Новая приманка для ловушек
Шрифт:
– Тебе нужны были деньги?
– Безусловно. И у меня наметанный глаз, – ответил я. – Я всегда то там то здесь подберу несколько долларов. А когда я вижу такое объявление – это вызов.
– Дональд, я чувствую, что ты чего-то недоговариваешь.
– Но ты не собираешься меня слушать?
– Нет, я должна идти.
– Хорошо, – сказал я, – я подвезу тебя и высажу за пару кварталов от Монаднок-Билдинг, откуда ты пройдешь пешком. Ночевать будешь здесь. Когда вернешься, заходи, ключ у тебя есть.
– А где будешь ты, Дональд?
– Мне есть где ночевать. Я же говорил.
–
– Как хочешь, – сказал я.
Помолчав мгновение, она с тоской в голосе проговорила:
– Я больше никогда не увижу тебя. Наши пути разойдутся, и мы, наверное, не встретимся в этом городе.
– Ну что ж, я рад был познакомиться с тобой.
– Я не хочу прощаться с тобой в машине, на улице, рядом с Монаднок-Билдинг.
– Когда же мы попрощаемся?
– Сейчас.
– Ты не хочешь, чтобы я подвез тебя к…
– Нет, хочу. Я говорю не об этом. А о прощании. – Она обняла меня, прижалась к щеке и сказала: – Ты удивительный, Дональд! Ты… ты… ты слишком хороший, чтобы все было правдой.
– Спасибо.
Она поцеловала меня, как мне показалось, не только из благодарности, взглянула на меня своими сияющими глазами и сказала:
– Дональд, я не была уверена в тебе, но…
– Что ты имеешь в виду?
– Не знаю. Ты не пытался извлечь выгоду из моего положения, не приставал ко мне!
– А ты ожидала этого?
– Конечно, ожидала! Мужчины всегда пристают, а женщинам остается только выбирать. Они выбирают тех, кто им нравится, и избегают других.
– Итак, ты не была уверена во мне?
Она рассмеялась:
– Я испугалась, что ты один из тех мужчин, которые… которые не любят женщин.
– А что ты думаешь теперь?
– Господи, Дональд, ты меня завел, мы заболтались. Пошли, нам пора, у нас есть дела. Я только хотела попрощаться и поблагодарить тебя, пока было время… Я готова. Если ты хочешь… Ну ладно, ты возьмешь чемодан, а я – пальто и сумку. Мы оставим их в отеле.
– Ты все-таки хочешь ехать? – спросил я.
– Я должна довести это дело до конца.
– Ладно, пошли, – сказал я.
Я взял чемодан, она – остальные вещи, и мы спустились вниз, к машине. Я подъехал к отелю, заплатил портье и попросил несколько часов посмотреть за вещами, потом мы проехали еще немного и остановились.
Дафни, несмотря на то что мы остановились у пожарной стойки, не обращая внимания на идущих людей и на то, что я не заглушил мотор, повторила свое «до свидания». Замечательное прощание! Она задумчиво посмотрела на меня.
– Дональд, у меня какое-то нехорошее чувство, – сказала она натянутым голосом.
– Что за чувство?
– Мне кажется, что ты что-то скрываешь. Ты какой-то сдержанный, скованный. Я это чувствую.
– Почему ты так думаешь?
– Ты ведешь себя так, будто это была деловая встреча. Сначала я подумала, что ты работаешь в страховой компании и это часть целого плана. Но… сейчас я не знаю. Просто я вижу, что ты сдержанный.
– Это беспокоит тебя?
– Конечно. Девушкам не нравится, когда парень так ведет себя. Им нужно внимание. А ты скрываешь что-то важное. Я испугалась даже, что ты не человек… то есть я не это хотела сказать… Ты не обращаешь внимания на противоположный пол.
– Надеюсь, теперь ты выкинула это из головы.
Она рассмеялась:
– Мне нравится так долго прощаться… Господи, я же должна быть там без десяти десять, а мне еще идти полтора квартала! До свидания, Дональд.
Она быстро поцеловала меня, открыла дверцу, выскочила на тротуар и быстро пошла вперед. Я проводил ее взглядом, потом поехал к тому месту, откуда мог видеть вход в Монаднок-Билдинг.
Родней Харнер уже ждал Дафни. Когда она подошла, он посмотрел на часы и, вероятно, сделал ей выговор. Дафни начала что-то быстро говорить. Харнер взял ее за локоть и отвел к стоянке. Я ждал, пока они появятся снова. Ждать пришлось недолго. Харнер сидел за рулем «Линкольна», Дафни – рядом. Я догнал их и убедился, что номер машины снят. Потом я отстал, чтобы Харнер не заметил слежки. Я понимал, что рискую завалить всю работу, но эту возможность нужно было использовать. Сидеть на хвосте довольно интересно. Время от времени я гасил фары и ехал вплотную с тротуаром. Иногда я отставал, затем снова догонял «Линкольн». И вот, когда я в очередной раз решил держаться на расстоянии, они вдруг исчезли.
Я объехал вокруг квартала, потом осмотрел ближайшие улицы. Я выбился из сил, но «Линкольн» как в воду канул. Вот в этот момент я и изменил свое мнение о Харнере. Он не был простаком. Зная, что за ним «хвост», он выждал момент и перехитрил меня.
Я попытался представить, куда могла исчезнуть машина. Прямо Харнер поехать не мог, он, должно быть, свернул направо или налево – скорее направо. Он мог поехать обратно – тогда я должен был бы его увидеть, но, скорее всего, он свернул на одну из боковых улиц. Если Харнер знал, что за ним следят, он должен был бы попытаться оторваться от меня с помощью разных фокусов, и тогда мне радикально не повезло. Если он об этом не знал, то его машина стоит где-то рядом. Если же он уехал, то я потерял его. У меня оставался хоть какой-то шанс лишь в том случае, если Харнер остановился близко. Поэтому я начал осматривать переулки. Прошло двадцать минут. Внезапно я услышал сирену. Я съехал на обочину и потушил фары. Мимо меня, завывая, пронеслась полицейская машина.
Я принялся ругать себя за то, что отпустил Дафни с этими мошенниками, что так бездарно следил за машиной и что мы с Бертой вообще ввязались в такое дело.
Я быстро поехал за полицейской машиной. Она проехала три квартала, и вдруг водитель резко нажал на тормоз и свернул в один из переулков. Я попал в ловушку. Единственное, что мне оставалось делать, – это продолжать двигаться. Проезжая мимо того места, где повернула машина, я попытался запомнить номер дома. Насколько я мог видеть, это был номер 1771, но точно сказать было трудно. Потом я увидел, как полицейские выскочили из своего автомобиля. Один из них побежал к черному ходу дома, другие – к главному.