Ночь всех святых
Шрифт:
– А что мне оставалось? И как ты сама поступила бы на моем месте?
Девушка вздрогнула. А ведь он был прав! Возможно, она бы тоже пошла по пути наименьшего сопротивления.
– Вот видишь! – кивнул удовлетворенно адвокат, заметив ее реакцию. – Но я, естественно, не ограничился ролью стороннего наблюдателя, а решил стать «пятой колонной». Да, да, не удивляйся, я уже давно работаю на твою матушку и ее людей. Именно от меня они получили информацию о том, где пройдет очередная черная месса. Именно я снабдил их планами подземелья в НИИ Лоскутина
– Куда мы едем? – спросила вдруг Светлана, на что Альберт Георгиевич ответил:
– В то место, где ты будешь в полнейшей безопасности. Я тебе это обещаю! Потому что и за нами обоими теперь охотятся сатанисты.
– У них в руках находится бабушка! – заявила Светлана. – Я должна встретиться с ними. Они хотят…
Юргенс участливо вздохнул и заметил:
– Света, мне очень жаль, но твою бабушку уже не спасти.
– Нет, нет, нет! – закричала девушка. – Высадите меня! Отвезите обратно! Сдайте на руки этим типам! Я должна помочь бабушке!
Юргенс мягко прервал ее:
– Прими мои соболезнования. Сатанисты не ведают пощады. В особенности их новый вожак, некогда правая рука Льва Лоскутина, который теперь всем и заправляет. Редкостный садист и самый настоящий сумасшедший.
– Но он сказал… – начала Светлана и осеклась. Ведь предупреждала ее Марина, что им верить нельзя, версипли постоянно лгут!
– Он преследует свои цели, – тихо продолжал Юргенс. – Ему теперь важно выслужиться и укрепить свои позиции. Потому что среди столичных сатанистов сейчас идет кровавая борьба за власть.
– Но почему тогда они забрали бабушку… ее тело с собой? – спросила Светлана. И вдруг поняла: конечно же, исключительно для того, чтобы она сама поверила в то, будто старушка еще жива, и пришла к ним.
Юргенс посмотрел на девушку и ободряюще улыбнулся.
– Могу себе представить, в каком ужасном состоянии ты сейчас находишься. Но я сделаю все, чтобы защитить тебя от этих умалишенных. Ты можешь мне доверять!
Светлана не знала, правду ли говорит ее бывший шеф. Но, поразмыслив, пришла к выводу, что, пожалуй, да.
– Значит, так! – заявил юрист. – Мы сейчас поедем в одно место, о существовании которого никто не знает. Там мы сможем переждать бурю. И дождемся возвращения твоей матушки из Питера. А потом совместно решим, что к чему.
– А папа? – спросила Марина, чувствуя, что ее начинает бить озноб. – Что с его телом? И с бабушкой?
– Об этом я позабочусь. Приложу все усилия для того, чтобы их похоронили по-человечески. Однако ты должна знать, Света, что твоя жизнь бесповоротно изменилась. Но я на твоей стороне! И я… я хотел тебе давно сказать…
Последовало довольно неуклюжее признание в любви, которое Светлана слышала, словно в тумане. Она не знала, как и реагировать на слова Юргенса. Поэтому просто сделала вид, что заснула.
Наконец джип затормозил перед металлическими воротами в высоченном каменном заборе. Те медленно раскрылись, и автомобиль въехал на территорию небольшого загородного поместья. Подъехав к двухэтажному дому, облицованному плитами из красного гранита, адвокат осторожно тронул Свету за плечо.
– Мы на месте.
Девушка открыла глаза. Да, она ошибалась относительно Юргенса. Никаких сатанистов поблизости не было. И в доме тоже. Значит, Альберт Георгиевич говорил правду, он действительно работал на Марину. А она-то подозревала его невесть в чем и даже опоила снотворным, дабы подвергнуть обыску его пентхаус!
Светлана опустилась в глубокое кожаное кресло и почувствовала, что неимоверно устала. Вошел Юргенс, державший в руках два бокала с соком.
– Пиццу я уже поставил в духовку, – пояснил он, вручая Свете бокал. – Это – персиковый сок, чрезвычайно вкусный и полезный. Тебе надо обязательно подкрепиться, потому что на тебе просто лица нет. Хотя с учетом того, что тебе пришлось пережить…
Светлана сделала два глотка – сок действительно был очень вкусный. И она ощутила волчий город. Но вдруг ей стало ужасно стыдно – как она может думать о таких пустяках при столь ужасных обстоятельствах?!
Альберт Георгиевич присел на подлокотник кресла.
– Я понимаю, что ты не можешь ответить на мое признание, однако ты должна знать: все то, что я делаю, я делаю ради тебя! Я желаю тебе только одного – добра!
Светлана ощутила легкое головокружение и почувствовала, что ее веки вдруг начинают предательски слипаться. Юргенс внимательно наблюдал за ней – и неожиданно его глаза блеснули красным. Так и есть, они светились адским пламенем! Значит, хитрый адвокат все врал! Он все же один из них – версипль, получеловек-полудемон!
Девушка попыталась подняться с кресла, но у нее ничего не вышло – ноги словно свинцом налились. Юргенс же с легкостью подхватил Светлану и понес куда-то. Она успела пролепетать:
– Что вы намереваетесь сделать со мной?
Но еще до того, как Альберт Георгиевич дал ответ, Света провалилась в тяжелый, черный сон.
В себя она пришла от холода. И поняла, что находится в подвале и лежит на большом металлическом столе – раздетая, привязанная к особым стальным кольцам. Чуть повернув голову в сторону, Света увидела Юргенса. Тот был облачен в забрызганный кровью фартук, а в руках держал какой-то странный прибор. Присмотревшись, Светлана поняла, что это небольшая циркулярная пила. Девушке стало плохо.
Она попыталась освободиться, но руки и ноги были крепко привязаны к приваренным к столу кольцам.
– Альберт Георгиевич, вы все-таки редкий мерзавец… – не удержалась от комментария Светлана.
Юргенс обернулся к ней, и она увидела, что его глаза мерцают красным. Облизнувшись, адвокат произнес странным, придушенным голосом:
– А, голуба моя, пришла в себя! Ну и хорошо! Значит, мы можем сейчас приступать. Ведь для материала лучше, чтобы ты находилась в этот момент в сознании и ощущала боль.