спина. Я слишком много сидел сегодня. Размявшись, я взял бейсбольный мяч и улегся на свою кровать. Этот мяч я бил об стену, а иногда подбрасывал вверх и просто ловил. Мне это жутко нравилось.
Я вспомнил, как мы ходили в лес с Дагом и Фрэнки. Нам было очень хорошо в тот день, но черт, эта дурацкая считалочка началась именно там. Интересно, что Фрэнк имел в виду, когда говорил, что Вилли там заблудился? Вилли заблудился и ему скучно…
Фрэнк тогда говорил очень странно, было такое впечатление, что это вовсе и не Фрэнк говорил, а кто-то шевелил его губами. Но… с тех пор прошло столько времени, я думал что все прошло… Но… скорее я вообще даже не думал об этом.
Мне на мгновение показалось, что лучше бы я получил по носу, чем такую помощь. Это была явно медвежья услуга.
Мое внимание отвлекла муха. Она залетела в открытое окно и стала кружить над головой. Я мечтал, чтобы она вылетела. Должно же когда-то надоесть делать одно и то же. Но ей, похоже, это нравилось, и я стал махать руками. Ей это совсем не мешало. Кажется, ей было так даже интересней. В конце концов я не выдержал и встал. Я открыл окно еще больше, чтобы ей легче было в него попасть, и стал прогонять, браня всякими плохими словами. Похоже, ей их слушать надоело, и она решила удалиться. Но что-то с ней было не так. Она нашла маленькую полоску стекла в окне, которую никак нельзя было сделать меньше, и стала об него биться. Она разворачивалась, набирала скорость, и вместо того, чтобы вылететь в открытое пространство, которое было на дюйм ниже, она со всей силы врезалась в стекло, словно пытаясь его пробить, будто это было единственным выходом для ее спасения.
Когда же случайным образом ей удалось вылететь, как раз в тот самый момент, когда я совсем отчаялся, я тут же прикрыл створку, чтобы как можно скорей насладиться тишиной. Как же порой она прекрасна! Эта муха заставила меня забыть обо всем на свете. И когда я почувствовал это облегчение, я стал ей крайне благодарен. Не зря отец любил бранить их последними словами. Он просто терпеть их не мог. Чуть станет слышно звук этих невыносимых крылышек, он тут же брался за газету, и пытался ее прихлопнуть. Он переставал обращать внимание абсолютно на все. Только эта черная летающая точка заботила его воображение. Он мог встать на стол, если та садилась на потолок. Или запрыгнуть на кресло, где лежало что-то ценное. Он этого просто не видел, настолько его поглощал этот процесс.
В общем, я огляделся, чтобы удостовериться, нет ли еще какой гадости у меня в комнате, и когда повернулся снова к окну, увидел желтые листья на деревьях. Желтые падающие листья. На улице была осень. Даже люди ходили в осенней одежде. Я не поверил своим глазам, и решил спуститься вниз, проверить что происходит… Когда я спустился по лестнице, то увидел окно. Я подошел к нему, и пристально посмотрел, что за ним. Но за ним было лето. Меня это, конечно, обрадовало, но ведь в моей комнате всего минуту назад я видел что-то очень странное! Я попросил маму подняться ко мне, и когда мы вошли, там ничего не было. Вернее, она сказала, что ничего странного не замечает, но я продолжал видеть осень.
У мистера Кларка я работал уже целую неделю. Мне нравилось у него работать. Вставать, конечно, приходилось рано, но зато у всего появился какой-то особенный смысл. Даже еда стала вкуснее. Я иногда захаживал к Сэмми, и мы с ней мило беседовали. Я, конечно, каждый раз брал у нее бутылку содовой, чтобы она ничего не заподозрила. И как-то я ей признался.
— Сэмми, а вы знаете, что первую половину дня мы проводим вместе? Ну, почти вместе…
— Как же это? — просила она.
— Я работаю, здесь, совсем рядом, — сказал я, — подменяю мистера Кларка по утрам. Вы знаете мистера Кларка?
— Этого мужчину, что торгует газетами?
— Да.
— Конечно! Весьма приятный человек, как мне показалось. Почему же я тебя ни разу не видела? — спросила она.
— Возможно, вы просто не обращаете внимание на такие мелочи. К тому же прошло всего четыре дня, как я стал работать у него.
— Может быть, ты и прав… — сказала она, задумавшись, и с какой-то грустью в глазах.
— Сэмми, почему вы загрустили? — спросил я.
— Нет, тебе просто показалось.
— Но у вас до сих пор грустное лицо, Сэмми.
— Возможно, я просто устала?
— Наверно, так и есть…
Я не знал, почему она такая, но мне это не очень понравилось.
В моем окне все еще была осень. Я не знал, почему это происходит, но со временем я даже свыкся.
После очередного рабочего дня я шел домой, немного уставший, но это была приятная усталость. Я так ждал, когда смогу накопить достаточно денег, чтобы отправиться в путешествие с Дагом, что считал каждый день и каждый цент, который мне платили.
Я вошел в дом и сразу же подошел к холодильнику, чтобы взять себе что-нибудь перекусить. На столе я заметил записку. Она лежала прямо по середине, и сразу привлекла мое внимание.
«Рэй» говорилось там, «Курица готова, и ждет тебя в духовке. Не забудь, пожалуйста, проверить».
И на обратной стороне:
«Рэй, есть еще одна новость: к нам должен приехать один мальчик, сын моей двоюродной сестры. Они сейчас очень бедны, и не могут себе позволить заботиться о нем. Мы должны принять его на какое-то время и отнестись к нему с любовью. Знаю, ты никогда его не видел, но попробуй подружиться с ним. Уверена, он тебе понравится. Его зовут Уилбер. Если он прибудет раньше, чем я вернусь с работы, будь готов встретить его.»