Ночь Волка
Шрифт:
— Понимай, как хочешь, — парировала Вероника, но для общего развития запомни, что девственницей ее называли вовсе не потому, что она ею была, просто она не была замужем и это автоматически делало ее девственницей.
— Я это запомню, — сказал Шилов.
— Ты лучше запиши, — посоветовала Вероника и встала из-за стола, — Галя, ты не идешь спать?
— Да рано еще, — ответила Галя, — посижу еще.
— Тогда всем спокойной ночи, — сказала Вероника и показала Марату язык.
В этот момент раздался волчий вой, более протяженный и более высокий.
— Совсем Гедовян распоясался, — сказал Веронике Шилов, но она, не ответив, скрылась за занавесом отделявшим спаленку.
— Окружают, — обратился к Марату Шилов.
— Наливай, — посоветовал Марат.
— И то, — сказал Шилов и наполнил стопки.
В этот момент послышался новый вой, где-то рядом.
— Прямо таки продукты зря переводим, — пожаловался Шилов, — мы пьем, пьем, они воють и воють, никакого кайфа, враз трезвеешь.
— Не расстраивайся, — успокоил его Марат, — водки у нас много, на всю зимовку хватит.
— Ну, давай, что ли выпьем за белое безмолвие, — предложил Шилов.
— Я бы не сказал, что Белое такое уж безмолвное, но все равно выпьем, — с оговоркой согласился Марат.
Мужчины поднесли стопки к губам. В этот момент раздался стук в окно.
— О, Господи удивилась Галя, — кого это принесло в такую погоду?
— Может это оборотень, — предложил Шилов, застыв с рюмкой у рта.
— Пей, не останавливайся, — сказал Шилову Марат и медленно выпил; после этого повернулся и отдернул занавеску.
За окном стоял человек, весь засыпанный снегом; в кромешной тьме, царящей за окном, лица его было не разглядеть.
— Откройте, — крикнул он, — за мной гонятся волки.
— Спроси, кто он такой, — посоветовал Шилов.
— Кто вы? — спросил Марат
— Охотник я, заблудился, откройте, пожалуйста, здесь волки, прошу вас, откройте.
— Надо пустить его, — неуверенно сказала Галя.
— А если это оборотень, — повторил Шилов.
— Ты, что совсем сбрендил от своей водки, — спросила Галя и пошла к дверям.
Шилов, прихватив ружье, немедленно последовал за ней.
Когда они вышли, Марат подошел к своему «винчестеру», стоящему в ближайшем углу, вогнал в магазин три патрона, больше не успел и вернулся на свое место. Галя подошла к дверям и стала отодвигать засов. Шилов стоял сзади, светя фонариком. Когда нежданный гость шумно ввалился в дом, Марат, взяв в руки, свечу, тоже вышел в прихожую, прибавив света.
Вошедший оказался мужчиной среднего роста, круглолицым, с белесыми усами, на которых висели крошечные сосульки. Одет он был в пятнистую телогрейку военного образца, на плече его висело ружье, а за плечами тощий рюкзак, и, что больше всего поразило всех, на ногах у мужчины были резиновые болотные сапоги.
— Ну, ты блин даешь мужик, — сказал Шилов, — кто же в такой мороз, в резиновых сапогах ходит.
— Ничего не поделаешь, товарищ механик, — ответил человек.
Он скинул сапоги, сел на пол, морщась и растирая скрюченные ступни, в особенности пальцы, — бедность.
— Я не механик, — гордо сказал Шилов, — я бард.
— Ничего не поделаешь, товарищ бард, — сказал человек, — многодетный я, в теплых сапогах дети ходят мои, а я в резиновых, уже привык.
— Откуда вы взялись? — спросила Галя.
— Заблудился, — ответил человек, — метель началась, деревню проскочил.
— Какую деревню? — спросила Галя.
— N.
Шилов посмотрел на Галю, та подтверждая, кивнула головой, но сказала:
— В N давно уже никто не живет.
— У меня там, в одной избе уголок оборудован, дрова, сухой паек. Я бы и вас проскочил, хорошо стрелять начали, я на звук ломанул.
— А волки? — спросил Марат.
— Волки по пятам шли.
— А что же ты не стрелял?
— Патроны посеял, рюкзак прохудился, я ружье за ствол уже держал, как дубину, от волков отбиваться. Мне бы водки выпить, согреться, а то моя бутылка в ту же дырку провалилась.
После некоторого молчания Марат сказал:
— Водка у нас есть, у нас, приятель, еды нету.
— А еда у меня есть, — страдальчески ответил пришелец, и застонал, вытягивая ногу, — там, в рюкзаке лежит, подайте, пожалуйста.
Шилов бережно взял рюкзак за ремень и пододвинул его к незнакомцу. Охотник развязал мешок и вытащил из него освежеванную тушку.
— Ето хто? — глумливо спросил Шилов, — нутрия?
— Обижаете, заяц чистокровный.
— Опять рагу, — вздохнул Шилов.
— Ладно тебе, — махнула на него рукой Галя, — лучше, чем с голоду умереть.
— У вас, кажется тоже не все в порядке? — спросил незнакомец.
— Это вы, верно, подметили, — согласился Марат, — у нас машина не заводится, и еда кончилась.
— Вас здесь трое? — спросил мужчина.
Вопрос почему-то Марату не понравился, он сказал:
— Кажется вас отпустило, может водочки?
Незнакомец кивнул и на четвереньках двинулся в комнату. Удивленные мужчины двинулись за ним и возле стола помогли ему сесть на стул. Галя поставила перед ним рюмку, но человек жалобно улыбнулся, и попросил:
— Если можно, побольше.
Шилов, хмыкнув, сказал:
— Вот это по-нашему, — поставил перед ним граненый стакан и наполнил его до краев.
— Тебя, как звать-то, мужик? — спросил Шилов.
— Костин, — ответил человек, беря стакан обеими руками. Он осушил стакан, пожевал губами; лицо его приобрело какое-то вопросительное выражение, словно он прислушался к чему-то в самом себе, то есть стал похож в этот момент на дегустатора. После этого мелко откашлялся и сказал:
— Хорошо.