Ночь без звезд

Гамильтон Питер Ф.

— Мы их не преследуем. У нас существуют законы, которые они постоянно нарушают. Они считают себя лучше нас. Если мы перестанем защищаться, они станут править нами, как Капитаны в старину.

— Тяжелая у вас история, да?

— Очень. И кого вы привезли в этот мир? Какова цель ее прилета сюда?

— Паулы? Она высокопоставленный дипломат Содружества из Бюро по контакту с инопланетянами. Найджел привез ее сюда на тот случай, если ему придется вести переговоры с местным правительством.

— Дипломат? Ему следовало вернуть ее к жизни,

пока он был здесь. Он оставил не лучшее наследие.

— Вытащил вас из Бездны, разве нет?

— Не все согласятся с тем, что это хорошо.

— Наши с вами точки зрения расходятся.

— И что она собирается делать?

— Помочь вам. Без всяких предубеждений.

— Это меня и беспокоит. Вы можете с ней связаться? Она должна помочь законному правительству, а не элитариям. Они — радикалы.

— Если бы вы вытащили меня на крышу, а Паула находилась в городе, то я бы мог связаться с ней. Но в любых других случаях точно нет.

— Тогда какая от вас польза?

— С практической точки зрения никакой. Однако в моей памяти хранится огромное количество технической информации. Кому-то она может и пригодиться.

— То есть оружие?

— Да, но мне нужны гарантии, что вы используете его только против паданцев. Существуют вопросы этического характера, и их нужно решить, прежде чем я передам оружие массового уничтожения людям, которым я не смогу запретить его использование.

— У нас уже есть оружие, которое эффективно уничтожает паданцев, спасибо.

— Рад это слышать. И хочу поздравить вас с тем, что вы взрываете Деревья. Ваши космические корабли проделали отличную работу.

Стонел прищурился, задумчиво глядя на аппарат.

— Я вам не верю. У вас на все есть ответ. Слишком уж вы говорливый.

— Послушайте, дружище, я прождал двести пятьдесят семь лет. Могу подождать еще двести пятьдесят, без проблем. Тело у меня не биологическое, и время надо мной не властно.

— И что это значит?

— Мне не бывает скучно.

— А вот теперь мне стало любопытно. Чего вы ждете?

— Вы пытаетесь не допустить изменений в обществе, вы и ваши приятели из правительства, так? Поскольку так проще его контролировать и поддерживать собственное положение.

Стонел взглянул на Фаустину, которая нахмурилась, словно никогда раньше ни о чем подобном не думала.

— Наше общество обрело стабильность, — добродушно ответил он. — И я считаю это настоящим достижением, которое нельзя просто так взять и отбросить.

— Но, когда все деревья будут уничтожены благодаря миссии «Свобода», вы освободитесь от паданцев, и это приведет к серьезным изменениям. Поверьте мне, на протяжении всей истории постоянно происходили революционные преобразования. Если хотите, прямо сейчас могу прочитать вам лекцию по культурной антропологии.

— Спасибо, не стоит. Лучше объясните, как это повлияет на вас. Вы же аппарат, который уже осуществил свою функцию.

— Первичную функцию, да. Но, когда Бьенвенидо наладит

контакт с Содружеством, мои воспоминания можно будет внедрить в процессе оживления.

— В каком смысле в процессе оживления?

— Для меня вырастят новое тело и загрузят в него воспоминания. И я буду рожден заново, буду оживлен.

— Великая Джу, — прошептала Фаустина.

— Я бы и сам это сделал, — продолжил аппарат, — только у меня нет своего генома в памяти. Копии остались на Земле.

— Получается, вы ожидаете жизни? — спросил Стонел. — Мы говорим о… об эмбрионе?

— Интересный подход, но я бы и на это согласился. После того как паданцы исчезнут, ваше социально-экономическое развитие пойдет нормальным путем. Может, через несколько веков, но вы снова начнете летать к звездам, черт побери, я даже могу снабдить вас чертежами. В моей памяти сохранены все научные знания Содружества: гипердрайв, бессмертие, термоядерная энергия, нейронные процессоры — в общем, все. Я могу сократить процесс перехода от ракет «Свобода» к трансгалактическим звездолетам до нескольких десятилетий.

Стонел повернулся к Фаустине.

— Пожалуйста, выйдите.

— Что?

— Уйдите.

Он не стал объяснять дальше, просто ждал, пока она подчинится. Женщина сердито взглянула на него и вышла. Стонел подождал, пока за ней закроется дверь, а затем снова поднес микрофон к губам.

— Мы их не победим.

— Простите?

— Паданцев. Мы не сможем их победить. Деревья теперь не имеют значения. Они угнездились повсюду и продолжают размножаться. И вас не оживят заново в Содружестве. В конце концов, когда паданцы сожрут нас, они, вероятно, вскроют вас и научатся строить ваши драгоценные звездолеты. И тогда смогут полететь в любую галактику, включая Содружество!

— Никто не проникнет сквозь силовое поле.

— В самом деле, и как долго оно продержится? Еще тысячу лет? А потом?

— Я — машина. У меня нет биологической потребности выжить.

— Рад за вас. И что это значит?

— Если до этого дойдет, я без малейших сомнений самоуничтожусь. Они никогда не смогут восстановить меня или получить доступ к информации.

— Вот вы и провалили ваш тест Тьюринга. Вы готовы бросить нас, в то время как нас одолевают инопланетяне. Это не по-человечески.

— Нет, черт побери, это совершенно не то, что я имел в виду!

— Нам нужна помощь, аппарат… Джоуи… кем бы вы ни были. Срочная помощь. Появление Паулы может лишь ускорить катастрофу.

— И я могу вам помочь. Черт побери, Паула будет рада помочь вам.

— Но это должно происходить на наших условиях!

— Хотите на себе опробовать тест Тьюринга, дружище?

— Предлагаю обмен. Вы расскажете мне о своих нуждах, и я все обеспечу. В ответ вы предоставите мне доступ к технологиям Содружества, которые помогут найти и уничтожить паданцев, но механизм детектора должен быть доступным для любого человека, а не только элитария.