Ночная тьма
Шрифт:
— Значит, она здесь! — трагическим голосом произнес он. — Так я и знал! Я знал, что рано или поздно она сюда явится. Зачем вы ее впустили? Она человек опасный. Вам следовало бы об этом знать.
— О ком вы говорите? Об Элли?
— Нет, не об Элли. О вашей помощнице. Как ее зовут? Кажется, Грета.
Я молча смотрел на него.
— Вам известно, что собой представляет эта Грета? Она явилась сюда и захватила власть, так? Теперь вы от нее не отделаетесь! Она останется здесь навсегда!
— У Элли
— Вы уверены? Она всегда рвалась сюда приехать. Я это чувствовал. Я ее раскусил, когда она приезжала сюда во время строительства.
— Элли, по-моему, ее любит, — пробормотал я.
— О да, она ведь одно время жила у Элли, верно? И имеет на нее влияние.
То же самое говорил Липпинкот. И в последнее время я сам убедился, насколько справедливы эти слова.
— Она вам нужна здесь, Майк?
— Не могу же я выгнать ее, — разозлился я. — Она давняя приятельница Элли. Ее лучшая подруга. Что я, черт побери, могу сделать?
— Да, — согласился Сэнтоникс, — вы и вправду ничего не можете сделать.
И пристально на меня посмотрел. Очень странным взглядом. Сэнтоникс вообще был человеком со странностями. Не всегда можно сообразить, что он имеет в виду.
— Вы понимаете, Майк, что вы делаете? — спросил он. — Иногда мне кажется, что вы не ведаете, что творите.
— Ничего подобного, — ответил я. — Я делаю то, что мне хочется.
— В самом деле? А я вот не уверен, что вы действительно знаете, чего хотите. И я боюсь за вас. Из-за Греты. Она сильнее вас.
— Не понимаю, что из этого следует. Не все ли равно, кто сильнее.
— Вы так думаете? У меня же другое мнение. Она сильный человек, из тех, кто всегда добивается своего По-моему, вы вовсе не рассчитывали, что она будет жить вместе с вами. Так вы говорили. Однако она здесь, и я только что наблюдал за ними. Им очень уютно вместе, болтают, смеются. А что же вы, Майк? Кто вы здесь? Гость?
— О чем вы говорите? Рехнулись вы, что ли? Какой я гость? Я муж Элли.
— Вы — муж Элли или Элли — ваша жена?
— Что за глупость? — спросил я. — Разве это не одно и то же?
Он вздохнул. И плечи его вдруг обвисли, словно он разом обессилел.
— Вы меня не понимаете, — сказал Сэнтоникс. — Я не могу до вас достучаться. Не могу заставить услышать меня. Иногда мне кажется, что вы кое-что понимаете, а иногда — что вы ничего не понимаете, ни в себе, ни в других.
— Послушайте, — сказал я, — до сих пор я терпеливо слушал вас, Сэнтоникс. Вы замечательный архитектор.., но…
На его лице появилось какое-то странное выражение.
— Да, я хороший архитектор. И этот дом — мое лучшее творение. Построив его, я был почти удовлетворен. Вы ведь хотели такой дом. И Элли тоже —
— Как я могу огорчить Элли?
— Эта женщина сделает с вами что пожелает, — сказал Сэнтоникс.
— Послушайте, — принялся объяснять я, — мне Грета тоже не нравится. Она действует мне на нервы. На днях мы с ней жутко поругались. Но выгнать ее не так просто.
— Да, я знаю, что с ней не просто совладать.
— Неспроста это место кто-то назвал Цыганским подворьем и объявил: что на нем лежит проклятие, — угрюмо буркнул я и добавил:
— Из-за деревьев нам навстречу выскакивают полоумные цыганки, грозят кулаком и предупреждают, что если мы не уберемся отсюда, то нас ждет нечто страшное. А ведь это место должно быть прекрасным и светлым.
Мне странно было слышать эти последние свои слова. Я произнес их так, будто говорил кто-то другой.
— Да, оно должно быть таким, — согласился Сэнтоникс. — Должно, но не будет, если им владеет какая-то нечистая сила.
— Неужели вы в самом деле верите?..
— Я верю во многое… Мне известно кое-что про нечистую силу. Неужели вы до сих пор не поняли, не почувствовали, что во мне тоже живет нечистая сила? И жила всегда. Вот почему я чувствую, когда она рядом, хотя не всегда знаю, где именно… Я хочу, чтобы в доме, который я построил, не водилась всякая нечисть. — В его голосе появилась угроза. — Понятно? Для меня это очень важно.
Внезапно его поведение резко изменилось.
— Пошли, — сказал он. — Поболтали о всяких глупостях, и будет. Пошли к Элли.
Мы вошли через распахнутую застекленную дверь, и Элли радостно бросилась навстречу Сэнтониксу.
В тот вечер Сэнтоникс был чрезвычайно мил и любезен. Никакого наигрыша — он был самим собою, обаятельным и веселым. Разговаривал он больше с Гретой, словно проверяя на ней свое умение покорять людей. А он действительно при желании умел быть неотразимым. Любой бы на моем месте готов был поклясться, что она ему очень нравится и единственное, что ему важно — это доставить ей удовольствие. Я невольно почувствовал, что он и в самом деле очень опасная личность. В Сэнтониксе было что-то такое, чего я не сумел разглядеть.
Грета всегда чутко реагировала на особое к себе внимание. И тут же пускала в ход все свои чары. Она умела, когда надо, притушить свою красоту или, наоборот, подчеркнуть ее. Так вот в тот день она была такой красивой, какой я ее никогда не видел. Она улыбалась Сэнтониксу и слушала его как зачарованная. Интересно, думал я, чего он добивается? Никогда не знаешь, чего от него ждать. Элли выразила надежду — он поживет у нас несколько дней, но он покачал головой. Ему необходимо завтра же уехать.