Новая эпоха
Шрифт:
— Мы закончили. — Прошелестела Мензурка, и фельдшер выдала существу бутылку армянского коньяка двадцатилетней выдержки, травяной чай местного приготовления и пакетик медовых леденцов.
— Да ладно, чего уж, это моя работа. — Довольно пробубнело существо, и подношение растворилось в воздухе. — Только Хозяину не говори. Зачем его нервировать?
— Конечно. Спасибо за помощь.
Естественно, покровитель врачей, знахарей и целителей прекрасно знал, что его подчинённые не брезгуют подарками, хотя официально порицал такую практику. Но Таня давно поняла — это была своеобразная игра. Траян получал жертву в виде человеческой крови, благо, требовал он немного, можно было обойтись содержимым одной пробирки,
Медицинские инструменты осыпались на столик безжизненной кучкой — Мензурка ушёл. Бондаренко устало вздохнула, помассировала виски, пересела к другому столу, где лежал лист бумаги со списком необходимых больнице инструментов и лекарств, дополнила его несколькими пунктами и вышла к мужу.
— Всё хуже и хуже. Не знаю, как мы дальше. Вот бы химика-фармацевта к нам.
— Танюш, ты это после каждой инвентаризации говоришь.
— Буду говорить и дальше. Нужно что-то делать с оснащением. Антибиотики…
— Ага. Но сама подумай — можно ведь и без лекарств обходиться. Вон, наши предки прекрасно справлялись.
— Да уж, справлялись. И дохли, как мухи.
Татьяна Петровна, хоть и видела ошеломляющие результаты использования заговоров и зелий, до сих пор страховалась традиционной медициной. К тому же записи покойной Антонины Николаевны не могли охватить всё, искать новые заговоры и рецепты было очень сложно, а иногда и опасно.
Магических способностей у Татьяны Петровны не было от слова совсем. Но что-то то ли в душе, то ли в генах позволяло женщине интуитивно подбирать ингредиенты и слова, создавая новые рецепты. Наверное, тот самый врачебный нюх, что помогал ставить верный диагноз без сложных лабораторных исследований. Ни одна ученица за эти одиннадцать лет не смогла взрастить в себе такие способности — девушки умели создавать лишь простейшие отвары по отработанным рецептам да пользоваться уже готовыми зельями и порошками, сделанными Татьяной. И в остальном… Лёгкие, простые заболевания медсёстры на местах лечили прекрасно. Со сложными диагнозами всё Приречье обращалась к фельдшеру. Хотя то, что на гостевом хуторе, в Яблоневке и Потаповке были свои, пусть и не слишком опытные, медики, значительно облегчало Танину работу.
Целительница, которую привели Сычкова и Коваль, вселяла в фельдшера надежду на изменения к лучшему, но, во-первых, девушка собиралась вернуться домой, а во-вторых, пока ещё была слишком неопытна. Она только начала обучаться и у Марины, и у самой Татьяны. В больничке Хромушка постигала анатомию, физиологию, биохимию, основы пропедевтики, микробиологию… Более сложные и узкие дисциплины, по мнению знахарки, «давать» было рановато. Что изучалось в ведьмином доме на границе Приречья, Таня предпочитала не знать.
Кроме того, это был не первый человек с подобным талантом, но все они рано или поздно уходили из поселения.
— Всё будет хорошо. — Улыбнулся Максим, почувствовав настрой жены. — Зимой, если повезёт, пополним запасы. А может, и химик когда-нибудь найдётся.
Таня вздохнула:
— Очень на это надеюсь.
Во дворе залаяла Гайка. Маленькая собачка «работала» звонком — громким, неутихающим и экспрессивным. Но сейчас она гавкнула лишь пару раз, а потом затихла.
— Дети пришли. — Макс выглянул в окно. Гайка бешено махала хвостом и крутилась у ног младших хозяев.
— Танюш, — протянул Максим Андреевич, — выгляни-ка… Ничего странного не замечаешь?
Жена послушно подошла к стеклу.
Ребята очень быстро шли по двору в сторону избы. Мирон и Костя как-то боком, развернув плечи. Из-за их позы Настю родители не видели. Только макушку.
— Странного? Ты про чьих детей сейчас говоришь? — Тяжко вздохнула Татьяна. — Видел когда-нибудь,
Годы назад тройня оказалась неожиданным сюрпризом. Побочным эффектом защитного ритуала, в котором Таня приняла участие ещё до Катастрофы. Не помогли ни средства контрацепции, ни медицинское и биологическое образования супругов. Планы пожить для себя хотя бы до тридцати лет накрылись медным тазом, а точнее, подгузниками, ночными кормлениями и бесконечными ангинами. А также первыми шагами, авангардными рисунками и тройной всепоглощающей любовью.
Родители вспоминали то время по-разному — Максим с улыбкой, Таня с содроганием. Теперь многое изменилось — дети подросли, уже не требовали круглосуточной заботы, но слова «маленькие детки спать не дают, с большими сам не уснёшь» в полной мере отражали жизнь четы Бондаренко.
— Совсем забыл. Мне же с Семашко срочно переговорить надо. Побегу в сельсовет, пока не ушёл. А ты с детьми разберёшься, и сразу на сенокос, я тоже туда подойду. — Мужчина очень не любил воспитывать отпрысков. Строгий тон, наказание в соответствии с «преступлением», разбирательства, кто прав, кто виноват. И грызущая потом совесть. Педагогический кнут Бондаренко предпочитал отдавать жене. У неё ругать получалось гораздо продуктивней.
— Чую, врёшь ты, Максим Андреевич. Ой, только не смотри на меня такими виноватыми глазами! Так и быть, сама разберусь. Хотя это не честно. Почему я для них вечно плохая, а ты — хороший?
— В следующий раз ругать буду я. Обещаю, — смущённо пробормотал Максим.
[1] ФАП — фельдшерско-акушерский пункт
Глава 12.1
Воспа, Рябуха, Оспа (Variola). Паразит. Условно разумна. Царство Постмортемы, Тип Низшие, Класс Нежить, Отряд Человекообразные, Семейство Инфекции, Род Оспа, Вид Оспа чёрная.
Миниатюрная, сгорбленная старуха в лохмотьях. Можно отличить от человека по неестественно блестящим глазам и отсутствию всех зубов, кроме одного. Этот зуб очень большой и торчит изо рта. Душа отсутствует — тело Рябухи является вместилищем возбудителя натуральной оспы. Существо не способно вести разумные разговоры. Однако стонать, плакать и просить помощи умеет виртуозно. Её главная задача — подойти как можно ближе к жалостливому человеку и обсеменить вирусом, который выделяется с «биологическими» жидкостями, то есть, со слюной, мочой, потом, кровью и др. Так что категорически не рекомендуется целоваться с незнакомыми пожилыми женщинами, а также подходить к ним ближе расстояния плевка.
М.А. Бондаренко, «О сверхъестественных существах».
Мама всё-таки смогла выпытать, почему Настя покрыта крапивными волдырями. Татьяна Петровна прекрасно владела интеллигентной руганью — никаких матов и оскорблений, только нудные нравоучения и предсказания безвременной кончины из-за несерьёзности и глупости. В этот раз мама распиналась минут двадцать, затем выдохлась и заговорила устало, с огромной обидой в голосе:
— Вместо того чтобы носиться по деревне, лучше бы нам с папой помогали. Между прочим, мы с ним света белого не видим из-за хозяйства! А на мне ещё и больница, и травы лекарственные заготавливать нужно, и зелья варить впрок. Отец уроки ведёт, ещё охота и рыбалка, да и грибы мешками с леса носит. А заготовить это всё? Посушить, повялить, замариновать… Вы же сами зимой будете дверью холодильника хлопать, да в погреб сто раз на дню лазить, вкусненькое искать! Мы спим по четыре часа в сутки. Поесть некогда, а вы всё сердце рвёте. — Фельдшер устало махнула рукой и вздохнула.