Ночь с убийцей
Шрифт:
— Давай-ка лучше прогуляемся.
Я выкрутился из цепких ручек и, подтянув к себе подсохшие джинсы, не стал скрывать от Влады, что у меня были несколько иные планы на это утро. Глянул на свою футболку, что скрывала от меня вид соблазнительного тела жены:
— Вернёшь мою одежду?
— У тебя же есть свежие, — лукаво сощурилась она, перебросила густые волосы на одно плечо, потянула ворот и зажмурилась. — А эта слишком пахнет. Тобой. Не отдам. — И сбежала к столу. Достала из коробки с продуктами
Девочка вцепилась в мою ногу и сухо с тяжестью протянула:
— Ку-у-у…
Влада уронила пакет и оказалась рядом так быстро, что даже я не среагировал.
— Даруня… говори, ничего не бойся, — Влада присела на корточки, обняла дочь и вскинула голову. Прошептала одними губами, обжигая холодной синью глаз: — Спасибо.
Глава 44. Тэкэра
Кунай подхватил ребёнка на руки и, посадив себе на шею, коротко заявил:
— Малая мне поможет.
Дара тут же вцепилась в волосы мужчины, а он, развернувшись, направился к выходу. Взгляд невольно задержался на крепких ягодицах Куная. Потом скользнул по широкой испещрённой шрамами спине и покачивающейся попе малышки. Это смотрелось настолько непривычно, но мило, что губы сами собой растянулись в улыбке.
— Подключим генератор, — доносился мужской голос, — а потом ты поможешь дяде Кунаю проверить периметр. Ничего не бойся, нам здесь разве что зайцы встретятся… Но тебе же понравилась зайчатина?
Он еще не привык, я понимаю. И я не привыкла, хотя легкость, что поселилась в груди после вчерашнего открытия, что я и есть Тэкэра, добавляла мне сил и полетности. Со мной рядом тот, кто меня ценит и жизнь отдаст, а я тянусь к нему. Пусть не чувствую ТОЙ прежней любви, я чувствую свою — новую, свежую и не менее сильную.
Я достала из коробки маленькую электро-печь, которую мы вчера взяли у хозяйки придорожного кафе, приготовила кастрюльку и подняла с пола упавшее молоко. Как раз в дом вернулись Кунай с дочерью.
Моя семья. Светлые и такие сейчас счастливые, ничем не омраченные, захотелось заулыбаться, но перед глазами вдруг встал тот самый мужчина с карандашом.
Я отвернулась и, прижав ладонь к губам, заставила себя проглотить ужас. Но буря успела зацепить мою больную голову, я покачнулась и еле удержалась за стол руками.
«Владислава! Веди себя хорошо, ты мешаешь отцу вести».
«Слава, пожалуйста, успокойся».
«Милый, что это? Миша! Ми-и-иша-а-а!!!»
Присев слишком резко, я ударилась головой. Скатилась на пол и спряталась под столом. Затряслась, не понимая, что происходит, а потом подняла взгляд и утонула в черных глазах мужа.
— Тэкэра, — ощутила крепкое кольцо рук, услышала взволнованный голос: — Что с тобой?
Рядом раздалось приглушённое хныканье, и Кунай поднял меня на руки. Отнёс и, уложив на кровать, вернулся за Дарой. Девочка успокоилась, стоило ей оказаться с нами на кровати, а меня колотила дрожь.
— Ты что-то увидела? — не отступал мужчина. — Расскажи мне, Тэ… Влада, обрисуй что тебе привиделось!
— Только голос, — я жутко дрожала, не могла связать слова, язык будто присох к нёбу. — Женский. Она требовала вести себя хорошо, обращалась ко мне, а потом закричала. Так жутко… Они там погибли, — губы подрагивала щеки стянуло от прилива крови. — Я отвлекла папу, и мы…
Не могу. Я просто не могу это восстанавливать. Это прошлое. Давнее. Смазанное. Я была ребенком. Что будет, если я попытаюсь вспомнить себя и все, что я успела натворить уже будучи взрослой? Я не хочу.
— Влада, — серьёзно обратился ко мне Кунай. Взял меня за подбородок и заставил смотреть себе в глаза. — Ты взрослая сильная женщина. То, что ты начинаешь вспоминать значит лишь одно — ты способна посмотреть в прошлое и пережить это сейчас. Чтобы вернуться к себе самой.
К нам подлезла Дара и, сопя, вцепилась в меня, суя в рот всё, до чего могла дотянуться. Кунай положил ладонь ребёнку на голову и предложил:
— Представь, что она это ты. Что ты скажешь той себе, маленькой и испуганной? Как ей поможешь сейчас, когда уже стала взрослой? Подумай об этом, Влада. Я знаю, что ты способна и на большее. Прекрати отворачиваться от боли прошлого, посмотри на неё.
Подхватив малышку, он направился к плите. Готовая каша убежала из кастрюльки, и муж свободной рукой переставил посуду. Подхватив ложку, зачерпнул немного и, подув, попробовал.
— Ум-м, — подмигнул Даре. — Жуткая гадость, но тебе понравится.
И дал ложку девочке. Дара цапнула её и, распахнув ротик, прижала к лицу. Каша оказалась на лбу и руках Куная.
— Твою ма… маленькую криворучку, малая! Что творишь?!
— Думаешь, что мне не стоит бояться Тэкэру? — я подошла ближе и взяла Дару на руки. — Давай я, а то она тебя сделает манным принцем. Дя? Красотка моя, у папы на ручках веселее? — крепко перехватила ее и присела к столу. Доча, увидев в моих руках кашу, наклонилась и открыла рот. — Заморили бедную голодом.
Дара съела штук пять, а потом повернулась к Кунаю и снова потянула к нему руки.
— Даруня, я начинаю ревновать. Еще несколько ложек, и папа весь твой, так и быть.
Мужчина сложил руки на груди и прислонился к стене. Явно не желая вновь брать девочку на руки, покачал головой:
— Бояться не стоит, Влада. Страх — это наша способность выжить. Но эта способность может привести к смерти, если дать ей волю. Как яд, если дать его мизерную дозу, тонизирует. если чуточку переборщить, тело цепенеет, а есть и фатальное количество. Думаю, Тэкэра появилась как раз поэтому.