Николай II и Александра Федоровна. Любовь, победившая смерть
Шрифт:
И чуть слышно, будто боясь, что тайну подслушают стены Дворца, Авель нарек самое имя, а затем молвил:
– Страха силы темной ради, имя сие да сокрыто будет до времени… Велика будет потом Россия, сбросив иго безбожное. Вернется к истокам древней жизни своей… Дымом фимиама и молитв наполнится и процветет, аки крин Небесный.
Великая судьба предназначена ей. Оттого и пострадает она, чтобы очиститься и возжечь свет в откровении языков… И на Софии, в Царьграде, вновь воссияет крест Православный. И Царьград снова станет Русским городом. Наследник последнего Царя Николая Второго будет править возрождение России, и имя ему…»
Авель вновь тихо произнес имя того, за которого,
Сосредоточим свое внимание на заключительной фразе авелевского пророчества, добавим к ней то, что сказано выше в пророчествах Серафима Саровского: «…остаток Русских людей восстанет за Царя и победит», присовокупим строки Священного Писания: «И восстанет в то время Михаил, князь Великий, стоящий за сынов народа твоего, и наступит время тяжкое, какого не было до сих пор, как существуют люди до сего времени. Но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге жизни» (Дан. 12,1).
А между тем Павел Петрович, задумчиво произнес:
– Почитаю я за благо о том, что ныне ты предрек мне о потомке моем, Николае Втором, предварить его, дабы перед ним открылась книга судеб. Да ведает правнук свой крестный путь, славу страстей и долготерпения своего. Запечатлей же, преподобный отец, предреченное тобою, изложи все письменно. Я же на предсказание твое наложу печать, и до праправнука моего писание твое будет нерушимо храниться здесь, в Гатчинском дворце моем. Иди, Авель, и молись неустанно в келье своей обо мне, роде моем и счастье нашей Державы.
В Житии сообщается, что, «вложив представленное писание Авелево в конверт, на оном собственноручно написал: «Вскрыть Потомку Нашему в столетний день Моей кончины».
И еще одно пророчество было дано Николаю Александровичу – еще цесаревичу. Случилось это во время его визита в Японию. 29 апреля 1891 года на него было совершено покушение. Вот как он сам рассказал об этом событии в письме матери:
«Не успели мы отъехать двухсот шагов, как вдруг на середину улицы бросается японский полицейский и, держа саблю обеими руками, ударяет меня сзади по голове! Я крикнул ему по-русски: что тебе? – и сделал прыжок через моего джен-рикшу. Обернувшись, увидел, что он все еще бежит на меня с поднятой саблей. Я со всех ног бросился по улице, придавив рану на голове рукой. Я хотел скрыться в толпе, но не мог, потому что японцы, сами перепуганные, разбежались во все стороны…»
Цесаревич Николай Александрович во время пребывания в Японии
Спас цесаревича его младший брат великий князь Георгий Николаевич, ехавший следом. Он бросился за полицейским, преследовавшим цесаревича, и выбил саблю ударом трости.
А потом была встреча с отшельником монахом Теракуто. Монах сказал ему: «О, Ты, Небесный Избранник, о Великий Искупитель …Ты ВЫШЕ всех»: «Два венца суждены Тебе, Царевич: земной и небесный. …Наследие предков Твоих зовет Тебя к СВЯЩЕННОМУ долгу. Их голос в Твоей крови. Они живы в Тебе, много из них великих и любимых, но из них всех Ты будешь ВЕЛИЧАЙШИМ и ЛЮБИМЕЙШИМ», а в конце он сказал: «Да принесется чистая жертва и совершится ИСКУПЛЕНИЕ. Станешь Ты осиянной ПРЕГРАДОЙ злу в мире. Теракуто сказал Тебе, что было открыто ему из Книги Судеб. Здесь мудрость и часть тайны Создателя. Начало и конец. Смерть и бессмертие, миг и вечность. Будь же благословен
Все перечисленные пророчества, безусловно, оказывали влияние на поступки государя, на его решения.
Ну а теперь о жизни государя, жизни в любви к супруге, к детям, к подданным и о ненависти к нему слуг темных сил, целью которых было разрушение Российской империи и порабощение народов, ее населяющих…
Обручен с Россией
Напомню: русский философ Николай Александрович Бердяев не уставал повторять: «Настоящая любовь – редкий цветок».
В начале книги мы коснулись поистине настоящей любви наследника российского престола цесаревича Николая Александровича, будущего императора Николая II, к Матильде Кшесинской. Эта любовь вспыхнула в 1890 году, когда цесаревич увидел будущую звезду балета на выпускном вечере в Императорском театральном училище, куда был приглашен вместе со своими державными родителями.
Была ли эта любовь первой? Утверждать нельзя. Известно еще об одном увлечении цесаревича – увлечении, превратившемся в добрую дружбу. Об этом мы еще поговорим. Ну а за год до встречи на выпускном, в 1889 году, цесаревич просил родителей благословить его брак с принцессой Викторией Алисой Еленой Луизой Беатрисой Гессен-Дармштадтской, которую в семье, да и не только в семье называли проще, – Алисой.
Император Александр III ответил на это:
«Ты очень молод, для женитьбы еще есть время, и, кроме того, запомни следующее: ты – наследник российского престола, ты обручен с Россией, а жену мы еще успеем найти».
Но не одна только молодость цесаревича удерживала императора от благословления сына на брак. У державных родителей были несколько иные планы относительно будущей супруги сына. Быть может, именно по этой причине император Александр III и его супруга решили взять с собой цесаревича на выпускной вечер в театральное училище. Пусть, мол, осмотрится, побывает в цветнике, полюбуется на признанных красавиц. Быть может, именно по этой причине император Александр III, который был не только прекрасным семьянином, но и человеком во всех отношениях достойным и порядочным, все же не противился знакомству сына с красавицей Матильдой. Возможно, надеялся, что забудет цесаревич Николай приглянувшуюся ему принцессу Алису.
Причина же, по которой ему не очень хотелось видеть супругой сына именно Алису, была в том, что невеста приходилась внучкой Виктории (1819–1901), королеве Соединенного королевства Великобритании и Ирландии, пребывавшей на троне с 20 июня 1837 года и до кончины. Причем Алиса была любимой внучкой королевы. Виктория называла ее Sunny («Солнышко»).
Сколько за это время Россия натерпелась всевозможных подлостей от Великобритании – и не счесть. Это и участие Англии – на первых ролях – в коалиции союзников, развязавших Восточную войну (1853–1856), и противодействие России во время Русско-турецкой войны (1877–1878), да и множество различных закулисных мерзостей.
Ну а другие западноевропейские страны разве намного лучше? Куда ни кинь – все клин. И все же из всех зол державные родители стремились выбрать меньшее.
Историк С.С. Ольденбург писал по этому поводу: «Император Александр III, императрица Мария Федоровна были против этого брака. Они не хотели женитьбы на немецкой принцессе; возникали предположения о браке русского наследника с принцессой Еленой Орлеанской, из семьи претендента на французский престол».
Действительно, по мнению державных родителей, более предпочтительным мог быть брак с Еленой Луизой Генриеттой, дочерью Луи-Филиппа, графа Парижского.