Норильск - Затон
Шрифт:
Илья, не привыкший к таким мудрёным ходам баб, действительно выпил кофе своё и отца, перевёл дух и продолжил:
— А мне как реагировать?
Мозговой помучил горбинку носа.
— Никак, не обращай внимание. Тут мама права: из-за паршивой овцы не стоит раздувать пламя.
Илья подгрёб к себе какую-то папку с бумагами и сделал из неё ребром своей ладони отбивную. «Раз! Раз! Раз!»
— А если она всё же найдёт лазейку подлезть к Лизе или ещё что-то придумает?
Отец убрал из-под его рук папку и посоветовал:
— Держи жену на дивизионе, пока не отпускай одну в город ни под каким соусом. Почту на месте контролируй. Там это не трудно. Сюда, к нам приедешь, звонки телефонные старайся перехватить.
Илья сдался:
— Ладно, рискнём. Чёрт бы этих дур подрал! Попадётся одна такая ушибленная…
Тимофей, обняв его, притянул к себе. Если б только сын знал, какими словами он ругал свою персону.
Закрыв за сыном дверь, Мозговой, не велев никого к себе пускать, посидел, подумал. Надо было срочно что-то предпринимать. Первый шаг он сделал к телефону и позвонил Дубову. Поговорив о том о сём, заявил ему в лоб:
— Илья, у меня неприятность.
Тот аж проглотил язык.
— Что?
— Маргарита.
Уф! — донеслось до ушей Мозгового. Передохнув, Дубов обозлился:
— Зачем ты опять в это дерьмо влез? Я ж предупреждал…
— М-м-м… Не я, сын.
Дубов опять принялся заикаться.
— Э-э… К — как это?
Мозговой чуть не вколотил трубку в стену: «Что ж это происходит?!»
— Ты не так понял. За ним вины нет к счастью, шантаж.
— Ты вину сына скрываешь или так оно и есть? — насторожённо встретил то известие Дубов.
Мозговой позволил себе обиженные нотки.
— Вот придумал, чего мне от тебя скрывать-то. Говорю, как есть.
Такой оборот совершенно менял дело. Дубов долго молчал, потом спросил:
— Лизонька моя знает?
— Пока не в курсе.
— Берегите её от этой беды, она не осилит такую грязь.
— Будем стараться. Но делать-то что?
— Не знаю. Через денька два прилечу… Нет-нет! Завтра же буду у вас, помозгуем.
Мозговой сам себе кивнул, мол, давай помозгуем, двоим-то сподручнее.
— Машину к рейсу пришлю. Сын сам не свой. Только что ушёл.
Дубов, не собираясь жалеть, отрезал:
— Баб надо правильных выбирать, чтоб потом не охать и суматоху устранять.
— Кто бы знал, соломки постелил.
— Расскажи ещё мне… Захотел бы знать рассмотрел. Разве мы не говорили о той Горгоне. О том, что ту даму не ты сам, а твоё положение грело было понятно сразу. Сам подумай, зачем молодым и резвым нужны старики, если не надёжно с комфортом приткнувшись устроить свою жизнь, но теперь не до этого. Сучье отродье, а не баба, как же её взять в оборот…
Они оба задумались. Трубки молчали. Мозговой придумал первый:
— Давай дадим ей денег?
Дубов сразу раскритиковал это предложение.
— Глупее ничего не придумал. Деньги имеют особенность кончаться. Потом непременно захочется ещё получить, и нас будет караулить новая неприятность.
Мозговой сник, но не надолго, его опять осенило:
— Ну, я не знаю. Тогда может пугануть выдру эту.
— Может, но без меня не лезь.
— Так я жду и встречаю тебя.
Весь вечер он торчал в кабинете один, изображая работу. Провёл беспокойную ночь. Только под утро ему удалось вздремнуть часика два. Правда, на качестве сна это не отразилось. Благодаря чему в шесть часов он был уже на ногах. Завтракал без аппетита, только чтоб не обидеть поднявшуюся ни свет, ни заря Лизу. Предупредив жену о госте, Тимофей не поручая это кому-то, поехал встречать его в аэропорт сам. Дубов приехал с мешком подарков, которые они с трудом распихали по машине. В салоне хватило терпения не говорить. Остановив машину по дороге в город, прошлись по тундре. Мозговой рассказал о том, что сам узнал день назад от сына.
— Похоже, баба решила покатать себя на карусели, Тимофей, — подытожил Дубов.
— Это ещё её Лиза завела? — пробурчал Тимофей, срывая длинный колос сухой травы.
— Ты же сказал она не в курсе? — опешил Дубов.
Он встал и принялся объяснять.
— Моя Лиза. Она приходила. А та не среагировала никак на её приход. Даже мне не хотела говорить. Тимка выдал.
— Молодец у тебя жена. Где откопал такую, я тоже поковыряюсь там, может, повезёт, — посмеялся Дубов над другом.
— Ладно тебе юморить.
Дубов, сжал ему руку у локтя так, что рукав собрался в гармошку.
— Такое тоже возможно. Завелась, не достигнув цели с Лизой. Подвернулся случай с сыном, воспользовалась ситуацией.
Тимофей трудно вздохнул.
— Хорошо хоть Илья пришёл с разговором, а то смотрю, парень мается вроде, как не в себе, но спросить ума не хватает.
— Да, мать, растившая его, насторожилась бы уже давно, а ты ушами хлопал.
— Опыта никакого, на ходу ориентируюсь. — Оправдывался Мозговой.
— Прорвёмся, как там говорят, не Боги горшки обжигали. — Обнял друга Дубов. — У нас хорошие дети.
— Поехали нас ждут. Илюха с Лизой подъедут к вечеру.
— У меня для неё сюрприз. — Поделился Дубов.
— Мачеху нашёл? — Посмеялся Тимофей.
— О, о, — весельчак. Увидишь вечером. За вредность не скажу сейчас.
Сюрприз действительно был. Дубов, как и обещал дочери, нашёл дело Тани, забрав из него фотографию. Девочка с бантиками смотрела с неё. Дочь плакала и улыбалась одновременно, целуя старый снимок молоденькой и несчастной девочки, её матери. Косички бублики по бокам пробора и испуганные глаза. — Мама, мамочка, — прижимала к губам и щекам фото Лиза. — Я увидела тебя, наконец, родненькая! Вот ты какая красивая да ладная…
— Лиза выпей, — подала стакан с валерьянкой Лизавета Александровна.
Та отпила глоток и поблагодарив отвела руку:
— Спасибо я справлюсь.
— Одно другому не мешает. Пей.
А дальше начались странности. Весь вечер на перегонки мужики бегали к звонившему телефону. «Что же это с ними делается», — ломала голову Елизавета Александровна. Понятно, что звонки могут быть всем трём, не первый раз. Но всегда телефон надрывается звоном, а они не торопятся подойти к нему, а тут бегут вприпрыжку, обгоняя друг друга. Что их троих объединило, и Дубов принёсся из Москвы не из-за фотографии же. Хотя этого тоже откидывать нельзя. И всё же, что происходит с мужиками. Ведь явно шушукаются и понимают друг друга с полуслова. Как достучаться и добраться до правды. «Никак, — призналась она себе, — остаётся только пойти и спросить в лоб чего они там мудрят». Шифровальщики засели в кабинете. Сейчас она их удивит. Интересно смотреть, когда они крутятся, даже по одному, а тут трое. Их действие потянет на целый спектакль. Постучавшись, вошла. Шушукающие головы в панике отпрянули друг от друга.