Нити судеб
Шрифт:
Спустя десять минут Лина вышла из купальни и осторожно легла рядом с любимым мужем, а он тут же обнял прохладное, ещё влажное тело, чувствуя его дрожь. Всегда когда она возвращалась, её трясло как в лихорадке, но Лина никогда не жаловалась и всеми силами пыталась успокоиться и не выдать своего состояния, которое явно было не лучшем.
— Милая, — тихо прошептал Максимилиан, целуя нежные губы жены, а она болезненно дёрнулась, когда он дотронулся до её бока.
— Максим, обними меня, пожалуйста, — поспешила сказать Лина,
Максимилиан нежно прижал к себе жену, сдерживая свою ярость из последних сил. Он был готов убить Евода, и умалять Лину прекратить издеваться над собой, но ответ ему был известен.
На следующий день
— Полководец, пора вставать, — тихо шептала Лина и чуть касаясь губами, целовала уголок глаза и скулу мужа, спускаясь ниже к губам и покрывая его лицо нежными поцелуями.
Максимилиан улыбнулся, только Лина его так будила. И каждый раз, он испытывал ни с чем несравнимое наслаждение от её удивительный ласк. Он чуть приоткрыл глаз и увидел прекрасное лицо жены. Её ясные голубые глаза светились, а коралловые губки словно просили поцелуя. — У тебя встреча с градостроителем, не забыл?
— Подождёт, — коротко ответил он и требовательно притянул девушку к себе. Она буквально излучала хорошее настроение, и ему было очень интересно, что её так радовало.
— Говори, — улыбнулся он, видя, что её уже самой не терпится что-то рассказать.
— Я его взяла.
— Кого? — не понял Максимилиан.
— Кинжал. Я взяла его в руку, — счастливо произнесла она.
— Да? — тут же воскликнул он. — Прекрасно! Наконец-то эти занятия закончатся.
— Нет, Максим, это только первый шаг, — поспешила сказать Лина. — Я его взяла, но не чувствую его, не могу управлять своей рукой. Это только начало…
— Начало? О боги, Лина!
— Не кричи, пожалуйста.
— Не кричи? Лина, я не могу видеть тебя такой, боюсь прикасаться к тебе, потому что твоё тело всё изранено…
— Не можешь, не надо! — выкрикнула она и резко поднялась с кровати. — Никогда не думала, что тебя интересует только моё тело.
Лина быстро отошла от кровати, и на её спине и руках отчётливо были видны огромные синяки от ударов палки.
— Что за бред! — воскликнул Максимилиан, встал вслед за женой и довольно грубо развернул её к себе, но она совершенно неожиданно испуганно отшатнулась от него и вжалась в стену. А в глазах её появился такой ужас, что сердце полководца больно сжалось.
— Милая, я напугал тебя…
— Всё хорошо, — глубоко вздохнув, ответила Лина и опустила глаза. — Я пойду… у меня тренировка с солдатами.
— Подожди.
Максимилиан обнял жену, очень стараясь не смотреть на синяки на её теле и сильный кровоподтёк на боку, и поцеловал макушку. Его Лина, маленькая, нежная. Сердце разрывалось от любви к этой женщине. Когда же это всё закончится?
— Максим, пожалуйста… я не хочу опять плакать. Глаза уже болят.
— Я люблю тебя, ты моё сокровище. Никогда больше не говори, что мне нужно только твоё тело, слышишь?
— Прости, я сказала это сгоряча, — улыбнувшись мужу, произнесла Лина, и убрала с чёрный локон с его тёмных глаз. Она быстро надела тунику с длинными рукавами, хорошо скрывающими синяки на руках и длинную юбку. — Помоги мне с кинжалами.
Максимилиан молча закрепил за спиной ножи Лины и передал ей белый плащ, который она очень любила и в последнее время носила его постоянно. И, несмотря на стоявшую жару, плотно закутывалась в него.
Это радовало его. Приятно было видеть, что Лина гордилась быть его женой и очень старалась вести себя достойно. Хотя и получалось это довольно плохо.
Она благодарно кивнула и поспешила на тренировочную площадку. Пока Деметрий спал, Лина успевала провести первое занятие, не очень длинное, зато оно настраивало солдат на нужный лад и днём они занимались гораздо продуктивнее.
— Евод? Доброе утро, вы решили тоже поучиться? — приветливо улыбнулась она мужчине, который совсем недавно избивал её. Но ни жестом, ни взглядом не показала своего страха перед ним и быстро прошла мимо него к своим ученикам.
Евод часто приходил на её занятия, и его сегодняшнем появлении было ничего необычного.
— Посмотреть, — коротко ответил он, но Лине это было уже без надобности. Она подошла к своим ученикам, сняла плащ и начала свой урок. За её спиной мирно покоились кинжалы, которыми она не могла пользоваться, но если бы их там не было, то все очень быстро догадались, что с женой царя что-то не так. Всем в Греции было известно, что Лина даже в купальню ходит с оружием.
Евод любил наблюдать за тренировками этой женщины, и то, как она тренировала солдат, и то, как сама тренировалась, пыталась тренироваться, но это в данном случае было не важно. Он чувствовал её силу, её дух, и наслаждался этим.
Сильных воинов в Греции не так много как кажется на первый взгляд, а женщин нет вовсе. И ещё тогда, когда она прибыла в его лагерь, он уже обратил внимание что она не простой солдат. Да сильная, умелая, но не это завораживало… нет, она дышала своими движениями, это было в её крови. Неужели она и правда отмеченная Афиной?
Когда Лина объяснила Еводу что от него требуется сделать, он отказывался поверить в услышанное. Разумеется, он неоднократно слышал о такой болезни, о которой говорила Лина и сам видел не однократно, как солдаты, вернувшись с войны, теряли себя, забывали как держать меч в руке, а чаще всего наоборот не желали его выпускать из рук и нападали на каждого встречного, видя врага даже в друге, но то, о чём говорила Лина… это даже лечением было назвать тяжело.
— Евод, я очень на вас рассчитываю, — говорила она. — Мне больше не к кому обратиться.