Нимфоманка из соседнего отдела

Шэй Джина

— Привет, — шепнула Даша устало. Глаза у нее были грустные, да и сама она была бледноватая. Кажется, толком не выспалась сегодня. Наверняка переживала, что зря согласилась, зря потворствует чужой неверности… Ну, а что ты хотел, Игорь — вынуждаешь своим недотрахом нормальную, хорошую девушку опускаться до любовницы. Девочки только для траха. Просто потому, что иного ничего предложить ей ты не можешь. И достоин ли ты ее? Достоин ли этих захлебывающихся жадных, горячих поцелуев, теплых трепещущих ладоней, прижимающихся к твоим щекам? Достоин ли ты, чтобы вот так, горячо, пылко к тебе прижималась эта неземная девушка, тихонько хныкающая от одних только поцелуев, кажется, уже сейчас отчаянно желавшая большего?

Нет.

Нет, нет, и еще раз нет… Был бы достоин — рванул бы наотмашь, бросил бы все к черту, и гори оно все… Но нет, так не моглось… Никак не моглось, и от того Игорь чувствовал себя конченным подлецом. Потому что он продолжал Дашу хотеть. Неистово, до жадной темной дурноты, бьющейся в висках. И не мог, не мог, никак не мог от нее оторваться. Надо было уже взять собственные яйца в руки, выбросить все эти гормональные реакции из головы, перестать портить Даше жизнь, дать ей вздохнуть и работать спокойно, но ведь нет же — не получалось.

Некая часть Игоря ворчала, что, наверное, ему было бы проще себя сдержать — не реагируй сама Даша на него вот так, как она реагировала — не цепляйся она в него с такой отчаянностью, будто изголодавшаяся по своему капитану морячка. Но ее слушать не хотелось. Честно говоря, дело было не в этом, хотя Дашина взаимность свою роль и играла, причем весьма ощутимую роль. Но все же без нее Игорю было бы ничуть не проще. Ведь вчера он подыхал от яростной ревнивой тьмы, раздиравшей душу на части, без какой-либо мысли о взаимности. Только лишь увидев потенциального соперника рядом со своей женщиной. И пусть у него не была права считать Дашу своей. Он все равно считал. Ненавидел себя за это, но иначе никак не получалось.

— Дашка, тише, — измученно выдохнул Игорь, пытаясь разжать стискивающиеся на ее спине, сминающие ткань плаща, пальцы. Так ведь можно за весь день с места не сдвинуться. Он мог бы просто так стоять и пытаться ею захлебнуться, пытаясь ее в себя вдавить. Но хотелось-то — чертовому голодному до ее тела, алчному до темноты в глазах, существу внутри Игоря хотелось куда большего. И ей — ей хотелось. Это было видно по затуманившимся глазам, по отчаянно прикушенной губе. И она заслуживала большего, чем все то, что Игорь ей дал до этого.

— Не спросишь, куда я тебя повезу? — тихо поинтересовался Игорь, пока Даша, усевшись справа от водительского кресла, возилась с ремнем безопасности. Девушка откинулась на спинку, бросила на Игоря острый взгляд.

— Вези куда хочешь. Хоть в бордель, — емко сказала она, и губы Игоря поневоле тронула слабая улыбка.

— Боюсь, что тобой поделиться хоть с кем-то я не смогу, — с легкой иронией улыбнулся Венецкий, заводя машину. И сказал он малую толику правды. Он даже не сомневался, что не сможет поделиться этой женщиной ни с кем. Еще отпустить — после сегодняшнего, возможно, сможет — по-крайней мере очень на это надеялся. Ну, в конце концов, он уже знал, что сделает дальше, чтобы Дашу больше не мучить… Но это все не сегодня. Сегодня она согласилась провести с ним. И только это и имело значение.

Хорошо было, что она сидела рядом. Игорь хотя бы не искушался чуть что вертеться к задним сиденьям, так он ощущал, что она близко и большего было не нужно.

Вообще, вчера всю голову сломал, где именно бы с ней уединиться. Хотелось к черту свалить из Москвы, добраться до загородного особняка, но… но блин, это надо было выезжать вчера. Провести все утро в пробках Игорь был не готов. Не готова была и его личная квартира, которая по-прежнему переживала последствия потопа. Господи, нет, надо было забить и напроситься к самой Даше… Ведь ему-то все равно было, где с ней быть, хоть в коммуналке, хоть в квартире с мамой. Даже если бы не потрахались — просто провели бы чертов день вместе, и одним удивительным днем в памяти Игоря станет больше. Ему был нужен этот день — день, наполненный Дашей. Под завязку, до самого горлышка.

Впрочем,

это все бессмысленные мысли сейчас. Вчера же еще все решил и доставку еды оформил, и уборку внеочередную заказал. Ладно, не очень-то хотелось ехать в заброшенное после развода с Алисой «семейное гнездышко», туда по-прежнему Игорь отправлял только клинеров два раза в неделю, чтобы, если что, приехать, — но не приезжал. Вот теперь, кажется, и пришло то время, когда придется. Хотя сейчас об Алисе, о ее предательстве даже не думалось. Сейчас в мыслях ничего и никого кроме девушки, сидящей рядом. И правда — давно было уже пора выпустить Алису из головы, ушла и ушла. Нет же, осторожничал. И доосторожничался, черт возьми, папочка аж озаботился личной жизнью старшего сына, который ни с кем сходиться никак и никуда не торопился. Не хотел предательств, никаких, ни в какой форме, а тут папа с его: «А ты знаешь, дочка Вяземского по тебе уже давненько сохнет»… И тогда казалось, что этого достаточно, ведь у Аллочки на уме только Игорь, вряд ли у нее пробежит мысль покувыркаться с его же братом… Господи, да лучше бы пробежала — та мысль. А лучше бы одумался вовремя и не с Аллой начинал, не с Аллой, совсем не с ней. Ведь и тогда залипал на Дашу. Всегда на нее залипал, что уж там.

Даша молчала. Черт ее раздери, она молчала. А хотелось бы, чтобы она сказала хоть слово — потому что сейчас дистанция между ней и Игорем ощущалась все плотнее. Будто напоминая, что это все только на один день. Потом — придется разойтись. Насовсем. И от этого все внутри вставало дыбом, требовало немедленно отказаться от этой идиотской затеи — и выбрать уже наконец эту женщину. Ту, которую Игорю смертельно хотелось считать своей.

Уже пропуская ее внутрь бывшего семейного пентхауса, который некогда делил с Алисой, Игорь понял, что не отказался, если бы Даша вот так спокойно прошла в его дом на правах не вот такой вот однодневной гостьи — а его, Игоря Венецкого, женщины, его девушки. Чтобы она могла чувствовать себя здесь хозяйкой, и вообще — нахрен, чтобы переделала все под себя, а не скользила взглядом по интерьеру с нейтрально-вежливым выражением лица. Да, дизайном занималась Алиса, на вкус Игоря здесь было слишком много бежевого, это не был его любимый цвет… Он бы предпочел что-то в более сдержанных зеленых тонах. Интересно, какие идеи были бы у Даши.

Помог ей снять плащ, туфли Даша сбросила у двери, оставшись лишь в черных чулках да в платье, таком элегантном платье глубокого винного цвета. Никакого дешевого алого, нет, лишь благородное бордо… Потрясающий вкус, так восхищавший Игоря всегда. Как ей так удавалось — всегда быть на уровень элегантней большинства окружавших ее женщин. Та же Аллочка вчера рядом в этой своей розовой дизайнерской тряпке смотрелась разряженной пластиковой куклой. Дизайнерская тряпка не означала, что у человека, ее напялившего, есть хоть какой-то вкус. Возможно, Игорь придирался. Честно говоря, за эти два дня ему катастрофически сложно стало справляться со своим раздражением. Уже не получалось хотеть Аллу. Она уже не могла устроить его вкус — сейчас, когда Игоря так будоражила другая девушка.

И это было хреново, да. Потому что… Нет, повторяться не стоило. Все аргументы против связи с Дашей Игорь себе повторил уже тысячу раз, они совершенно не работали. Они были верными, до последнего звука — и это им эффективности не прибавляло.

Даша остановилась у окна, глядя на город, раскинувшийся у ее ног. Игорь же подошел к ней, склоняясь губами к шее. Нет, не касаясь — замирая в паре миллиметров от ее кожи. Он знал, что одно лишь только прикосновение к Даше будет сродни толчку в воду… Оглушительно, ослепляюще — до невесомости. Все его существо будто принадлежало хищнику, затаившемуся, изголодавшемуся — изнемогающего от желания насладиться своей жертвой. И это было пьянящее, сладостное искушение, которым хотелось насладиться как можно дольше.