Шрифт:
Annotation
Биографическая пьеса о поэте Анненском И.Ф.
Красин Олег
Красин Олег
Никто
" Никто "
Биографическая
В пьесе фоном звучит "Эл егия" Массне, романсы русских композиторов, классич е ская музыка .
Действующие лица:
Иннокентий Федорович Анненский -- действительный статский советник, инспектор Санкт--Петербургского учебного округа, критик, драматург, поэт, 54 года.
Дина Валентиновна Анненская -- жена И.Ф. Анненского, старше его на 16 лет.
Валентин Иннокентьевич Анненский -- сын И.Ф. Анненского, поэт под псевдонимом Кривич, 29 лет.
Наталья -- его жена, 24 года.
Платон Петрович Хмара--Барщевский -- пасынок И.Ф.Анненского, 46 лет.
Ольга Петровна Хмара--Барщевская -- его жена, 42 года.
Нина Петровна Бегичева -- сестра О.П.Харама--Борщевской, 40 лет.
Сергей Константинович Маковский -- редактор и издатель журнала "Аполлон", 32 года.
Беляев Юрий Дмитриевич -- писатель, репортер газеты Суворина "Новое время", 33 года.
Флора Осиповна Вербловская -- мать Осипа Мандельштама, 41 год.
Арефа Голомазда -- слуга Анненских, за 50 лет.
Иванов -- молодой учитель,
Берестов -- секретарь Анненского,
Шумилов -- приказчик похоронной конторы.
Врач и др. лица.
Действие первое .
Сцена I .
Петербург. Кабинет действительного статского советника и инспектора Санкт – Петербургского учебного округа. Анненский ведет прием. Он в мундире чиновника мин и стерства народного просвещения сидит за столом. Из – за шейного остеохондроза не м о жет свободно поворачивать голову и поворачивается всем телом , оттого кажется окр у жающим чопорным и педантом. Открывается дверь, появляется секретарь Берестов т о же в форме.
Берестов. – - Ваше превосходительство, к вам на прием записалась особа...
Анненский.
– - Опять, наверное, хлопотать за сынка-гимназиста. Ей-богу, устал уже слушать мольбы и причитания мамаш! Эти фрукты учить не хотят, экзамены проваливают, путаются в простейших вещах. Хоть бы ты ими занялся, Берестов!
Берестов.
– - Не могу, Иннокентий Федорович, никак невозможно, чин не позволяет! Придется принимать вам.
Анненский.
– - Только для одних лиц я могу сделать послабления, Берестов, для гимназистов пишущих стихи. Они люди с фантазией. У Пушкина ведь тоже была нелюбовь к наукам, особенно к точным. Когда я был директором Царскосельского лицея, то читал его аттестат. Увы, сплошь посредственные отметки! Двадцать шестое место из двадцати девяти по результатам сдачи экзаменов.
Берестов.
– - Скоро обед, Иннокентий Федорович. Может перенести прием?
Анненский.
– - Обед? Нет уж, у меня сегодня еще дела, я должен выступать в Обществе, надобно закончить пораньше. Проси войти.
Берестов уходит. Входит женщина средних лет, одета по – - весеннему.
Анненский.
– - Нина? Вот уж никак не ожидал увидеть! Отчего же не поехали к нам, в Царское? Дина вам бы обрадовалась. (Встает, подходит, целует руку).
Нина (не отпуская руку Анненского, слегка покачивая её и говоря приглушенным голосом).
– - Я проездом, ехала из имения, да вот решила заглянуть, и намерена пригласить вас к нам в гости. Мы уже обустроились на новой квартире. Дети будут рады.
Анненский.
– - Конечно, Ниночка, как только разберусь с делами, непременно буду у вас. Непременно! (Осторожно освобождает руку).
Нина (внезапно и немного нервно).
– - Ах, Иннокентий Федорович, мне... я...вдруг так сильно захотела вас увидеть -- до боли, до сердечной спазмы. Как мы... когда были вместе... Я слушала ваши стихи, мы гуляли у вас на даче, брели по дорожкам, взявшись за руки. Низко-низко, почти у земли летали стрижи и вы сказали мне, что сейчас будет дождь. И дождь действительно пошел, летний, густой, настоящий. Мы спрятались под ветвями дуба...
Анненский (растроганно).
– - Милая Ниночка!
Нина (опять берет его руку и покачивает).– - Я помню ваши письма ко мне, все буковки, все строчки. Как выписали: "Ниночка, приди милая -- побудь со мною!" И я готова была прийти. Но почему, почему же мы потом отдалились?
Анненский.
– - Чудная, добрая, милая Нина! Ну как я мог, как я мог любить вас, не будучи свободен. Вы же знаете мое положение! (Освобождает руку). Наши встречи, наши слова лежат у меня глубоко в сердце.