Ноктэ
Шрифт:
— Калла, — хрипло произносит он, облизнув полную нижнюю губу.
— Не надо, — прерываю я его до того, как он успевает меня прогнать. — Нарисуй меня, Деэр. Я хочу, чтобы ты меня нарисовал.
Он стоит неподвижно, как статуя, изучая меня, его тело такое вытянутое и худощавое.
— Пожалуйста, — наконец добавляю я хриплым шёпотом. — Где ты хочешь меня нарисовать?
Я считаю удары сердца, пока он смотрит на меня и обдумывает.
Один.
Два.
Три.
Четыре.
Пя…
—
Он пересекает комнату и перетаскивает шезлонг на середину гостиной.
— Можешь сесть тут.
Деэр переходит на профессиональный тон. Я делаю, как он просит, и усаживаюсь на край сиденья; по коже танцуют мурашки, и во мне пульсирует неверие.
Он собирается сделать это. Он собирается сделать это.
— Опусти жалюзи, — тихо говорю я, расстёгивая рубашку.
Не могу поверить, что я делаю это.
Не могу поверить, что он мне позволяет.
Я наблюдаю, как он с трудом сглатывает, его адамово яблоко перекатывается в горле, когда он исполняет мою просьбу. Когда в комнате становится темнее, он пододвигает стул напротив меня, держа в руке альбом.
— Готова? — спрашивает Деэр, его голос ровный. Он не сводит глаз с моего лица.
Я отрицательно мотаю головой:
— Ещё нет.
А затем снимаю бюстгальтер.
Деэр прочищает горло и открывает свой этюдник — само воплощение профессионализма, — и, клянусь, я чувствую, как моё тело охватывает десять тысяч огоньков, как вспыхивает каждый сантиметр.
Я встаю и сбрасываю шорты на пол.
Деэр не двигается. Не похоже даже, что он дышит.
Его глаза застывают на мне, и в них вспыхивает одобрение, а затем он смотрит мне в глаза проникновенным и тёмным взглядом.
— Калла, — снова повторяет он и начинает двигаться, намереваясь встать.
— Не надо, — резко говорю я. — Пожалуйста. Мне это нужно. Я хочу… отвлечься.
Деэр изучает меня, теперь его глаза кажутся настороженными, и он всё равно поднимается с места. Подходит к шкафу и возвращается с одной из своих рубашек. Белой, с пуговицами по всей длине. И протягивает её мне.
— Надень, — говорит он. — Но оставь расстёгнутой.
Моё сердце бешено колотится, когда я исполняю его просьбу.
Деэр ждёт, когда я закончу, затем поправляет рубашку, прижимая ткань к моей коже, чтобы были видны только верхние изгибы груди. Он застёгивает одну пуговицу, а потом распахивает полы рубашки, оставляя обнажёнными пупок и бёдра.
Затем усаживается обратно на стул.
— Значит, я — отвлечение? — небрежно бросает он, поднося карандаш к странице и рисуя плавную
Я вспыхиваю.
— Ты не просто отвлечение. Но сегодня… мне необходимо отвлечься. — Я сглатываю, и его глаза встречаются с моими, а затем он отводит взгляд.
— Откинься назад, — резко говорит он.
Деэр встаёт и подходит ко мне, наклоняется и перекидывает мои волосы через плечо. Его рука слегка касается моей кожи, и во мне вспыхивает пламя, жар, жидкая бушующая лава, вспенивающаяся в животе, и мне до боли хочется, чтобы он прилёг со мной рядом и подарил мне возможность почувствовать его близость.
Но Деэр этого не делает. Он пристально смотрит, изучая меня.
— Выгни немного спину, — говорит он. Что я и делаю. Он просовывает под меня подушку.
— Закуси губу, — добавляет Деэр. — Не сильно. Просто чтобы выглядело так, словно ты о чём-то думаешь. Мечтаешь, может быть.
Боже. Уж это я точно могу сделать.
Он слегка улыбается и возвращается на своё место.
Его руки движутся по странице, быстро, затем медленно. Он поднимает на меня взгляд, его глаза неимоверно тёмные, а затем возвращает внимание к странице.
Комнату заполняет напряжение. Оно реальное. Удушающее. Волнующее. Я не могу дышать.
Деэр встречает мой взгляд.
— Ты в порядке?
— Сейчас — да, — киваю я.
Теперь, когда я здесь. Теперь, когда ты не отвергаешь меня. Теперь, когда ты видишь меня.
Уголок его губ приподнимается, он опускает руку, затем сосредоточенно склоняет голову.
— Так что же вызвало эту сцену из «Титаника»? — буднично спрашивает Деэр, поглядывая на меня поверх листа. Я чувствую, как ото лба к груди разливается румянец, и отвожу взгляд.
— Я не… это не так, — практически заикаюсь я. Над телом проносится прохладный воздух, образуя повсюду гусиную кожу.
Деэр делает паузу.
— Нет?
Я отрицательно мотаю головой.
— Нет. Мне просто хотелось… почувствовать что-то другое.
— Что-то, кроме…? — Деэр ждёт ответа.
— Того, что я чувствую, — поясняю я. — Безумие. Печаль. Мне просто хочется хотя бы на минутку побыть кем-то другим.
Деэр разглядывает рисунок, затем снова некоторое время просто сидит в кресле.
— Почему ты хочешь быть кем-то другим? — мягко спрашивает он. — Калла Прайс удивительная.
Он встаёт и подходит ко мне, уставившись сверху. Выражение его лица настороженное и напряжённое, и он возвышается надо мной. Его тёмные глаза скользят по контуру моего обнажённого бедра, по изгибу ноги, а затем неожиданно Деэр следует пальцем за своим взглядом. Он легонько проводит им от моего колена до бедра, и кончик его пальца кажется мне обжигающе горячим.
— Ты хочешь меня, не так ли? — шепчу я, слова пронизаны сомнением и страхом, надеждой и тревогой.