Николай Петров
Шрифт:
— Блядь!
Я чуть не швыряю свой телефон об стену, когда слышу, как звуки ее борьбы постепенно затихают.
Я ненавидел каждую секунду, когда ее не было рядом, где мог бы обеспечить ее безопасность. Часы, которые она проводит вдали от меня каждый день, — это агония. Но мое эгоистичное увлечение не должно
Теперь мои сомнения оправдались. И я виню только себя.
Если бы был там сегодня вечером…
— Иванов, — рычу я в телефон. — Отмени мою встречу.
Я, конечно, не стану делиться с ним никакими подробностями.
Ярость вырывается из меня, когда хватаю свою черную кожаную сумку и инструменты из гаража. Коробки разлетаются, когда мои кулаки бьют в ярости на лихорадочном пути к машине.
Мне нужно найти ее.
— Позвони Чехову, — звонок через динамики автомобиля оглушает, но кровь, пульсирующая в ушах, заглушает его.
— Да, босс, — акцент слышен сквозь глубокие басы звуковой системы.
— Собери команду уборщиков. Я свяжусь с тобой позже и сообщу подробности. Сообщи О'Коннеру, чтобы он держал своих полицейских подальше от Тинли-Парка, пока я ему не позвоню, — прерываю звонок, не дожидаясь его ответа. Мы проработали вместе слишком много лет, чтобы беспокоиться о вежливости.
Иванов. Черт. Держу пари, что за этим стоит он. Интересно, она уже там?
Мчась по темным улицам Чикаго, почти не вижу дороги, я нетерпеливо прокручиваю свой телефон в поисках приложения GPS, чтобы отследить кулон, который ей подарил.
Вот она.
Оставив машину на неприметной стоянке, с привычной легкостью переодеваюсь в одежду, которая лежит в черной сумке.
Вы не попадете на мое место, не научившись премудростям профессии. И я планирую использовать весь свой арсенал этим вечером.
Никто не тронет мою девушку. Она моя.
Что-то обрывается у меня внутри, когда меня осеняет.
Ночные разговоры. Ее смех. То, как ее ноги обвиваются вокруг меня, когда она кричит.
Я хочу оставить ее. Навсегда.
Темный капюшон толстовки закрывает лицо, пока я спешу по узкому переулку. Быстрый взгляд на телефон убеждает меня, что я на правильном пути.
Дверь с картридером под мерцающей лампочкой стоит между мной и ею. Прошлогодний подарок О'Коннера пригодился, когда я вставляю универсальный ключ в считывающее устройство.
Легкое нажатие и я оказываюсь внутри мотеля. Ковер настолько испачкан, что узор уже не разглядеть. Пахнет плесенью и отбеливателем. Я думаю, что освещение намеренно тусклое, чтобы скрыть грязь, покрывающую стены.
Царит тишина, если не считать негромкое гудение случайно расставленных торговых автоматов. Маленькая
Бросив быстрый взгляд за угол, вижу крупного мужчину в темном костюме, стоящего у входа в комнату в конце узкого коридора. Он опирается о панельную стену, прокручивая что-то в телефоне.
Это должно быть один из них.
Перекинув сумку через плечо, я неторопливо иду по коридору, разглядывая на ходу номер каждой комнаты.
Он поднимает глаза, наблюдая за мной, но телефон остается на месте. Верный своей задаче, он выпрямляется, становясь в стойку, когда подхожу ближе.
— А, вот и она, — произношу с энтузиазмом, останавливаясь у комнаты напротив него. Используя универсальную карту, я слышу щелчок замка, и дверь открывается.
Там пусто.
Мне повезло. Бросив сумку, я вытаскиваю нож, наблюдая за ним в глазок.
Расслабься, ублюдок.
Через три вдоха он снова опирается на стену, его ноги расслаблено вытянуты вперед.
Резко распахнув дверь, я делаю два шага, прежде чем хватаю его телефон и вытягиваю руку вперед. Лезвие плавно входит в трахею под челюстью, прерывая его крик прежде, чем он начинается.
— Вот и все, ублюдок, — шепчу, когда его колени подкашиваются. Кровь льется по его груди и покрывает мою руку. Глаза выпучиваются, беззвучно открытый рот судорожно хватает воздух, который больше не наполняет его легкие. Ногти слабо впиваются в мою руку, когда он медленно опускается на пол.
Я использую его собственную инерцию и втаскиваю в пустую комнату, бросая на замызганный ковер.
Его глаза затуманиваются и расфокусируются, когда выдергиваю нож из шеи.
— Ты забрал то, что принадлежит мне, ублюдок, — кисловатый привкус наполняет мой рот при виде его вялых черт, и я сплевываю прямо на его остекленевший взгляд.
Она собирается на одном мутном глазу, превращаясь в остывающую лужицу на носу.
Присмотревшись получше, я не узнаю его. Это значит, что Иванов либо прячет от меня своих людей, либо работает на кого-то другого. Скорее всего, на Антона. Если бы это был Иванов, Наталья была бы уже дома.
От него начинает исходить едкий запах мочи и дерьма.
Я быстро отправляю сообщение Чехову: — Отель Wayward. Комната 179.
Вытираю руку о сухую часть толстовки. Достаю из сумки тряпку и моток веревки, засовываю их в карман и встаю.
Тихо закрыв дверь за собой, двигаюсь к следующей комнате по коридору.
Там пусто.
Рад видеть, что в этой адской дыре сегодня не очень много народу. Все комнаты в этом конце в моем распоряжении.
Прислонившись ухом к двери, за которой я знаю, находится Наталья, слышу приглушенные звуки и голос мужчины.