Носители искры
Шрифт:
Временами мониск начинал протяжно мычать, после чего открывал рот, и тогда можно было увидеть исходившее оттуда свечение. Оно шло от одного полноценного околиста, которого мониск, собираясь на обряд, видимо, подготовил к выходу.
Но как?
– вдруг подумалось мне. Как он мог собираться, готовиться, принять вызов? Он же ничего не соображает! Говорить не умеет, постоянно пытается взорвать себя, хотя понятно, что кристаллов-то уже нет - одним словом, ведёт себя, как животное! Я попытался представить, как мониск принимает по телефону вызов и, разумеется, не смог. В монастырь была проведена телефонная связь, но каким
Я стоял позади остальных, тоже пришедших поглазеть на тварь, и подходить ближе не торопился. Не потому, что вид был мерзок и вызывал тошноту, а из-за непонятных ощущений, охватывавших меня рядом с мониском. Они походили на чувство, возникшее рядом с телом Данилы, прямо перед тем, как я впал в транс и вытянул из него околист. Тогда я и понятия не имел, что это значит, поэтому просто поддался странному порыву, но теперь-то был начеку и себя контролировал. Сорвирог говорил, что ему тоже становилось не по себе рядом с умершими, в чьих телах были околисты, что мандраж какой-то появлялся и хотелось к ним прикоснуться, а значит, тащить из мёртвых околисты - наша общая химерья способность, но вот что касается живого мониска... Командир ничего рядом с ним не чувствовал, я спрашивал. А у живых Сорвирог не определял уровень использования околиста, видел только, что с ним что-то не так, но отмежёван он, просто подавлен или подчинён, сказать не мог. Стало быть, в этой части наши способности различались, и, видимо, в этом как раз и крылись возможности главной химеры, как писала в своих записках Яна. Но что же это за возможности? Она не знала. Не знал и я, но собирался разобраться.
Раздумья прервал звонок - это была Ленка.
– Стёпа, ты можешь прийти в комнату Кибера?
– Ладно, приду. Как он вообще? Слышал, его наконец-то починили.
– Да, ещё вчера, но...
– Что?
– Объясню, когда придёшь!
– в её голосе слышался испуг.
– Прямо сейчас, пожалуйста!
* * *
Дверь в каморку Кибера была закрыта. На замок. С удивлением подёргав ручку, я постучал и прислушался. За дверью раздалось неразборчивое бормотание. Я постучал ещё раз, громче и услышал лёгкие торопливые шаги.
– Кто там?
– Ленка, это я!
Щёлкнул замок.
– Проходи!
– она впустила меня и тут же снова закрыла дверь.
– А ты чего это здесь? Да ещё и запираешься?
– спросил я, глядя на стоявшего перед зеркалом Кибера.
Часть его черепной коробки - как раз та, из подходящей железки с болтами, что прикрутили уже тут, на базе, была отвинчена и лежала неподалёку на стуле. Грудь андроида тоже была вскрыта, от неё, как и от головы, тянулись провода к стоявшему на столе ноутбуку. Из пальца Кибера торчала тонкая и длинная игла, которой он ковырялся в собственных мозгах. По экрану ноута бежали строки знаков, символов и цифр.
Глядя на эту нечитаемую абракадабру, Кибер переставлял иглу с места на место и одновременно что-то ещё то ли нажимал, то ли подкручивал у себя в груди.
– Скоро мы узнаем, глубока ли кроличья нора...
– вдруг зловещим шёпотом произнёс он, и тут же ответил сам себе тонким голосом: - Это путь в ад!
Я обалдело застыл, таращась на Кибера.
– Глупый стереотип!
– тем временем, не обращая на меня ни малейшего внимания, продолжил он снова замогильным шёпотом.
– Дорога в рай не обязательно идёт вверх, иногда надо просто спуститься в глубину, ты понял?
– О боже, как ярко!.. сколько света!
– пропищал андроид, продолжая в лицах разыгрывать какой-то одному ему ведомый диалог.
– Это оттого что тут нет темноты...
– Кибер снова перешёл на шёпот, и опять спросил тонким голосом: - Совсем?
– Ну я же обещал...
– прошептал Кибер.
– Это чего такое?
– опомнившись, я посмотрел на Ленку.
– Что за хрень?
– Он сказал, что должен себя проверить. Попросил принести ноутбук и дверь запереть, так, чтобы никто из программистов не увидел и не помешал.
– Он им не доверяет, видишь ли, после Жбана.
– А тебе, значит, доверяет? Интересно.
– Да ничего интересного, сталкивался со мной постоянно на выставке, мы об искусстве много беседовали, вот он и привык. К тому же в технике я всё равно ни бельмеса не смыслю.
– А меня ты зачем позвала?
– я покосился на андроида, всё так же продолжавшего бормотать на разные лады, копаясь в своих искусственных "извилинах".
– Да чё-то он уж целых полчаса так делает. То пищит, то шепчет, иногда даже завывать начинает - вообще жуть! Пообещала ему, что подожду здесь и прослежу, чтобы никто не мешал...
– Придёт новый человек, - вдруг сказал андроид своим обычным голосом.
– Киб!
– позвала его Ленка.
– Ки-и-иб! Кибер!!
– Я не должен...
– забормотал андроид сдавленным голосом, а потом громче: - Просто беги!
– и снова сипло: - Неподчинение...
– и опять переходя на другой голос: - Нет больше запрета - просто беги и всё!
– Вот видишь!
– Ленка всплеснула руками.
– Он на меня не реагирует! Вообще ни на что не реагирует! Иголкой в башку себе тычет и несёт какую-то околесицу. Я обещала ему, что звать программистов не буду, но теперь уже и не знаю прямо, чего и делать-то. Боюсь, вот тебя и позвала, ты же не программист, значит, можно... Смотри, что ещё я тут у него обнаружила!
Она показала на валявшиеся на столе комки бумаги. Рядом лежало несколько расправленных листов: на них были разноцветные линии, точки и геометрические фигуры, удивительным образом переплетавшиеся против всех законов геометрии и изображенные в каких-то немыслимых ракурсах.
– Абстрактная живопись?
– предположил я.
– Надо же, цветные карандаши где-то взял...
– У детишек попросил, - объяснила Ленка.
– Сказал, они ему утром дали.
– Значит, это он за сегодня уже успел столько начирикать?
– Да тут капля в море, - усмехнулась Ленка, - ты вон туда посмотри!
– Ни хрена себе!
– поразился я, заглядывая под кровать, где Кибер, оказывается, устроил целое кладбище смятых рисунков.
– Может, он тут решил себе гнездо из бумаги соорудить?
– Я уже ничему не удивлюсь!
– Ленка вздохнула.
– Ребята ещё вчера говорили, что починили его, но, по-моему, наш Киб всё ещё...
– она покрутила пальцем у виска.
– Я, между прочим, всё вижу!
– вдруг раздался знакомый голос.