Ночь с убийцей
Шрифт:
— Я знаю, — не теряя времени, поднялся и, держась за стену, направился к выходу из полного трупов кабинета.
Лекарство быстро теряло силу, боль вот-вот грозила обрушиться на меня, и я спешил. Заметив внизу одного из людей моего врага, что помогал мне в последний раз, знаком показал на левое крыло здания. Именно там, как я предполагал, держали Владу. И так же был тот, кто выкрал девушку из моего убежища — гада не было ни среди убитых, ни в кабинете бывшего босса.
Парень с силой пнул запертую дверь, и косяк затрещал, разлетаясь на куски. Раздались плевки выстрелов, и мой помощник зашипел, привалившись к стене. На ткани его дорого костюма расцветал цветок смерти. Плохая рана, очень плохая…
Я выпустил пару пуль и отбросил ставший ненужным пистолет. Прикрываясь едва живым союзником, толкнул его внутрь, перекатился по полу, двинул ногой по голени одного из людей Ингота. Свалив здоровяка, вырвал ему горло левой рукой. Перед глазами темнело, боль волнами накатывалась на меня, и я понимал, что скоро потеряю сознание. Возможно, навсегда.
Но сначала мне нужно спасти её. Мир стал красно-чёрным. Кровь, боль и страх за женщину выворачивали меня, заставляли делать ещё шаг. Ещё удар… Темнота преследовала по пятам, как приставучая старуха с косой.
Я нашёл её за дверью.
Моя девочка была без сознания. В разодранной одежде, окровавленная и с синюшными подтёками по всему телу, она напоминала сломанную куклу, что скорчилась на полу в позе эмбриона. Рядом, раскинув руки, лежал труп мужчины со спущенными штанами, и для меня не осталось загадкой, что здесь произошло.
— Влада, — упал я рядом с девушкой. — Милая, солнце моё… Открой глаза! Слышишь? Не смей отключаться!
— Кунай… — шёпот был настолько слаб, что защемило сердце и перехватило дыхание. — Наша… Моя дочь… Дара…
— Твоя дочь в безопасности! — голос прозвучал горько. — С ней Тэкэра. Жена позаботится, чтобы ребёнку не причинили боль…
…Или я сверну шею этой лживой сучке! В этот миг я ненавидел Тэкэру так же сильно, как…
— Встать сможешь? — я дёрнул женщину на себя. — Ну же, Влада! Нам нужно уходить, пока…
…Пока я ещё жив. Пока могу помочь. Пока защищаю тебя.
Она с трудом поднялась, наваливаясь на меня всем телом, морщилась и тихо стонала. По ноге пробрался ручеёк крови, и я пожалел, что не могу второй раз убить гада, который причинил боль моей девочке.
Глотая соль и металл, я практически вынес Владу из подвала и передал второму помощнику, что ещё оставался жив. Сам же покачнулся, ощутив новый укол в бок. Опустив взгляд, увидел, как из моего тела торчит рукоять моего же куная. Поднял голову и заметил, что стою у окна, разбитого не так давно выстрелом снайпера. Решил встретить смерть на этом самом месте, и захватить в собой с последнее путешествие того, кто метнул в меня нож. Выходи же, пуля не ждёт!
— Где же ты, сволочь? — прохрипел в нетерпении.
Он выступил из тени и, ощущая себя в безопасности, шагнул в пятно света. Тот самый японец, что украл мою Владу, оставив своих наёмников гнить в лесу. В руке мужчина держал пушку, ствол оскалился на меня темнотой. Но я и так едва стоял на ногах, сопротивляясь вечной тьме. Главное, что девочки спасены, и снайпер не промахнётся, избавив их от последней опасности.
Так я думал, глядя в лицо смерти.
— Спасибо, что очистил мне место, Кунай, — ухмыльнулся японец. — Я пришёл, чтобы заменить тебя, а теперь заменю твоего босса. Прощай. И да примут тебя демоны!
Прогремел выстрел.
Глава 50. Тэкэра
— Снял? — кто-то прогремел над ухом.
Заскрипела рация, и прилетел ответ:
— Метис убит, к сожалению. Стоял на линии огня. Дом чист, я возвращаюсь.
Глухой голос, искаженный связью, еще долго вибрировал в моей груди. Я прижимала к себе дочь и, не обращая внимания на других людей, закрыла глаза и дала волю слезам.
«Метис убит»…
Мой Кунай защищал меня и малышку спиной, он еле шел, израненный и избитый, но не бросил нас. Мой…
Нет, не мой, и от этого хотелось орать. Я признала Куная своим, вросла в него глубоко, будто корень высокого дерева. А теперь не смогу отпустить память, чувств, свою любовь. Это не хлюпик Толя, что бил и издевался, это мужчина, за которым я была, как за каменной стеной.
Кто-то рядом истошно закричал, я вздрогнула, дочь дернулась, и я ударилась бровью о стекло. Мой и не мой голос, словно прокуренный, ослабший разносился по площади перед домом. В полной тьме, ослепив на несколько долгих секунд, над нами вспыхнули яркие фонари. Они выдернули из общей картины несколько фигур в черном, среди них я узнала сестру. Несложно было узнать, ведь она моя копия, только волосы короче, по плечи, каблуки повыше и одежда откровенней, словно она всем видом пыталась сказать: «Я лучше тебя во всем». Это сестра вытащила меня из-под пуль, вытолкнула на улицу, показала дочку в машине, и помчалась назад, спасать Куная.
Но не успела. Прозвучал выстрел.
— Я тебя сама грохну, если он умер! — кричала Ярослава на вышедшего вперед снайпера. — Сердце вырву! — она бросилась, как змея, на стрелка. Он отбивался, но как-то слабо, будто не желал поднимать руку на женщину. — Кривой, твою мать, палец! Тварь, сучье отродье! Тварь, ты не жилец, если Кунай умер! Я твою башку просверлю ногтем, если пуля была смертельной. Как так? В последнюю минуту вальнуть мужа! Не видать вам, скоты, теперь нихрена: ни флешки, ни доказательств! У него все было, у Куная, только он знает! Сс-с-уки!
Как это у него? Что она несет? Кунай ведь меня допрашивал, искал все время флешку. Она врет, не может он знать. Не мог. Я хотела закричать, но дочь заныла, заскулила, сжав пальцами мою одежду. Пришлось отвлечься и покачать ее, прошептать ласково, что малышка в безопасности, скоро будем дома, в тепле и тишине.
Только где теперь мой дом?
Сквозь слезы увидела, как к нападающей на стрелка сестре, подобрался незнакомый мне мужчина. Высокий и крепкий, как Кунай. Только светлоликий и стриженный под ежик. Он заломил девушке руки назад, приказал снайперу убраться с глаз и что-то тихо сказал девушке прямо в лицо. Зло сказал, отчего она затихла и прищурилась. Я помню этот взгляд, в снах и иллюзиях замечательно прочитала их суть. Опасный взгляд.