Нормы в пространстве языка
Шрифт:
В модели предиката, включающего связочный глагол со значением становления, изменения и т. п. и форму творительного падежа словосочетания нормальный человек, отражается динамичный характер этого статуса: Именно благодаря ему (мужу. – Н. Ф.) я не спилась, не попала в сумасшедший дом, продолжала работать и осталась нормальным человеком (В. Токарева, ruscorpora); Вернуться в школу, куда-нибудь в уютный уголок, стать нормальным человеком, как вот эти, что сидят на лавочках (В. Дудинцев, ruscorpora). Нормальным человеком, таким образом, можно не только быть, но и стать, остаться или перестать быть. Связочные глаголы также репрезентируют субъективность оценок (ср., с одной стороны, считать, признать нормальным человеком, с другой – чувствовать себя таковым), их неочевидность (оказаться нормальным человеком – в пресуппозиции предположение о несоответствии норме). Подчеркивается и визуально воспринимаемый характер
Превратительная интерпретация «из нормального человека» / «в нормального человека» рисует нормального человека начальным или конечным этапом метаморфозы. В нем, судя по демонстрируемым отрывкам, из нормального человека / неудачника на свет божий «вылазит» монстр-бодибилдер Халк, вытворяющий черт знает что (А. Каменецкий, ruscorpora); Из трудоголика, субъекта, которому работа заменяла наркотик, он превращался постепенно в нормального человека (Э. Рязанов, ruscorpora). Во втором случае речь идет об эволюции, в которой нормальный человек – заключительный положительный этап, ср.: Ученые думают, что снежный человек – это первобытный человек, не сумел развиться в нормального человека (В. Постников, ruscorpora). Первое высказывание с учетом контекстных нюансов также, по-видимому, рисует эволюционный процесс, но такой, в котором норма – негативное начало. Таким образом, нормальный человек – начало и конец метаморфозы, причем распределение оценочных знаков между этапами ситуативно. Приведем также несколько незначительно грамматически отличающихся от рассмотренных выражений, объединенных идеей превращения: сделать нормального человека из кого-то, превратить нормального человека в кого-то, сделать нормального человека кем-то и т. п.
Модель «делать нормального человека» через значение входящего в нее переходного глагола представляет возможные действия, для которых нормальный человек – объект. Замечено, что глаголов, обозначающих такое действие, объектом которого не может быть человек, весьма незначительное количество [138, с. 225]. В связи с этим лексическое наполнение модели «делать нормального человека» разнообразно: в нее могут входить глаголы восприятия, воздействия, социального взаимодействия, создания, деструкции и т. п. Между тем все это многообразие может быть обобщено через использование дихотомии «внешний человек – внутренний человек». Как мы и предположили на начальном этапе исследования, характеристика нормальный человек тяготеет к описанию человека внутреннего. Как следствие, большинство глаголов в рассматриваемой модели называют действия, направленные на человека в аспекте его моральных, интеллектуальных, эмоциональных качеств: Нормального человека трудно убедить, что эти люди любят что-нибудь, кого-нибудь (А. Найман, ruscorpora); Что во всей этой чепухе, которую я теперь вижу, может искусить нормального человека, побудить его совершить страшных грех (А. Чехов, ruscorpora). В подавляющем большинстве случаев объектом является не человек как тело, но человек как личность.
Пространственная интерпретация репрезентирована в моделях «в нормальном человеке», «в нормального человека», которые представляют нормального человека вместилищем неких объектов [37] . По образному замечанию М. П. Одинцовой, внутренний мир человека – это внутренняя Вселенная, населенная различными обитателями [117]. Эти обитатели в нормальном человеке живут (Жажда красоты живет в нормальном человеке, увлекая его в мир прекрасного (Н. Шпанов, ruscorpora)); их туда можно поместить (Природа такую программу заложила в нормальных людей потому, что нравственная тупость и трусливость угрожают поступательному развитию сознательной материи, то есть самой эволюции человечества (В. Конецкий, ruscorpora)).
37
О пространственной интерпретации внутреннего человека см. [79; 117].
Пространственные смыслы пересекаются со смыслами обладания; взаимодействие интерпретаций реализовано в модели «у нормального человека» [38] . В таком случае очерчивается мир человека (внешний или внутренний), в котором нечто существует, появляется, исчезает, активно действует и проч. По нашим наблюдениям, сферой бытования / действия, как правило, становится не внешний мир нормального человека, а он сам как физическая и психическая личность. При апелляции к физической личности осуществляется пространственно-анатомическая интерпретация нормального человека, в соответствии с которой он выступает вместилищем материальных органов и предметов: Когда у нормального человека в ноге осколки от бомбы, он начнет бегать? (Э. Шим, ruscorpora); У тебя печень раза в три больше, чем у нормального человека (Д. Липскеров, ruscorpora). Однако подобное физиологическое пространство рисуется не часто – в большинстве случаев модель «у нормального человека» репрезентирует нематериального внутреннего человека, который имеет чувства, эмоции, представления, понятия и т. п.: У каждого нормального человека есть понятие о святости, здоровое чувство неприкосновенности сакральных символов (Я. Амелина, ruscorpora). Заметим, что внутреннее пространство динамично: как реакция на происходящее вокруг происходит смена оценок, интересов, эмоций. Показательно, что наряду с предикатами существования, активно употребляются и предикаты действия: Да и у в целом нормального человека «под градусом» могут выскочить на поверхность такие стороны психики, о которых ни он сам, ни окружающие его люди не подозревают (из жур., ruscorpora).
38
Модель «у кого-то есть нечто» попадает в сферу внимания лингвистов в связи с анализом бытийных предложений. См. [9, с. 737–791].
Выявленные модели представляют различные интерпретации нормального человека: субъектную, объектную, превратительную, пространственную, оценочно-параметрическую, характеризующую. Во всех случаях в фокусе внимания – нормальный человек в аспекте его внутренних качеств, нормальный человек, понимаемый не физиологически (хотя единичные случаи встречаются), но психологически. По справедливому замечанию А. Д. Шмелева, «важно не то, что утверждают носители языка, а то, что они считают само собой разумеющимся, не видя необходимости специально останавливать на этом внимание» [192, с. 296]. Рассмотренные модели с грамматикализованными репрезентациями нормального человека – пример именно последнего. Между тем специальные высказывания о сущности нормального человека также представляют интерес для исследования. Они по крайней мере свидетельствуют об осознании носителем языка этой ипостаси человека, о направлениях ее осмысления. Приведем несколько примеров такого специального осмысления.
Выше многократно отмечалось, что нормальный человек – это в большинстве случаев внутренний человек. Между тем норма – одно из важнейших понятий в медицине, которая предлагает свой образ нормального человека. В этой связи примечателен научно-популярный проект журнала «Cosmopolitan», реализованный в нескольких выпусках за 2009 г. и ориентированный на знакомство читательниц с физически, физиологически нормальным человеком. Преамбула проекта такова: Все мы разные, но наши тела устроены очень похоже. Что для тела нормально, а что нет, узнай из нашей статистики. Мы видим здесь и упомянутый в начале очерка статистически-адаптационный подход, который применяется не психологически (к человеку-личности), а физически (к человеку-телу). Популяризация науки в данном случае приводит к появлению в наивной анатомии новых представлений (напомним, что по данным опроса нормальный человек – это и человек физически здоровый). В целом, если обращаться только к текстам основных статей проекта, было бы нецелесообразно рассматривать его как реализацию обыденных представлений. Иное дело – комментарии читательниц в рубрике «Кому это нужно – быть нормальной?! Я люблю.». Позицию объекта любви замещают в высказываниях наименования таких частей тел, которые не соответствуют норме: свой нос с горбинкой; свой не слишком плоский живот. Он выглядит естественней, чем «кубики» манекенщиц; свои длинные пальцы. Они изящны, и на них отлично смотрятся кольца и т. п. Таким образом, нормальный человек осмысляется в обыденной картине мира и физиологически, при этом, как во всех прочих случаях, наличествуют представления об антинорме и ее соотношении с нормой.
Второй пример осмысления сущности нормального человека представляет Интернет. Среди разнообразных тем, обсуждаемых на Интернет-форумах, была и такая: Что для вас нормальный человек? [39] Приведем два комплекса признаков нормального человека, предложенных участниками:
Комплекс 1
1) жить чувствами, умея их контролировать;
2) иметь разум как целостное понимание всего происходящего;
3) контролировать свое тело.
39
URL: http://www.entheta.ru/forum/viewtopic.php?id=53.
Комплекс 2
1) здоровье (быть здоровым, стремиться сохранить здоровье, заботиться о здоровье окружающих);
2) сексуальность (харизма, обаяние);
3) чувствительность (не толстокожесть, но и не ранимость);
4) умение слышать, чувствовать других, сострадать, доброжелательность;
5) стремление к духовности и гармонии с миром;
6) стремление к справедливости;
7) сила духа, сила воли;
8) смелость (но не безрассудная);
9) высокий всесторонний интеллект;
10) стремление к саморазвитию;
11) ответственность за свои слова и поступки.
Заметно, что представленные комплексы, разные по объему, не противоречат друг другу, однако имеют одно существенное отличие. Первый набор признаков, организованный по принципу «чувство – разум – тело», практически замыкается на самом человеке, оставляя в стороне характеристики взаимодействия нормального человека с миром и другими людьми. Второй комплекс, включающий разнообразные обращенные во вне качества, лишен этого недостатка. В целом же в обоих случаях образ нормального человека оказывается позитивным. В первом случае примечательно обращение к понятию «контроль», во втором – вводимые через отрицания полюсов ограничения.