Николай Негодник
Шрифт:
— Знаю, — отмахнулся Израил. — Но решил вот и на твой имидж поработать. Совершенно безвозмездно, заметь.
— Значит, хочешь содрать гораздо больше. И суешь бесплатную морковку под нос ослу.
— Не скромничай, князь не может быть ослом по определению. Боевым конем, не меньше.
— За коня ответишь.
— Но я же в хорошем смысле слова. И ангелов бить — святотатство.
— Мне можно, Савва грех отпустит. Ладно, пошутили, и будет — с чем пожаловал?
— И что, вот таки прямо
— Чего?
— Кушать хочется, вот чего.
— А разве вам пища нужна? Насколько помню, даже спирт канифолью занюхиваете.
— Жадничаешь? — Ангел посмотрел с печалью в глазах. — Мне, боевому генералу и бывшему наркому обороны, кусок хлеба жалеешь? Ой… стоп… про наркома ты ничего не слышал. О чем это я? Ах, да… это у себя мы можем без еды обходиться, недолго, правда, — день-два. А тут очень даже. Знаешь, сколько энергии уходит на полеты в световом луче? Хоть два пальца в розетку втыкай. Электричество еще не изобрели? Жаль.
— Кто же тебя заставлял выпендриваться с этим лучом? Явился бы на облаке, как все нормальные ангелы.
— Ой, специалист нашелся! Что за удовольствие морозить задницу в холодном тумане? — Изя передернул плечами, видимо, от неприятных воспоминаний. — Так мы кушать будем?
Шмелёв посмотрел на часы, «Командирские», сохранившиеся еще из будущего:
— Обед по расписанию через пять минут.
— Ты что, бош? — удивился гость. — К чему такая точность?
— Дисциплинирует, — ответил Шмелёв, раскуривая заранее набитую трубку. — И вообще… способствует.
— Чему? — Израил отмахнулся от клубов ароматного дыма.
— Репутации просвещенного самодура и…
Дальше Коля объяснить не успел — в горницу стали вносить многочисленные блюда и тарелки с кушаньями. Недовольно ворчащего Базеку выгнали из-за стола вместе с книгой, чтобы не мешал сервировке, и через несколько мгновений гостеприимный хозяин сделал приглашающий жест.
— Однако! — одобрил ангел, принюхиваясь к ароматам. — А чего прямо в комнате, вроде специальные трапезные должны быть?
— Не люблю, когда много народа.
Но Израил в ответе и не нуждался.
— Ух ты, это и есть знаменитая «Годзилковая особая»? Слышал, но не пробовал.
Николай твердой рукой (обычное ведь дело, пить с ангелами) разлил водку по стаканам.
— За встречу. Вздрогнем!
Вздрогнули. Изя выпил, не поморщившись, что выдавало немалый опыт, и приналег на соленые грибочки. С постройкой варниц в Балахне соль перестала быть дефицитом.
— Хороши.
— А то! Рыжики еще попробуй.
Чуть слышно скрипнула дверь, и на пороге появилась прелестная русалка.
— Я не помешаю?
— Ну… как бы тебе сказать повежливее… — начал Шмелёв.
Но ангел его подчеркнуто невежливо перебил, поднимаясь из-за стола:
— Не слушайте этого грубияна, Яночка. Извините, мы не представлены, но у нас ходят самые лестные рассказы о вашей красоте, доброте и прочих достоинствах. Николай Васильевич, немедленно представь меня даме!
Коля встал и преувеличенно церемонно поклонился:
— Яна, знакомься, это Израил Родионович, можно просто Изя. Он ангел.
— Настоящий?
— Конечно, можете не сомневаться, у меня и удостоверение личности с собой имеется. А знаете, сударыня, этот меч на поясе очень вам идет. Присаживайтесь с нами, присутствие столь красивой девушки только украсит беседу.
Русалка улыбнулась Израилу и вопросительно посмотрела на князя.
— Только не мешай. Это у Изи терпение ангельское, а я…
— Буду, как мышка, — поспешно согласилась Яна.
— Мыши, это невкусно, — глубокомысленно заметил позабытый всеми Базека и придвинул к себе блюдо с большой копченой стерлядкой. — В мышах витаминов мало…
— Итак, с чем пожаловал? — спросил напрямую Николай у сытого ангела, который блаженно откинулся в кресле с чашечкой кофе в одной руке и толстой сигарой в другой. Когда и откуда он ее достал, так и осталось тайной.
— Ну, как тебе сказать, — начал Израил.
— Попробуй честно.
— Где ты видел честную дипломатию?
— А сейчас — она?
— Именно. Вельт, я бы сказал, политик!
— Понятно… Тогда давай по порядку.
— Легко сказать. Ладно… В одно прекрасное утро, а может, и не утро — время у нас штука относительная… Короче — в нашем ведомстве очень удивились, когда узнали о существовании твоего мира. Да, представь себе, живешь так спокойно, работаешь, водку пьешь, воюешь, и вдруг бац! И дополнительная нагрузка. Оно нам надо?
— В каком смысле? — не понял Николай. — И какое это имеет отношение ко мне?
— К тебе? Самое прямое. Кто тут устроил непотребство, и такое непотребство, что мир просто отпочковался от основной реальности?
— Погоди, — Шмелёв налил себе водки и выпил, не закусывая, отмахнувшись от заботливо поднесенного русалкой огурчика. — Теперь то же самое, но по буквам. Можно на пальцах, как самому тупому.
— Хм, — ангел стряхнул с сигары длинный столбик пепла. — Ты создал параллельный мир, понятно? Не беспокойся, он отнюдь не первый и не последний, так что основы мироздания, так сказать, не потрясены. Хотя начальство и было несколько недовольно. Вулканы не взрывались? А какие-нибыдь астероиды не падали?