Ночь не принесёт прохлады
Шрифт:
– Можно видеть, общаться голосом или символами, - продолжала разъяснения сестра, - символами удобней.
– Без сомнения, - согласился я, прекрасно зная, что у себя демоны общаются исключительно посредством телепатии, - и под каким именем ты известна твоим таинственным собеседникам?
– Шаэль, - торжественно произнесла сестра.
– Красиво звучит. Загадочно. Что же, пожалуй, этот шар пригодится и мне.
– Нельзя, - забеспокоилась сестра,- секрет.
– Мне только на голых женщин посмотреть, - подмигнул я ей, - одним глазком.
– Голые женщины?
– задумалась сестра, - могут перепутать.
– Не беспокойся.
– Про голых девушек вы ведь упомянули не случайно, верно?
– с усмешкой посмотрела на меня Селена.
– Я редко что делаю просто так, - признал я.
– Хотели проверить реакцию. Подловили. А зачем вам на самом деле понадобился шар?
– Для доступа к магической библиотеке Академии. Я сам в последний год учёбы лично перевёл множество древних рукописей и трактатов в магический формат. Теперь их можно было читать через шар.
– Хотела спросить. Вы не пытались найти в древних манускриптах способа изгнать демона из вашей сестры? Без малейшего вреда для её тела и разума. Я слышала краем уха, что подобное когда-то практиковали.
– Это слишком сильно сказано, - отрицательно помотал я головой, - вы правы, на один такой случай я действительно наткнулся, хотя Джело и его компания такую возможность отрицают напрочь. Дескать демон полностью уничтожает личность своего носителя, похищает все его воспоминания, по существу подменяет его собой, превращаясь в блестящую имитацию. Бред чистой воды. Уж мне эти коновалы от науки пусть не заливают. Они придумали эту теорию лишь для того, чтобы избегать проблем и недоразумений с родственниками тех, кого безжалостно убивали. Простите, синьора, но это уже был не ваш муж, сын, отец или брат. Это был жестокий и безжалостный монстр, который подло и бесчеловечно водил вас за нос. Так что никаких судебных исков.
– Так что за случай?
– ещё раз спросила Тансервилл.
– В одной древней книге упоминалось о мальчике, сыне одного варварского фюрста. В него вселился демон, который перебил забавы ради половину обитателей замка и принялся терроризировать жителей соседних деревень. И чтобы изгнать этого демона в замок заявилась куча варварских магов, совместными усилиями они создали особое подпространство, туда отправился самый отчаянный и бесстрашный волшебник или волшебница, отыскала там нужного демона, прописала ему пачку целительных люлей и разорвала связь монстра с мальчиком. То есть вроде бы всё завершилось хорошо. Но...
– Но?
– вскинула бровь Селена.
– Во-первых, неясно работал ли этот метод всегда или через раз. Во-вторых, случай этот проходил по разряду легенд и преданий, а не точного научного факта. Нельзя исключать, что все вышеописанное - не более чем плод разбушевавшегося воображения летописца. И всё это вилами по воде писано. Но даже если описанное в книге и было чистой правдой, применить этот способ лечения я не мог, так как одно из непременных условий его успеха решительно не соблюдалось.
– Это какое условие?
– с интересом посмотрела на меня Тансервилл.
– В древней книге лечили сына фюрста. А мне предстояло излечить дочку нищего преподавателя и сестру столь же бедного библиотекаря.
– Да, - после продолжительной паузы кивнула Селена, - согласна.
– Ну и в завершение, - небрежно бросил я, - в совершенно
– Признаю, разумное решение, - покачала головой Тансервилл.
– Время работы с шаром мы определили и поделили мирно, как и положено разумным высокоразвитым существам. Я - по вечерам и в выходной, сестра - все остальные часы. За магическим шаром она засиживалась глубоко за полночь. Неудивительно - демоны вообще не спят.
– А как ваше общение вне магического пространства?
– спросила Селена.
– Постороннему наблюдателю наши разговоры показались бы несколько странноватыми и необычными, - улыбнулся я, - взять, например заказ пиццы. Подростки обожают это блюдо, так что иногда и мне приходилось заказывать её, хотя это и пробивало солидную брешь в моём более чем скромном бюджете. Но чего не сделаешь ради сестры, тем более, что пицца, похоже, нравилась не одной ей. Вот я вижу, вы её совсем не жалуете?
– Примитив для быдла, к тому же от неё страшно толстеешь, - решительно отрезала Тансервилл.
– На вкус и цвет, - развёл я руками, - итак, заявка на пиццу протекала следующим образом. Сестра молча подходила ко мне с важным видом и очень внимательно и сосредоточенно смотрела в глаза. Здесь я должен был угадать, что скрывается за её таинственным поведением и первым начать:
– Идти, искать
– Найти, пробиться, - подхватывала сестра.
– Любой ценой, - продолжал я.
– Доставить пиццу, - завершала куплет сестра.
И так несколько раз подряд, пока я не выходил из дома. Колорита нашему песнопению добавляло то, что я мою партию исполнял мелодичным приятным баритоном (по крайней мере мне хочется в это верить), а сестра - меццо-сопрано.
– У меня от вашего пения, если честно, мороз по коже, - поёжилась Селена, - в операх злодеи так поют о самых жутких и коварных планах.
– Да?
– несколько удивился я, - это вы ещё песни о кукле не слышали. Впрочем, я сейчас исправлю эту оплошность.
– Не надо, - поспешно заявила Тансервилл, - а что за кукла, - как это часто бывает, любопытство победило испуг.
– Да видите ли, - пояснил я, - любимой игрушкой сестры с детства была механическая кукла в пышном роскошном платье и замысловатой причёской. Благодаря причудливому механизму в груди кукла могла совершать многие движения, что всегда приводило сестру в неописуемый восторг. Кукла постоянно сидела у неё на столе рядом с магическим шаром. Но, как вы понимаете, всякий сложный механизм подвержен поломке. Временами что-то в нём разлаживалось и кукла переставала двигаться, что вызывало сильнейшее неудовольствие у её хозяйки. Когда кукла ломалась в очередной раз, сестра быстро подбегала ко мне и резко протягивала мне игрушку. Её глаза при этом горели каким-то особенным возбуждённым блеском. И опять начинал я: