Николай II и Александра Федоровна. Любовь, победившая смерть
Шрифт:
Алиса не пришла даже в театр, на спектакль, который ставили для гостей из России. Ну а утром цесаревич встретился с ней у своего дяди великого князя Сергея Александровича и его супруги великой княгини Елизаветы Федоровны.
Он сразу почувствовал, едва взглянув на Алису: любит! Заговорил о православии, о том, что Бог один, а перемена конфессии не является предательством Бога. Алиса плакала и повторяла, что не может пойти на это, и просила прощения.
Разговор ничего не дал, хотя одна из противниц бракосочетания – английская королева Виктория – превратилась в союзницу. Цесаревич ей понравился своими манерами поведения,
И вот 8 апреля1894 года Алиса решилась и дала согласие.
Цесаревич записал в своем дневнике:
«Чудный незабвенный день в моей жизни, день моей помолвки с дорогой, ненаглядной моей Аликс. …Мы объяснились между собой. Боже, какая гора свалилась с плеч; какою радостью удалось обрадовать дорогих Папа и Мама! Я целый день ходил как в дурмане, не вполне сознавая, что, собственно, со мной приключилось! Вильгельм сидел в соседней комнате и ожидал окончания нашего разговора с дядями и тетями. Сейчас же пошел с Аликс к королеве и затем к т. Мари, где все семейство на радостях лизалось. После завтрака пошли в церковь т. Мари и отслужили благодарственный молебен. Затем все отправились в Розенау, где был устроен бал… Мне было не до танцев, ходил и сидел в саду с моей невестой! Даже не верится, что у меня невеста. Вернулись домой в 6 1/4. Уже лежала куча телеграмм. Обедали в 8 часов. Покатались на иллюминации и затем пошли наверх на придворный концерт. Баварский струнный полковой хор играл блестяще. Вечером еще посидели вместе в нашем салоне».
А домой, родителям, цесаревич Николай написал восторженное письмо:
«Милая Мама, она согласилась. Я заплакал, как ребенок, она тоже, но выражение у нее сразу изменилось: она просветлела, и спокойствие явилось на лице ее… Я тебе сказать не могу, как Я счастлив и также как Я грустен, что не с вами и не могу обнять Тебя и дорогого милого Папа в эту минуту. Для меня весь свет перевернулся, все, природа, люди, все кажется милым, добрым, отрадным. Я не мог совсем писать, руки тряслись…хотелось страшно посидеть в уголку одному с Моей милой Невестой. Она совсем стала другой: веселою и смешной, и разговорчивой, и нежной. Я не знаю, как благодарить Бога за такое благодеяние».
Получив известие о том, что дело у молодых сладилось, император Александр III ответил сыну:
«Милый, дорогой Ники, Ты можешь себе представить, с каким чувством радости и с какой благодарностью к Господу мы узнали о твоей помолвке! Признаюсь, что я не верил возможности такого исхода и был уверен в полной неудаче твоей попытки, но Господь наставил Тебя, подкрепил и благословил, и великая Ему благодарность за Его милости. Если бы Ты видел, с какою радостью и ликованием все приняли это известие; мы сейчас же начали получать телеграммы и завалены ими и до сих пор… Теперь я уверен, что Ты вдвойне наслаждаешься, и все пройденное хотя и забыто, но, я уверен, принесло тебе пользу, доказавши, что не все достается так легко и даром, а в особенности такой великий шаг, который решает всю Твою будущность и всю Твою последующую семейную жизнь! Не могу Тебя представить женихом, так это странно и необычно! Как нам с Мама было тяжело не быть с Тобой в такие минуты, не обнять Тебя, не говорить с Тобой, ничего не знать и ждать только письма с подробностями».
Императрица Мария Федоровна в своем письме заявила:
«Наша
Радовалась вся императорская семья. Великий князь Георгий Александрович, родной брат цесаревича, написал сестре Ксении: «Ты не поверишь, как я этому обрадовался; это великое счастье, что Она согласилась, в конце концов… Интересно бы знать, почему Аликс сначала отказала Ники, что очень странно».
Видимо, великий князь Георгий Александрович не очень верил в то, что дело лишь в перемене веры.
А цесаревич каждый день делал в дневнике новые записи – все о ней, все об Алисе:
«Она так сильно изменилась в своем отношении ко мне за последние дни, что я до краев наполнен радостью. В это утро она написала две фразы по-русски без единой ошибки».
Разве эти записи не свидетельствуют о большой, сильной любви? Но как же тогда быть с Кшесинской? Вероятнее всего, тут подойдут слова из современной песни: «На то она и первая любовь, чтоб быть ей не особенно удачной».
Цесаревич писал в дневнике:
«Это так необыкновенно – иметь возможность приходить и уходить без малейшего ограничения… Но так грустно покидать ее хотя бы на одну ночь».
И сожаление о том, что приходится расставаться «хотя бы на одну ночь» он повторял почти в каждой записи: «Какая печаль быть обязанным покинуть ее надолго, как хорошо нам было вместе, просто рай…»
Но разлука предстояла, поскольку свадьбу первоначально назначили на весну 1895 года. Приехав в Петербург, цесаревич стал просить отца снова направить его в Англию, чтобы побыть с Алисой.
Александр III дал такое разрешение и выделил для путешествия яхту «Полярная звезда».
Поездка была недолгой. Отправился цесаревич в нее в июне, а в июле уже возвратился, чтобы присутствовать на бракосочетании своей родной сестры великой княжны Ксении Александровны и великого князя Александра Михайловича. Тут тоже император Александр III отступил от прежнего своего решения и дал добро на свадьбу, хотя к великому князю относился не очень хорошо.
Безмолвные свидетели любви…
Первым своеобразным свидетелем большой любви цесаревича стал его дневник – дневник, который он не стеснялся показывать своей невесте, а та взяла за правило делать в нем свои записи.
Алиса читала внимательно, проникалась какими-то особыми, нежными чувствами к тому, что написано, и изливала свою душу в пламенных строках, которые добавляла к тому, что писал цесаревич.
Сначала это были короткие фразы типа: «Много раз целую» или «Благослови тебя Господь, ангел мой».
Постепенно записи становились длиннее:
«Мне снилось, что я любима, я пробудилась и обнаружила, что это правда, и я благодарю Бога за это. Истинная любовь – это дар, который Бог дает нам ежедневно, все сильнее, глубже, больше, чище»;
«Любовь захвачена в плен, я связала ей крылья. Больше она не скроется, не улетит от нас. В наших соединившихся сердцах всегда будет петь любовь»;
«Я твоя, а ты мой, будь уверен. Ты заперт в моем сердце, ключик потерян, и тебе придется остаться там навсегда».
Они стремились быть вместе сейчас же, немедленно, но свадьба была назначена на весну 1895 года.