Ночь Безумия
Шрифт:
Ханнер задумчиво пробежал взглядом свиток. Написано вежливо, но весьма недвусмысленно: Ханнера, председателя Совета чародеев, ожидают в большом приемном зале дворца правителя Этшара Пряностей в четыре часа пополудни первого дня месяца конца лета пять тысяч двухсот второго года эры Человеческой Речи.
Ханнер отлично знал, что правитель никогда бы не посмел отправить Итинии вызов на аудиенцию с точной датой и временем приема, напротив, он бы попросил ее явиться тогда, когда ей будет удобно. Не оспорить подобное приглашение означало бы признать, что он, Ханнер, неровня Итинии, а между тем она – всего лишь
Практически же спорить с тоном послания было бы глупо и дерзко.
– Пусть посланец передаст правителю Азраду, что я непременно буду, – сказал Ханнер, бросив письмо на рабочий стол.
– Слушаюсь, сэр, – отозвался Илвин, поднеся к груди руку с растопыренными пальцами: этот жест некоторые ворлоки с недавних пор приняли как некое подобие салюта, и торопливо вышел из комнаты.
Ханнер поглядел ему вслед. Илвин был пока еще не слишком могущественным чародеем, но у него обнаружился изрядный талант организатора, и если на кухне все еще заправлял Берн, то все прочие хозяйственные обязанности взял на себя Илвин. Он был поистине незаменим.
Между тем Дессет, которая по-прежнему оставалась самой могущественной чародейкой в городе, была, по сути, бесполезна – она постоянно боролась с искушением применить магию, но вопреки всем ее стараниям мелкие предметы домашнего обихода часто начинали летать. Кошмары ее становились все хуже, и в последнее время она дни напролет просиживала в саду, упорно глядя на север.
Прежде Ханнер надеялся, что чародейство, если его не употреблять в дело, иссякнет, и тогда опасность зова ослабнет, но он явно ошибся. Он постоянно советовал Дессет отправиться на юг, подальше от Алдагмора, но она все никак не могла решиться на отъезд. Ханнер даже поговорил с Итинией о том, не могут ли маги предоставить Дессет убежище вне мира, но хотя Итиния обещала побеседовать об этом с членами Внутреннего Круга, она честно призналась, что Ханнеру скорее удалось бы уговорить их сотню лет простоять на голове. Без крайней нужды Гильдия не окажет такую услугу никому, даже магам.
– Можем ли мы тогда купить место в убежище? – спросил Ханнер.
– Вероятно, – кивнула Итиния. – Для этого вам не понадобится даже беспокоить Гильдию: достаточно найти мага, который знает нужные заклинания, и нанять его. Правда, вам придется выложить за эту работу целое состояние.
– Понимаю, – сказал Ханнер, решив, что обдумает эту идею позже, когда справится с другими проблемами. У Совета, конечно, есть деньги, но состоянием их не назовешь.
Можно было бы, правда, предложить правителю Азраду, чтобы эти расходы взял на себя город, создав таким образом убежище для самых могущественных чародеев, которых Триумвират будет вправе призывать по мере надобности.
Это при условии, конечно, что Азрад заинтересован в сотрудничестве с Советом и отказался от идеи изгнать чародеев из города. В минувшие три недели Ханнер и его представители благополучно вели дела с городским правительством, но всегда через посредников – как правило, братьев Азрада, Кларима, Караннина и Ильдирина, – и никогда напрямую с самим правителем. Приглашение на аудиенцию – если это действительно аудиенция, ведь в послании не сказано, что в зале будет сам Азрад, – могло означать, что правитель все же изменил
Ханнер от души надеялся на благоприятный исход и не хотел делать ничего, что могло бы озлобить Азрада.
А потому в назначенный час он появился у парадного входа дворца. Его встретили и провели за бархатные портьеры, служившие временной заменой разнесенных в щепки дверей приемного зала.
Народу в зале было сегодня побольше, чем в тот злополучный день, когда сюда явился Фаран с толпой разъяренных чародеев, – но все же маловато. Около сотни стражников, слуг и придворных стояли, сидели и деловито расхаживали по залу. Ханнер заметил, что у восточной стены, среди компании молодых аристократов, стоят и его сестры.
Он уже две недели не получал от них никаких известий, но так был занят делами Совета, что не успел обеспокоиться этим молчанием. Ханнер от души надеялся, что у них все в порядке.
От Мави тоже не было никаких известий... но эту неуместную сейчас мысль Ханнер отогнал подальше и огляделся.
Азрад и вправду находился в зале. Он сидел на троне, неуклюже развалившись, и остался неподвижен, когда к нему подвели Ханнера.
– Ханнер-Чародей, председатель Совета чародеев! – провозгласил герольд, и Ханнер отвесил правителю глубокий поклон.
– Приятно видеть тебя снова, Ханнер, – заметил Азрад, когда тот выпрямился.
– И мне, конечно же, как всегда, приятно видеть тебя, мой повелитель, – ответил Ханнер.
После этих слов они с минуту молча смотрели друг на друга. Затем Азрад сказал:
– Ты здесь потому, что я хотел увидеть тебя лично, а не вести дела через моих братьев. Мне хотелось узнать, сильно ли ты изменился.
Ханнер вновь поклонился и развел руками.
– Тебе судить, мой повелитель, – ответил он.
– Ты одет в черное.
– Я чародей, мой повелитель.
– Выглядишь неплохо. Ты, кажется, немного похудел?
– Возможно, мой повелитель, а впрочем, я не уверен. В последнее время у меня много дел.
– Ты хорошо ешь?
– О да. Об этом заботится мой домоправитель.
– Это славно, – кивнул Азрад. – Нам бы стоило встретиться в более приватной обстановке – например, в моей личной приемной, – но я не был уверен, позволяет ли это твой новый статус.
Ханнер улыбнулся.
– Правитель Азрад, я – по-прежнему я и был бы счастлив встретиться с тобой в любой обстановке, по твоему желанию. Как председатель Совета чародеев я подчиняюсь законам Этшара: обращайся же со мной, как с любым другим магом.
– Это верно... Но все же, какой ты волшебник? Ты ведь не прошел ученичества. – Азрад нахмурился. – Мне совсем не нравится то, что случилось в Ночь Безумия, но теперь я с этим смирился и постараюсь привыкнуть. Не могу же я воевать и с вами, и с магами.
– Мы ни с кем не хотим воевать, мой повелитель. Нам хочется только одного – жить в мире со всеми. Безумие Ночи Безумия давным-давно закончилось.
– Да знаю, знаю, – ворчливо ответил Азрад. – Я ведь уже сказал, что смирился с этим. И именно поэтому ты здесь. Раз уж вы, чародеи, хотите быть такими же магами, как все, извольте отвечать за последствия своего чародейства. – Он указал на дальний конец зала. – Собираетесь вы оплатить починку дверей и кресел? За одни только двери с меня запросили три сотни золотых кругляков!