Нити жизни
Шрифт:
— Прохладное начало утречка, да? — зазвенел некий голос. Мне почудилось, что он прозвучал прямо над моей макушкой.
Я всхлипнула и через плечо бросила отрешенный взгляд на парня, который материализовался ниоткуда. Как он подошел, я не заметила. Он смотрел на экран айпода, только что вытащенного из кармана кожаной куртки, а затем вздохнул:
— Хреновая выдалась ночка.
— Вроде того, — пробормотала я.
Моя бесцеремонная реакция не осталась незамеченной и вызвала удивление: он пристально посмотрел на меня и сдвинул брови. Тут я поняла, что это был не вопрос, а риторическое изречение.
— Извините, — спешно произнесла я, смущенная собственной бестактностью. Но зачем? Ведь я никогда не вступала в диалоги
Это не то, что называется «боязнь толпы». Нет. При желании я могла ответить, может даже пококетничать, если такое имело место, но все дело в том, что его не возникало — того самого желания. Наверно, я одиночка до мозга костей или маскировалась под неё. Мне не нравилось то, когда кто-то цеплялся, нарушая мое мысленное уединение, да еще и пытаясь со мной познакомиться. Это так банально и не искренне. Причем каждый раз начиналось одинаково. Все эти фразочки по типу: «Можно с вами познакомиться?» Ты ему: «Нет», а он тебе: «Почему?». Меня поражало, неужели в нашем мире слово — «нет» утратило все свои отрицательные свойства, а также смысловой подтекст, не предусматривающий дальнейшие расспросы!? Боже, ведь это так очевидно и бесспорно. На кой продолжать настырничать и докучать? До меня не доходило никогда. Вероятно, я слишком критичная натура, но их попытки общаться я воспринимала поистине агрессивно.
Всех людей я разделяла по колонкам, каждого субъекта зачисляя — либо в положительную, либо в отрицательную, третьего было не дано. Своего рода я создавала — «людской архив», записывая их поведение и поступки в мозговые диски, я могла вычислить чего и от кого можно будет ожидать. Это, как игра в шахматы. Просчитаешь ход противника и выигрыш у тебя в кармане. Но даже этот математический метод не гарантировал точность и давал просчет, в этом я тоже не раз убеждалась. Ни моя интуиция, ни мои логические каноны жизни так и не обеспечивали мне стопроцентной защиты. Наверно, правда то, что у каждого на роду написано своё и от этого никуда не денешься, что суждено то и произойдет. Нагонит и поглотит. Вот тогда и будем мы барахтаться, пока не найдем способа выплыть из этой трясины, ну а если не найдем, засосет нас и всё, что от нас останется — это пузырьки, то пресловутое бульканье, выжимаемое грудной клеткой в знак протеста.
Уголки губ неизвестного поползли вверх. Непонятное чувство, какая-то неловкость, заставили меня неосознанно отступить в сторону. И тут на меня нахлынуло, перед глазами всплыло омерзительное лицо Джастина, его руки, блуждающие по моему телу, стеклянные, не выражающие ничего глаза, и весь этот ужас снова налетел на меня. Я собралась с духом и постаралась придать лицу дружелюбное выражение. Ну, куда уж там! Как же, забудешь такое. Мне было не стереть с лица настороженного выражения. Теперь я не могла довериться ни одному объекту. Даже себя я ставила под сомнение.
Я вгляделась в него пристально. Он, конечно, не походил на маньяка со стажем, но я тут же заподозрила неладное. Ведь я торчу в незнакомом районе, одна, в наряде, который сам за себя говорит, если не кричит. Мало ли, кто тут бродит и с какими намерениями. Мое чувство самосохранения сиреной раздалось у меня в ушах. Я нервно сглотнула. Мелькнула шальная мысль: хотела приключений, мало тебе было? Вот ты их и получишь двойной порцией, если не уберешься отсюда, как можно скорее.
Я уже была настроена улепетывать, унося ноги подальше, когда инкогнито закашлялся. Гулкие, сухие, терзающие звуки вырывались из его гортани и капли крови упали на тротуар. Когда приступ прошел, он выпрямился.
— Не очень, да? — пробормотал он чуть слышно. — Последствия
— Ничего. Я понимаю, — голос мой прозвучал на октаву выше обычного. В нем проскользнули нотки размытой тревоги после недавних событий, а за ней увязалось откуда-то взявшееся сочувствие.
— Ты с вечеринки Джастина? Да, ведь? — Незнакомец уставился на меня с непроницаемым выражением лица.
От знакомого имени по мне прокатилась волна дрожи и волнения, что вызывало сильную тревогу. Не успела я сообразить, что к чему, как мощный электрический заряд, словно в меня попала молния, прошел сквозь меня — от макушки до пяток и вошел в землю. Напоминая обо всех неудачах в моей короткой жизни. Я совсем растерялась. Меня парализовало. Бешеные удары сердца оглушали. Я была напугана. Похотливый взгляд долговязого воздыхателя вновь явился передо мной, его руки, тянущиеся ко мне, та квартира, моя агония, сопротивление, побег — все повторялось, вертясь в голове. Я рухнула на колени и, обхватив руками затылок — зажала уши, но произносимые им слова отчетливо громыхали в моем подсознании. Я заметила — меня трясет, как в лихорадке. Я хотела скрыться, сжаться и забиться куда-нибудь, чтоб никто не видел и не трогал меня.
— Эй, ты в порядке? — рука незнакомца потянулась ко мне, но я отмахнулась от неё и, как шальная, тут же вскочила.
— Не дотрагивайся до меня, — выкрикнула я. — Даже не приближайся! Что тебя надо, кто ты вообще такой? — сокрушалась я.
Он с минуту изучал моё лицо, с неодобрительным видом, а потом добавил:
— Поверь, мне уж точно ничего не надо. Тем более от тебя. Одна сплошная головная боль и неприятности — это не моя сфера интереса.
— Что? Да, как вы… да… ты… — Я выпучила глаза.
— Вот-вот. Всегда такая ершистая, да?
Когда раздалось жужжание, я сверлила его взглядом и чуть ли не рычала от раздражения. Он перевел взгляд на экран телефона и поднес к уху:
— Да. Нашел. Где? А как ты думаешь!? Вот именно. Сейчас? Нормально. Да, со мной. Что? Давай потом. Да, привезу, — он посмотрел на меня. — Всё, отключаюсь.
Поток вопросов засыпал моё сознание. Я, молча, наблюдала и переваривала только что услышанное. Кого и куда он собрался доставлять? Неужели? Ответ нашелся сам. Быть того не может!? Только не говорите мне, что Джастин решил не отпускать меня просто так и привести в исполнение свои угрозы в отношении меня — вызвал подмогу. И я попалась, угодив прямо в западню. Во мне все окаменело. Я оробела. Лицо перекосило. Кулаки впились и без того в помятую ткань. В горле запершило. Я сглотнула твердый, колючий, распирающий комок, образовавшийся в горле. И интуитивно стала искать поддержку, но вокруг по-прежнему не было никого. Ну и где все патрульные машины полицейских, когда они так нужны. Что, лопают пончики, заправляясь кофе? Вот и не верь стереотипам.
— Идем, я тебя отвезу, — сказал он, засовывая в карман телефон, а потом добавил: — Моя машина там, — за углом.
Образовалась пауза. Я припала к столбу, брови приподнялись, глаза округлились от неожиданности и не сводили с него подозрительного взгляда. «Кто ты, черт возьми, такой?» — вертелось в моей голове. Неожиданный спазм сжал желудок. Я только и успела отвернуться к ближайшей кирпичной стенке, как поток переработанного горючего под названием — «текила», украсил подножие здания. Меня все-таки стошнило. Хотя чего можно было ожидать после всех встрясок, которые я устроила моему хилому тельцу.
— Ну, хорошо, что хоть не в моей машине, — напомнил о себе равнодушный голос. — Эй, ты там закончила?!
— Черт! — выдохнула я. — Ну никакого чувства корректности! — Развернулась, чуток оклемавшись, и воззрилась на него: — Ты еще здесь? У тебя нет других дел? Слушай, если попытаешься хоть на шаг ко мне подойти, я за себя не ручаюсь, — хриплым голосом пригрозила я. — А Джастину можешь так и передать, что он полный мудак и в гробу я видела таких, как он! Кусок дерьма!