Никто не скажет правды
Шрифт:
— Да? — отозвался, наконец, коммуникатор голосом Ника. Яна только теперь поняла, что, собственно, должна как-то представить все случившееся.
— Ник… кажется, я арестовала Тьера.
— Что?! — в голосе Стоуна не слышалось ни капли радости. — Как?!
— Не… нечаянно!
Коммуникатор шумно вздохнул (точнее, это Ник выдохнул с таким шумом, что слышно было даже Яне), потом рявкнул:
— Больше никаких глупостей! Где ты?
— Дома.
— Ч-черт! Дай мне две минуты.
Коммуникатор замолк. Вопреки требованиям Ника, Яна
— Мишель Тьер, вы арестованы по подозрению в покушении на убийство, а также в нападении на агентов Федерации… все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя в суде, но в вероятности суда я сильно сомневаюсь, учитывая, что скоро здесь будут твои друзья из разведки.
Губы Тьера зашевелились, словно он пытался что-то сказать. Яна подождала, давая ему возможность выговориться, и услышала:
— Они… уже здесь.
Входная дверь распахнулась от мощного удара, и дом наполнился топотом и криками. Соседка-старушка наверняка была в экстазе от такого представления. Интересно, она догадается вызвать агентов или решит, что раз Яна сама агент, то и помощь ей не нужна?
Впрочем, помощь Яне действительно не требовалась. Разве что повыгонять набежавших разведчиков.
Ник подоспел как раз к тому моменту, когда Молчун и Мятые Уши под тяжелым взглядом Красса волокли из дома Тьера. Ноги мегатеррористу отказали, так что его действительно тащили волоком.
Красс взглянул на Ника, потом на Яну, и отчеканил:
— Больше никакой самодеятельности!
Глава 4. В которой дело только запутывается
И почему это всегда чувствуешь себя дураком,
когда действуешь из лучших побуждений,
которые более умудренные люди зовут сентиментальностью?
Мэри Стюарт. Лунные пряхи
— Мне не нравится, что за мной установили слежку!
Кажется, Яна повторяла эту мысль уже в третьей вариации, но лицо Красса оставалось непроницаемым. Может быть, майор и не слышал ее слов, хотя вряд ли. Разведчик должен все слышать и все замечать. Возможно, Красс просто устал и потому решил ненадолго уснуть стоя и с открытыми глазами. Моргает он или нет? Яна уперлась взглядом в шефа. Тот оказался куда менее стойким, чем майор.
— А мне не нравится, что Тьер явился к тебе домой, — заявил он раздраженно. — Как он узнал адрес?
— Видимо, следил, — предположил Красс, наконец, выходя из анабиоза.
— Удивительно, как это он и ваши люди не заметили друг друга, — съязвила Яна.
— Лис, замолкни. Тебя вообще здесь быть не должно. Ты уже дала показания, так что можешь выметаться. Стоун, проследи, чтобы она не подслушивала под дверью. Потом будь добр, спустись в медблок и проверь, не соизволил ли Тьер очнуться или испустить дух. Пора бы ему уже определиться.
С тех пор, как Тьер неожиданно для себя поучаствовал в тестировании изобретения Профессора, прошло уже больше четырех часов. Все это время он, на свое счастье, пребывал в бессознательном состоянии. Осматривавший его медик сухо сообщил, что не уверен в том, сможет ли Тьер вообще разговаривать, когда придет в себя после такой шоковой терапии.
Ник кивнул Яне, открыв перед ней дверь. Яна последний раз взглянула на Красса и одного из двух его сопровождающих; на этот раз за спиной майора стоял только Молчун. Мятых Ушей не было видно.
От дверей кабинета Джер-Мара, Яна направилась вовсе не к выходу, а к роботу типа «кофе — чай — горячие бутерброды». Кофе, который выдавал этот агрегат, был отвратительным. Но Яна чувствовала, что отключится, если не получит дозу кофеина. Один запах уже действовал отрезвляюще. Ник молча наблюдал за тем, как она остервенело размешивает в стакане сахар.
— Что собираешься делать? — спросил, наконец, Стоун. Кофе выплеснулся из стаканчика Яне на ботинки. Она зашипела и швырнула ложкой в неповинного в ее бедах робота.
— Они ведь не дадут нам допросить Тьера, — вместо ответа, бросила она и взглянула на закрытую дверь шефского кабинета. Вполне возможно, Джер-Мар и Красс как раз обсуждали именно этот вопрос. Слишком уж выразительно молчал майор в то время, пока шеф агентуры напутствовал Ника проверить состояние Тьера.
— Ты отстранена, — напомнил Ник. — Тебя в любом случае никто не пустит в допросную.
— Угу, — неопределенно буркнула Яна; кофе, как и ожидалось, лучше не стал. — И что ты хочешь? Чтобы я вот так запросто взяла и поехала домой? И спала с открытой дверью? Вряд ли кто-то из господ разведчиков, уходя, починил ее… и протер полы.
— Ты не поедешь домой. Завтра утром я проверю, все ли там в порядке.
Яна поперхнулась кофе.
— То есть, как это — не поеду?
— Шеф не хочет, чтобы ты оставалась одна. Лучше, если рядом постоянно будет кто-то, способный засвидетельствовать твои действия.
Яна сжала стаканчик, хотя в нем еще оставался кофе. Коричневый фонтанчик, взметнувшись вверх, выплеснулся ей на руку и запятнал пол. Робот подобрался ближе и мерно загудел, зачищая последствия неаккуратного кофепития.
— И кто же это будет? — поинтересовалась, наконец, Яна. — Господа разведчики пусть даже и не мечтают еще раз перешагнуть порог моего дома. Разве что кто-то из них пожелает починить дверь и протереть полы.
— Вы с Лидией Матвеевной нашли общий язык. Она будет печь тебе печенье.
— Супер!.. Скажи честно, ты сейчас заботишься о моей безопасности или надеешься, что тетушка погибнет смертью храбрых от рук пособников Тьера?
Ник промолчал, лишь укоризненно взглянул на Яну. Мол, как это ей в голову пришло.